Мотивация человека - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Макклелланд cтр.№ 19

Основные мотивы и последующие психоаналитические теории

Из-за ограниченного объема настоящей книги мы можем рассказать лишь о некоторых из плеяды психоаналитиков, пришедших после Фрейда и внесших заметный вклад в психологию мотивации. Альфред Адлер (Adler, 1917) был еще одним из тех первых сторонников Фрейда, которые в конце концов разошлись с ним. Причина разрыва Фрейда с Адлером заключалась в том, что последний рассматривал мотив власти как более важный, нежели сексуальное влечение, фактор. Адлер считал, что во всех детях развивается стремление к превосходству, потому что каждый ребенок, находясь в окружении больших и могущественных взрослых, испытывает чувство собственной незначительности. Таким образом, утверждал Адлер, все наши действия опосредуются базовым желанием — компенсировать свою слабость, стать сильнее и значительнее в глазах других. Стремление к этому эволюционирует в «социальный интерес», который, согласно Адлеру, является оправданным мотивом. В этом контексте адлеровская идея здорового стремления к превосходству по существу совпадает с развиваемой Юнгом и другими авторами идеей самореализации.

Фрейд всегда сопротивлялся попыткам Юнга, Адлера и других отказаться от акцента на сексуальном инстинкте и сконцентрироваться на исследовании других влечений. Сопротивление Фрейда было обусловлено несколькими причинами. Как мы уже отметили в главе 1, он создавал свой психоанализ под сильным влиянием хасидизма, адепты которого верят в то, что жизнь в конечном счете строится на сексуальности. Еще более важно, что теория сексуальности служила для Фрейда одним из основных «мостиков» к биологии и общепринятому естественнонаучному знанию XIX в. Отказаться от этой теории означало, как он сказал Юнгу, «соскользнуть в поднимающееся черное месиво оккультизма» (т. е. антинауки). Фрейд считал, что развитие сексуального инстинкта следует понимать в контексте филогенеза. Концепция рекапитуляции занимала важное место в эволюционной теории Дарвина, очень популярной на рубеже XIX и XX вв. (Salloway, 1979). Согласно ей, сексуальное развитие каждого индивидуума повторяет собой сексуальное развитие человеческого рода.

Несмотря на свою убежденность в первичности сексуального желания, Фрейд признавал огромное значение агрессивного инстинкта или стремления к власти. Анализ мотивов Фрейда, описанных им самим в истории психоаналитического движения (см. главу 1), неопровержимо доказывает, что зачастую Фрейд был движим прежде всего мотивом власти или желанием прославиться. Поэтому если кто-либо подвергал сомнению его взгляды на сущность человеческой мотивации, то он не останавливался перед жестокой борьбой с конкурентами.

Такие неофрейдисты, как Карен Хорни и Гарри Стэк Салливан, сделали акцент на значимости другого компонента фрейдовской мотивационной триады. Речь идет о тревоге. Хорни (Horney, 1945) считала, что базовая тревога возникает потому, что «ребенок ощущает себя одиноким и беззащитным существом, которое окружает враждебный мир. Существует множество вредоносных факторов среды, способных вызывать в ребенке чувство базовой тревоги: прямое и косвенное доминирование, равнодушие, непоследовательное воспитание, пренебрежение, чрезмерное восхищение или полное отсутствие восхищения». Стремясь смягчить базовое ощущение опасности, дети либо приближаются к людям (для того чтобы обрести защиту, душевное тепло и поддержку), либо удаляются от них (для того чтобы стать самодостаточными или неуязвимыми), либо выступают против людей (для того чтобы продемонстрировать свое могущество или отомстить за прошлые обиды). Но, по мнению Хорни, в основе каждого мотива в любом случае лежит тревога.

Согласно концепции Салливана (Sullivan, 1953), самым важным источником тревоги оказывается психическое напряжение, эмпатически передающееся младенцу от матери (хотя тревога возникает и вследствие неудовлетворения базовых физических потребностей, таких как потребность в пище или кислороде). Для того чтобы минимизировать тревогу, ребенок развивает «Я-систему», позволяющую «организовать переживания». Салливан считает, что тревога не единственный, но первейший мотив. В предподростковом возрасте возникает потребность в интимных межличностных взаимоотношениях, которые служат мощной защитой от тревоги. Это побуждает организм выйти за пределы «Я-системы», невзирая на риск испытать тревогу, ибо чувство одиночества страшнее ощущения нервного напряжения. Отметим, что новый мотив — это еще одно проявление базовой тревоги. Теории Хорни и Салливана во многом перекликаются с этологической традицией (см. главу 3), в соответствии с которой тревога и борьба с ней являются основными движущими силами человеческого бытия.

В отличие от психоаналитиков, фокусировавшихся на негативных мотивах, которые неизбежно противоречат друг другу или требованиям общества, американский психотерапевт Карл Роджерс (Rogers, 1942) обнаружил у своих пациентов основополагающий позитивный мотив: потребность в самоактуализации. Согласно Роджерсу (Rogers, 1951), «личность характеризуется одной базовой потребностью: актуализировать, поддерживать и обогащать себя как субъекта переживания бытия». Подобно Юнгу и Адлеру, Роджерс считал, что устремленность к самоактуализации инстинктивна и присутствует в каждом человеке. Кроме того, он утверждал, что в процессе своего развития личность начинает испытывать две важные потребности. Первая из них — это потребность в позитивном внимании со стороны других, т. е., попросту говоря, нужда в любви и принятии. Она развивается вследствие того, что значимые другие одобряют «хорошие» действия ребенка и не одобряют «плохие». Таким образом, ребенок начинает стремиться к получению удовольствия от похвалы. Кроме того, он последовательно старается защитить себя от порицания. Это означает, что в нем формируется другая потребность — потребность в позитивном самоуважении. Заметьте, что все три идентифицированные Роджерсом потребности (в личностном росте, в любви и в самоуважении) позитивны.

Еще одним сторонником позитивной, гуманистической психологии был Абрахам Маслоу (Maslow, 1954, 1967, 1968), который указал на то, что в психоаналитическое исследование базовых человеческих мотивов закралась изначальная методологическая ошибка: практически все испытуемые психоаналитиков — больные или несчастные люди. Неудивительно, что мотивы таких людей почти всегда кажутся негативными. Маслоу утверждал, что научная объективность требует не менее скрупулезного, нежели анализ ущербных индивидуумов, изучения по-настоящему здоровых людей. Кроме того, он полагал, что в каждом человеческом существе заложен базовый «импульс к развитию», пусть иногда он бывает слабым и сравнительно легко подавляется средой. Исследуя необычайно активных и здоровых людей, таких как Элеонора Рузвельт, Авраам Линкольн и Альберт Эйнштейн, Маслоу нашел убедительные доказательства существования «стремления к личностному росту». Маслоу не отрицал, что человек испытывает и негативные потребности, но, подобно Платону, разграничивал таковые, или потребности «дефицита» — в любви и самоуважении, и те, которые на определенном этапе своего научного пути он начал называть «метапотребностями» и которые Платон назвал бы «добродетельными желаниями»: стремление к справедливости, стремление к совершенству, стремление к красоте и стремление к порядку.