Не принц, но сойдёшь - читать онлайн книгу. Автор: Лана Каминская cтр.№ 97

– Кипяток!

– А ты рецепт читала?

Девушка нырнула носом в раскрытую на столе книгу и монотонно пробормотала:

– И напоследок охладите полученную смесь в Rhan’or’enaid. Эликсир  готов. 

– Охладить. Взять в руки кипяток и охладить. Ожог потом смажешь фиалковой мазью – за ночь пройдёт. 

– Вы уверены, что рецепт правильный? Тут быстрее сам помрёшь, чем спасительное средство приготовишь. То коровяк, то волк, то ядовитая сон-трава... Теперь вот ещё ошпариться осталось, и дальше можно не продолжать. 

– Не отвлекайся, – прорычал Эйгон и снова недовольно поморщился: тело ныло, губа болела, а время шло. 

Раскалённая склянка легла в правую руку. Охая и вздыхая, Арлина держала её, сколько могла, потом не выдержала и переложила в левую. Когда второй руке стало невмоготу, склянка вернулась в правую ладонь. И так попеременно то туда, то сюда, а ещё надо было глаза закрыть и попытаться в мыслях нарисовать любимый образ...

Тёмные кудри, шелковистые и мягкие, пахнущие травами. Прямой нос с лёгкой горбинкой и тонкие, красиво очерченные губы. Не разбитые, как у некоторых, шмыгающих оцарапанным носом за спиной, а бледно-розовые, живые и желанные. 

Арлина помахала перед собой свободной рукой, отгоняя внезапно затесавшееся видение – припухшая губа из создаваемого в мыслях образа вмиг исчезла, уступив место утончённым чертам лица Мартана. 

И по новой: волосы цвета позднего каштана – зароешься в них и пропускаешь меж пальцев прядь за прядью, словно ленты шёлковые. Не вечными клочьями, как у кое-кого, от кого сейчас хоть и не отдаёт вином и табаком, как несколько дней назад, но благоухания тоже не исходит. 

Арлина наморщила нос и переложила склянку в другую руку. 

– Граф Лавиндер извалял вас в курином помёте, или рубашка просто не свежая? 

Эйгон выругался.

– Хорошо-хорошо, – согласилась Арлина, – пусть будет рубашка. 

Пугливым мотыльком упорхнувший из головы образ принца нужно было восстанавливать заново. 

Уже не за спиной, а слева звякнули жестянкой – Эйгон изловчился и дотянулся до мази, отвернул крышку и провёл пальцем по маслянистой кашице. Мазнул по губе, и припухлость начала медленно спадать, а рана ещё медленнее, но всё же – затягиваться. 

Опять шум – крышка вернулась на место, но не сразу. Вначале шмякнулась о стол и зашлась трезвоном сотни дешёвых колокольчиков, которыми экипаж Арлины провожали высыпавшие из домов жители столицы, когда тот направлялся из дома де Врисса во дворец на свадебную церемонию. Вот оно! То, что надо! Свадьба! Арлина довольно улыбнулась, на радостях вскинула голову и начала вспоминать. 

Белая гвоздика, дурманившая до пульсирующей боли в висках; янтарная смола, напичканная кардамоном и растёртым мускатным орехом; духота и сотни вееров, шелестевшие так, словно в церемониальную залу ворвался рой стрекоз – всё всплыло перед глазами. И даже жёсткая золотая нить с камзола Мартана, царапавшая руки Арлины в кровь, вдруг извивающейся коброй выползла из темноты воспоминаний и выпустила жало. 

От испуга Арлина вскрикнула и открыла глаза. И тут же ужаснулась: остывающий в склянке эликсир волновался, бурлил, суетился, но вместо желаемой и прозрачной, как слеза, смеси, в колбе возмущалась полная сажи слизь, мерзкая на вид и запах. Девушка вздрогнула и выпустила склянку. Та полетела на пол и взорвалась тысячей осколков, а чёрная каша начала разъедать край ковра, случайно попавшего под раздачу. 

