— Похоже на тени, которые ходят сами по себе, — сказал дракон. — Я не вижу, кто их отбрасывает.
Каледор заметил, что лужи темноты сползаются к одной из батарей стрелометов. Казалось, там идет какая-то борьба: расчет батареи выхватывал мечи для битвы с противником, которого Каледор не мог рассмотреть. Но кто бы он ни был, у него немного времени заняло сокрушить расчеты боевых машин. Батарея замолчала, а тьма стала расползаться, перетекать по лагерю и снова сгущаться возле следующего ряда стрелометов.
— В атаку! — крикнул Каледор, хватаясь за неожиданно представившийся ему шанс. — На восток!
Маэдретнир не колебался. Он сложил крылья и камнем пошел вниз. Каледор ощутил дрожь, сотрясающую тело дракона, когда они влетели в зону поражения стрелометов. Но залпа не было, и дракон со всадником спустился ниже. Лишь теперь Каледор разглядел эльфов в черных плащах, которые бились с расчетами стрелометов. Кто это такие, он не знал, но понимал, что времени терять нельзя.
Посмотрев вверх, он убедился, что остальные всадники заметили, что он спустился, и тоже бросились вниз в реве и клубах пламени, горя жаждой мести друкаям. Пехота, увидев атаку драконов с воздуха, сыграла сигнал наступления, а конница Атиели и Финудела наконец-то получила возможность для броска вперед.
Обернувшись к черному дракону, Каледор увидел, что его наездник не шевельнулся при перемене хода боя. Но сейчас надо было ликвидировать более близкую угрозу: из цепи друкаев вылетел всадник на мантикоре, направляясь прямо к Королю-Фениксу.
— Берегись жала, — напомнил король дракону.
— Не первая это мантикора на моем счету, — ответил Маэдретнир со смехом. — Ты разберись со всадником, а я тебе покажу, как это делается.
Друкай сидел верхом на ревущей твари, выставив пылающую пику, потрескивающую зарядами энергии. Каледор принял удар на щит, защитная магия зачарованного итильмара полыхнула ярким огнем. Копье Каледора ударило всадника в бедро и, пробив броню и кость, воткнулось в бок чудовища. Мантикора издала вой боли и гнева, хлестнула жалом Маэдретнира снизу. Дракон поймал хвост мантикоры задней лапой, а другой вцепился противнику в горло.
Мощным взмахом крыльев он рванулся вверх, увлекая мантикору за собой. Всадник был еще жив и нацелил было копье в горло дракона, но Каледор предупредил его удар.
Развернувшись, дракон перехватил хвост мантикоры передней лапой и одним движением челюстей отделил его от тела. Жало полетело вниз, мантикора взревела, пытаясь вырваться из мощных когтей дракона.
— И наконец! — объявил Маэдретнир.
Снова щелкнув челюстями, он сжал ими хребет мантикоры, прихватив и всадника. Хрустнули позвонки, брызнули фонтаны крови, заливая далекий лагерь внизу, последним усилием Маэдретнир разогнулся и разорвал мантикору пополам. Смятое тело всадника штопором полетело вниз вместе с останками мантикоры.
Оглянувшись на друкайскую пехоту, Каледор понял, что битва выиграна. Враг удирал сотнями, бросая позиции, но некуда было ему деваться от конницы Финудела и Атиели, налетающей с другой стороны лагеря. Многие друкаи бросали оружие, прося пощады, но просьбы эти были тщетны — конники и копейщики шли с двух сторон, истребляя всех на своем пути.
Грифоны и их всадники были убиты наездниками драконов, а уцелевшая мантикора удирала на запад — ее всадник решил, что своевременный отход будет в этой ситуации логичным. Каледор глянул на черного дракона — что-то было тревожное в том, как удовлетворенно смотрел его наездник на эту бойню. Король подумал, не иллюзия ли этот дракон, наведенная магами друкаев, и направил Маэдретнира в ту сторону. И как только король на своем драконе свернул к черному дракону, тот взмыл в воздух, накрыв лагерь тенью огромных крыльев.
Он пролетел над эскадроном летучих рыцарей Атиели, разорвав десятки всадников с лошадьми, а изрыгаемые драконом клубы удушливого пара отравили еще больше конников. Резко свернув и блеснув черной чешуей, ящер взял курс на запад. Каледор увидел, как мелькнуло синее пылающее лезвие в издевательском салюте, а потом дракон поднялся к облакам. У него была слишком большая фора, чтобы его можно было догнать, и он вскоре исчез в тучах над горами.
Разозленный этой демонстрацией и не понимая, что она значила, Каледор велел Маэдретниру приземлиться.
Почти весь лагерь был уже захвачен. Единственное сопротивление оказывала группа эльфов в черном, укрывшихся в рощице на северном склоне холма.
— Я их выжгу оттуда, — сказал Дориен, пролетая мимо.
Не успел Каледор ответить, как Дориен взмыл на своем драконе вверх, готовясь ударить на врага. Король проводил его взглядом.
Его внимание привлек крик слева.
— Отмени атаку! — кричал Финудел, галопом несясь среди поваленных шатров. Его рыцари не могли за ним угнаться.
— Это союзники! — кричала Атиель, торопясь с запада.
Князь и княжна осадили коней рядом с Каледором.
На их лицах был ужас.
— Эти наггаротты не враги нам, — сказал Финудел. — Я их знаю.
— Это Тени Анара! — воскликнула, задыхаясь, Атиель. — Не трогай их!
Каледор выругался и рявкнул на Маэдретнира, веля подняться. Они подлетели к деревьям, когда Дориен начал спуск, оставляя след огня и дыма из пасти дракона. Каледор знал, что кричать нет смысла: брат не услышит за ревом ветра.
— Заслони их собой! — сказал он Маэдретниру. — Быстрее!
Дракон поспешил к деревьям, рассеивая эльфов внизу взмахами тяжелых крыльев. Каледор пригнулся и закрылся щитом.
Дориен не замедлил спуск — решил, наверное, что Каледор присоединился к его атаке. При диком встречном ветре король мог только крепче держать пику и щит, всматриваясь вперед прищуренными глазами.
Маэдретнир взревел; все его тело тряслось от усилия. Оглушительный рев отдался эхом в сознании Каледора, и его на миг охватил первобытный страх, так что он едва не выронил пику. Это был вызов, охотничий клич, заявка на территорию, которую не могла не признать любая живая тварь.
Повинуясь инстинкту, дракон Дориена ответил ему, отвернув от леса ради прямой атаки на Маэдретнира, рыча в ответ таким же кличем. Дориен, едва не выпав из седла от резкого поворота, потерял щит, рухнувший вниз, а его дракон полетел навстречу Маэдретниру.
Каледор понял, что Маэдретнир, издав свой клич, вернулся в дикое состояние. Тогда он выкрикнул заклинание Укротителя Драконов, стараясь привести своего дракона в чувство, надеясь, что Дориен поступит так же.
Маэдретнир издал странный писк боли, сразу очнувшись от своей ярости. Сложив крылья, он упал, как большой камень, пропуская другого дракона над собой, и успел раскрыть крылья лишь наполовину, выставив ноги, чтобы смягчить удар. Стволы деревьев разлетелись в щепки, ветки брызнули в стороны, когда дракон свалился на лес. В фонтане зеленых листьев всадник и дракон съехали по пологому склону. Когти Маэдретнира оставили в земле глубокие борозды.