Каледор - читать онлайн книгу. Автор: Гэв Торп cтр.№ 73

Когда Малекит снова стал ясно воспринимать происходящее, он уже был одет в броню от шеи до ног. Его сотрясала дрожь, он ощущал, как энергия духа, поглощенная им, ускользает прочь.

— Я сейчас упаду, — пробормотал он.

Морати поспешно махнула ближайшему адепту, тот быстро принес в жертву нового пленника и поднес Малекиту кровь в чаше старинного серебра. Малекит взял чашу — и замер. Он сообразил, что уже десять с лишним лет ничего не держал в руках. Он осмотрел пальцы своей новой руки, каждый был изготовлен идеально. Малекит узнал гномью работу, вдохновившую эту конструкцию, и улыбнулся про себя. Даже сейчас его давние великие приключения приносят плоды.

Выпивая кровь, наслаждаясь возможностью согнуть руку в броне, будто это его собственная плоть, он предался приятному воспоминанию: как пил вино с добрым своим другом, Верховным Королем Снорри Белобородым.

Он помнил недоуменное лицо старого гнома: вкус эльфийского вина был совершенно не похож на варево гномов. Снорри осушил кубок одним глотком. Малекит налил ему второй и посоветовал смаковать, покатать на языке, смочить изнутри щеки. Верховный Король, всегда готовый пробовать новое, принялся картинно полоскать рот вином, потом запрокинул голову и забулькал, а Малекит от неожиданности расхохотался…

Нет больше Снорри.

Воспоминание изменилось, радость пропала. Малекит знал, что в нем тоже что-то умерло вместе с благородным гномом. С тех пор Малекит никогда не позволял себе полагаться на кого-то так, как полагался на Снорри, не позволял он себе также ведать слабость дружбы, потому что это слишком больно, слишком рвет сердце потеря. Думая о Снорри, Малекит погрузился в бездну отчаяния.

Снова полыхнуло пламя, Малекит вернулся в настоящее. Зрение застилала красная пелена — его собственная кровь, понял он.

Он моргнул.

И это простое движение принесло острую боль. В его веки были вделаны тончайшие полоски черного металла.

Он снова моргнул, потом закрыл глаза, наслаждаясь темнотой. И еще прошло время.

— Готово, — объявил Хотек.

Испытывая новое тело, Малекит попробовал, как сгибаются руки и ноги. Как свое, хотя жжение не ослабло. У его ног валялись мертвые эльфы с перерезанными глотками, и их кровь забрызгала его кованое тело. Он чувствовал, как скользят по нему их духи, прикованные к рунам брони.

— Нет, — возразил он. — Мою корону.

Хотек с недоуменным видом повернулся к Морати. Она подозвала послушника, и тот принес бархатную подушку, на которой лежал обруч из серого тусклого металла. От него отходили под странными углами шипы, будто эту корону создал безумец.

Морати протянула к ней руку, но Малекит перехватил ее запястье. Морати взвыла и вырвалась. На коже вздулись пузыри ожогов.

— Нельзя, — сказал Малекит. — Мое, не твое.

Он взял Железный Обруч. Он показался ему холоднее льда.

Морати нянчила обожженную руку, а Малекит поднял странную корону и надел себе на голову.

— Приварить, — велел князь. — Чтобы стала частью шлема.

Хотек выполнил приказ, закрепив корону несколькими заклепками, загнанными в череп Малекита, а потом приварил расплавленным металлом. Малекит поднял руку и подергал венец, проверяя крепление на прочность. Убедившись, что венец не снять, он снова закрыл глаза.

Мысли его освободились от тела, ощущая на вкус черную магию, заполнившую камеру подземелья. Он почувствовал втекающую в него силу, оседлал волну энергии, пробил кровлю камеры, пронизал много этажей отцовского дворца, как метеор, позванный обратно к звездам. Анлек мигнул и улетел назад, а Малекит из мира смертных вознесся в царство чистой магии.

Как и в первый раз, когда он надел венец, Малекит увидел Царство Хаоса, обитель Богов Хаоса. Но сейчас в нем не было страха. Он материализовался в виде фигуры в доспехах, раскаленных добела, и его существо пылало вызовом во всех доминионах Хаоса.

Шевельнулись стражи, недоступные познанию смертного, и Малекит понял, что их внимание медленно обращается на него.

— Я Малекит! — провозгласил он, и в его руке появился пылающий меч. — Сын Аэнариона, Ужаса демонов. Услышьте мое имя и знайте меня, короля эльфов по праву!

Кометой силы ворвался он обратно в свое тело. Руны его брони полыхнули темным пламенем. Открылись металлические веки, явив сферы черного огня.

Малекит оглядел собравшихся эльфов, они казались ему маленькими и незначительными. Камеру подземелья заполнил странный голос из-под забрала:

— Я вернулся. Я ваш король.

Все упали на колени. Все, кроме одной, глядевшей на него с выражением полнейшего счастья.

— Слава Малекиту! — крикнула Морати. По ее щекам текли золотистые слезы. — Слава Королю-Чародею Ултуана!

Новая кровь на равнинах

Слишком трудно было поверить, что Морати отказалась от своих честолюбивых планов, хотя некоторые из князей считали, что оставление Котика говорит именно об этом. Карвалон и Титраин были главными апологетами этого мнения, утверждая, что армия друкаев наверняка была отозвана ради обороны своего княжества. Они доходили до того, что предлагали послать в Нагарит посольства — начать переговоры о соглашении.

Каледор был не согласен, он предупреждал, что, пока жива Морати и друкаи не поставлены на колени, о мире даже думать невозможно. Спор этот был трудным, и еще труднее он был из-за желания самого Короля-Феникса окончить войну.

— Слишком хочется поверить, что мы-таки победили, — сознался он как-то Тириолу.

Они сидели за стаканом вина на балконе летающего дворца мага, глядя на освещенное луной Внутреннее море. Так спокоен и мирен был пейзаж, что казалось почти возможным забыть горести прошедших тринадцати лет. Почти, но не совсем. Каледор не мог забыть увиденное, особенно — бойню в Котике.

Тириола тоже переменили горести, которые ему пришлось пережить. Его дочь и внук повернулись против него, и внука он убил в бою. Несколько магов, которых он когда-то считал ближайшими союзниками, даже друзьями, поддались на приманку чернокнижия, и скорбь тяжелым грузом легла на плечи и душу правителя Сафери, стоящего сейчас рядом с Каледором у перил. Плечи его сгорбились, спина согнулась под этой ношей.

— Я согласен с тобой, — сказал он, тяжело вздохнув, и поболтал вино в кубке, глядя куда-то вдаль, — однако перед нами враги такие же безумные, как демоны, и столь же целеустремленные. Они не сдадутся, они не примут легкого мира. Может, и правда следует отправить посольство, хотя бы только для того, чтобы его провал опрокинул ложные надежды, что разъедают решимость наших союзников.

— Это было бы неразумно, — возразил Каледор. — Любой намек на слабость немедленно усилит позиции друкаев. А просьба о мире даст им возможность для манипуляций. Лучше допустить сомнения у части князей, чем дать нашим врагам средство еще сильнее нас разъединить.