Арлина едва успела отпрыгнуть, чтобы отвратительные брызги не попали на башмаки и подол платья. И отпрыгнула бы дальше, если бы не упёрлась спиной в стоявшего сзади Тайернака. А тот, как назло, скалой врос в пол и хоть бы на дюйм подвинулся.

– Попробуем ещё раз, – процедил Эйгон, смахивая носком сапога осколки под стол. – Наполняй, и приступим, – добавил он после того, как поставил на стол новую склянку.

Вторая, третья, четвёртая попытки... Время шло, котёл постепенно пустел, раскалённые колбы, вместо того, чтобы охлаждаться, бились одна за другой, а результата всё не было.

– Остановимся на этой. Нет так нет, хватит мучиться, – распорядился Эйгон, звякнув о поверхность стола очередной бутылочкой, а сам с тоской посмотрел на луну за окном. Нет, до смены часа время ещё оставалось, но вот до рокового дня, когда станет уже совсем поздно, было рукой подать. 

Скользнув взглядом по изрядно захламлённому кабинету, в котором воняло гарью, травами и болотом, Тайернак хрустнул костяшками пальцев и посмотрел на Арлину. Сосредоточенная, та стояла, не шевелясь, только перекладывала горячую склянку из одной руки в другой. С правой стороны, прямо на краю стола, дымись остатки зелья в котле, с левой – лежала открытой книга рецептов.

Длинные ресницы слегка подрагивали, губы что-то еле слышно шептали, щёки то бледнели, то еле заметно розовели. Арлина волновалась. Каждый новый раз, закрывая глаза и рисуя в мыслях образ любимого, чуть ли ни с содроганием думала, получится или нет. И каждый раз всё начиналось хорошо, а заканчивалось выжженным ковром. Отчаяние нарастало, а лоб околачивающегося рядом Тайернака хмурился.

Воображение, словно кисть художника, набрало из баночки ярких красок и брызнуло ими на полотно, рисуя заветный образ и прибавляя к ним запахи и вкусы. Зачерпнуло немного каштанового, чтобы придать живости однотонным тёмным прядям, и ни с того ни с сего прилепило к ним сырость осенних листьев, опавших с деревьев и залитых дождём. Провело тоненькие линии, очерчивая глаза, но вокруг зрачка почему-то мазнуло серой краской. Капнуло гранатовым цветом на губы, но те вмиг, вместо тёплых, стали по-ночному прохладными и приобрели уже знакомый лёгкий винный привкус, один раз узнав который, тут же закружилась голова и подкосились ноги.

Арлина поёжилась, а воображение не думало униматься и продолжало буйствовать. Взяло белил на кончик кисти и провело тоненькую белую линию поверх каштановых прядей. И не остановилось, стоило прядкам закончиться, а протянуло её до плеч. Потом ещё одну линию. И убедившись, что Арлина не против, обмакнуло кисть в белую краску полностью и щедро замазало все тёмные пятна.

Склянка была медленно поставлена на стол. Арлина открыла глаза и перевела рассеянный взгляд с колбы с зельем на Эйгона.

– Можешь идти, – его голос опустился почти до шёпота, – я отпускаю. Ничего уже не получится. 

Сердце зашлось бешеной дробью, словно с дюжину барабанщиков одновременно вскинули палочки и заколотили по туго натянутой коже изо всех сил. С хаосом в мыслях бороться было бесполезно; спорить с тем, что подсказывал внутренний голос, – глупо; оставалось только довериться чувствам, и будь, что будет.

Дрожащими пальцами Арлина сняла с себя кольцо с розовым бриллиантом и положила его на стол. Камень глухо стукнул о поверхность и замер, мерцая в свете свечей.

– Я больше не его невеста, – едва превозмогая волнение, пролепетала девушка, а после стянула невзрачное серебряное колечко, подаренное Тайернаком, и надела его себе на безымянный палец. То поболталось с пару ударов сердца, подстраиваясь, и застыло в аккурат на том самом месте, где ещё оставался след от роскошного украшения.