Другая школа 2. Образование – не система, а люди - читать онлайн книгу. Автор: Александр Мурашев cтр.№ 6

Совсем недавно таких бурных обсуждений не было. Еще в начале года в ответ на призыв порассуждать дети просто молчали. Один из учеников в классе так не хотел делиться с Настей своим мнением о русской литературе, что его нельзя было загнать в класс. «То, что они сейчас рассуждают без меня, – это большая победа, – говорит Настя. – Поначалу они всего боялись. Как я их раскрыла? Ждала и не мешала им говорить. Задавала наводящие вопросы вроде «Как считаете, где происходит действие?» и затем просто слушала. Я всегда повторяю детям: говорите все, что приходит на ум, – сначала выйдет шлак, а там разберемся. Теперь они говорят сразу все, а потом мы вместе начинаем отметать: это не то, а вот это уже близко».

Практически ни на один вопрос школьников Серазетдинова не отвечает сама. Если кто-то в классе спрашивает, нужна ли в тексте запятая, Настя будничным голосом произносит: «Гуглим». Весь класс начинает копаться в телефонах, как будто соревнуясь в скорости поиска информации.

«Все говорят, что телефоны в школах необходимо запретить, а я считаю, что они нужны – просто важно научить ими пользоваться, – объясняет мне Серазетдинова. – Дети ведь не умеют гуглить. Первое время на предложение найти информацию я слышала от учеников: «Тут ничего не понятно» или «На этом сайте написано так, а на этом по-другому». Тогда я отвечала: «Супер. Гуглим до тех пор, пока не найдем правильный источник».  

Разговор с Анастасией Серазетдиновой

  Напоследок я подмечаю еще один инструмент удержания внимания: юмор. «Я забыла сегодня книгу, но я сильная и независимая женщина, так что обойдусь без текста», – говорит Настя своим ученикам под их одобрительный хохот. «Юмор мне кажется самым важным инструментом учителя, – подтверждает после урока Серазетдинова. – По-моему, с детьми без него нельзя. У меня на юморе строится очень многое: пока я не пошучу, не подколю, урок не получится. Меня однажды попросили прочитать лекцию про искусство перед аудиторией, состоявшей из 150 математиков. И я придумала тему: «Как обокрасть музей». Каким образом своровать картину, что с ней потом делать, кто в истории уже совершал такое преступление. Первым, что я сказала собравшимся, было: «Вы думаете, что я буду вам про искусство рассказывать? Мы сейчас с вами будем планировать ограбление музея». И один мальчик на первом ряду тут же отреагировал: «А вот это уже интересно».

Класс наполняется новыми старшеклассниками, заходящими в кабинет с таким видом, словно они ошиблись дверью. «Ну что? Идите сюда, мои маленькие друзья», – призывает Настя, и за секунду до закрытия двери я слышу в ответ смех.

Да. Это действительно работает.

За столом сидят десять старшеклассников и преподаватель математики Юрий Подкопаев. Клетчатая рубашка с закатанными рукавами, брюки, трехдневная небритость: Подкопаев выглядит как друг родителей, которому ты скорее расскажешь о своих проблемах, чем собственным маме и папе. Ведь даже если он назовет тебя бестолочью, ты получишь от него совет, а не осуждение. Некоторое время я наблюдаю за учителем и учениками, пытаясь что-то прочесть по языку жестов. Можно долго рассуждать про границы дружбы и преподавания, но когда старшеклассники общаются с преподавателем не вынужденно, а искренне – это признак здоровой атмосферы в школе.

До начала следующего урока остается несколько минут, и у меня внезапно появляется желание отомстить за все муки, которым подвергали меня учителя математики. Мне хотелось сделать это еще в день получения аттестата: объяснить преподавателям математики, что их предмет далеко не всем пригодится в жизни. «Я с этим согласен, – внезапно ставит меня в тупик Подкопаев. – И родителям я говорю то же самое: без алгебры с геометрией можно стать умным, хорошим и образованным человеком. Просто для меня математика – это один из способов развития определенных навыков мышления. В жизни всегда будут ситуации, когда нужно будет классифицировать объекты. В любом новом городе у нас есть стабильные и переменные: Центральный вокзал, аптека, знак «Аварийный выход» с зеленой фигурой бегущего человека. И математика очень четко учит их различать». 

 Через десять минут Подкопаев на моих глазах превращается в философа Декарта, который сначала убеждал оппонентов согласиться с ним, а потом сам же объяснял им, почему был не прав. «Математика все упорядочивает, поэтому она полезна тем, кто не выносит хаоса, – говорит Подкопаев. – Алгебра и геометрия позволяют человеческому мозгу сыграть в игру. По сути, ты строишь мир по определенным законам, а потом в этом же мире начинаешь действовать. Например, учитель показывает, как одно и то же число можно представить в различных системах счисления. И вдруг в классе находятся два человека, которые начинают с удовольствием переводить в различные системы номера кабинетов или автобусов, в которых они ездят до школы. Задача учителя – сделать так, чтобы ученики получили удовольствие от этой неочевидной игры. Например, я сохраняю любознательность ребенка, когда рассказываю ему, что в шестнадцатеричной системе счисления появляются буквы, а 1FC – это тоже число. Или на геометрии мы строим четырехугольную пирамиду, тетраэдр, и вдруг начинаем сечь ее плоскость, получая различные фигуры. Для всех это может быть ерундой, но для двух человек в классе я словно показал шедевр Рафаэля». 

Разговор с Юрием Подкопаевым

«Вот чем уникальна теорема Пифагора? – задает мне вопрос Подкопаев, прежде чем сам же на него отвечает: – У нее больше ста видов доказательств.

И ты на одном примере можешь показать ребенку, сколько в мире существует разных возможностей.

Сейчас пятиклассники в восторге от идеи координатной плоскости. Ставишь точки по координатам, последовательно их соединяешь – и получается зайчик. Как?! Безжизненные цифры, которые мы привыкли использовать для умножения или сложения, вдруг превращаются на экране компьютера в зверька. Или мы можем перенести задачу на скорость, время и расстояние в интернет. Я читаю им условия: сколько секунд будет скачиваться приложение в зависимости от скорости интернет-соединения и размера файла? В такие моменты детям становится очевидна связь предмета с их собственной жизнью». 

 Для меня в этом ответ на вопрос, как строится хороший урок. В разговорах с преподавателями часто можно услышать фразу: «Неужели мы должны все время развлекать школьников, придумывая, как их заинтересовать?» Но понятие «интерес» – куда шире. Когда ты объясняешь ребенку, как он сможет использовать полученные им знания, или когда он понимает, зачем должен выучить ненавистную ему математику (например, для поступления на выбранную им специальность), именно в этот момент у него появляется желание что-то изучить. Когда легендарного основателя «Класс-центра» Сергея Казарновского учителя спрашивают: «Я что, должен быть все время интересен своим ученикам?», он дает им книгу Станиславского «Моя жизнь в искусстве». Со словами: «А как же? Быть интересным – это форма уважения к другому человеку».