Каледор - читать онлайн книгу. Автор: Гэв Торп cтр.№ 53

— И что они говорили? — спросил Алит.

— Что анарцы сражались вместе с Малекитом и сопротивлялись Морати. — Он протянул руку. — Я — Тиринор и рад видеть тебя в нашем лагере, пусть даже мой вспыльчивый кузен мои чувства не разделяет.

Алит быстро пожал протянутую руку. Дориен фыркнул и отвернулся, крикнув, чтобы принесли еще вина. Пока он шел через толпу, Тиринор увидел, что наггаротт посмотрел Дориену вслед и прищурился, заметив его хромоту.

— Он в дурном настроении, — сказал Тиринор. — Я думаю, у него нога сломана, но он не дает лекарям ее осмотреть. После битвы он все еще полон огня в крови. Завтра будет спокойнее.

— Мы благодарны тебе за помощь, — сказала Атиель. — Твой приход — это больше, чем мы могли ожидать.

— Четыре дня назад мы получили донесение, что друкаи идут к перевалу, и мы тут же выступили, — ответил Тиринор. — Жалею, что не можем здесь остаться, потому что мы нужны в Крейсе. Противник захватил почти все горные перевалы, и король с войском плывет, чтобы перехватить их на границе с Котиком. Завтра мы пойдем дальше на север, потом через Авелорн и нападем на друкаев с юга. Сегодня мы одержали важную победу, и Каледор ценит жертвы, принесенные народом Эллириона.

Алит отвернулся, и Тиринор увидел, что наггаротт сжал кулаки и ссутулил плечи.

— Алит? — шагнула к нему Атиель.

Тиринор заметил страдание в ее лице и озабоченно переглянулся с Финуделом. Эллирийский князь слегка покачал головой, будто предостерегая от любых слов.

Алит повернулся к княжне:

— Прости. Я не могу разделить вашу радость от сегодняшней победы.

— Я думал, ты будешь рад смерти Кераниона, — сказал Финудел, становясь рядом с сестрой. — Разве это не расплата за твоего отца?

Тиринор не особенно следил за тем, что происходило у Анаров. В этом он разделял убеждение Дориена, что если наггаротты убивают наггароттов, то это хорошо.

Он заметил проходящего слугу с подносом, уставленным кубками, и взял себе один взамен своего пустого.

— Нет, — тихо сказал Алит. — Керанион умер быстро.

Атиель и Финудел замолчали, потрясенные словами Алита. Тиринор шагнул ближе, протягивая Алиту кубок.

Наггаротт неохотно его взял.

— Победы пока что редки для нас, — сказал каледорец и поднял свой кубок в тосте. — Благодарю тебя и твоих воинов за проявленную храбрость. Будь здесь король, он бы сказал то же самое.

— Я не ради твоей похвалы сражался, — ответил Алит.

Тиринор сдержался от ответа на грубость наггаротта и сделал глоток из кубка.

— А за что ты сражался? — спросил он.

Алит ответил не сразу. Он посмотрел на Атиель, и лицо его чуть прояснилось.

— Извини меня, — сказал он, слегка улыбнувшись. — Я очень устал. Устал так, что ты себе и представить не можешь. Эллирион и Каледор дерутся за свою свободу, и я не должен судить вас за то, в чем нет вашей вины.

Он сделал глоток и кивнул в знак благодарности. Потом поднял свой кубок к кубку Тиринора и посмотрел каледорцу в глаза:

— Желаю вам победить во всех своих битвах и положить конец войне! — провозгласил Алит.

Глаза его на миг метнулись в сторону, и тут же снова встретили озадаченный взгляд Тиринора. Каледорец увидел в его глазах духовную опустошенность и вынужден был отвернуться, подавив дрожь.

— Мы не будем больше тебя утомлять, — сказал Финудел, беря Атиель за руку, чтобы увести ее.

Алит жадно посмотрел ей вслед и снова повернулся к Тиринору.

— Ты будешь драться до конца, даже когда не останется надежды? — спросил Алит. — Отдаст ли ваш король жизнь за освобождение Ултуана?

— Отдаст, — ответил Тиринор. — Ты думаешь, только у тебя есть достаточная причина драться с друкаями? Тогда ты ошибаешься, очень ошибаешься.

Алит внушал ему какую-то глубокую тревогу. Тиринор отвернулся и отправился искать Дориена, изображая заботу о кузене, чтобы оставить наггаротта одного. Дориена он нашел в компании других каледорских князей в середине шатра, осушающим кубок.

— Не знаю, как ты, а я вот предпочел бы, кажется, чтобы этот наггаротт был не на нашей стороне, — сказал он, приглушив голос из опасения, что князь Анар его услышит.

— Я ему не верю, — сказал Дориен, глядя через плечо Тириона на Алита, ушедшего в разговор с Каратрилем. — Финудел глупец, что берет себе таких союзников. Поверь мне, этот Анар окажется предателем, и я не соглашусь драться рядом с ним, пусть мне хоть горло перережут. Это лучше, чем нож в спину.

Тиринор поглядел на Алита Анара с подозрением, зная, что в словах его кузена есть доля истины. Не слова наггаротта и не его поведение внушали ему тревогу. Дело было в темноте духа, пропитавшей самую сердцевину Алита, и Тиринору эта тьма не была нужна.

Он отвернулся, выбросил наггаротта из своих мыслей и заметил стайку прислужниц Атиели, с интересом разглядывающих его с другой стороны шатра.

Взяв кубок, он с улыбкой направился к ним.

Увядание Авелорна

Цветок увядал. Листья повисли, желтея, стебель перекрутился, светло-голубые лепестки поблекли и осыпались на землю. Иврейна склонилась к растению, ощутив источник его болезни. Болел весь Ултуан. По нему текла темная магия, уничтожая все, к чему прикасалась. Творились ужасные обряды во имя низших богов. Народ Вечной Королевы погибал в междоусобных битвах, разгорающихся по всему острову. Нарушилась гармония Ултуана, и все, все катилось в полнейший беспорядок.

Иврейна коснулась вытянутым пальцем опустившегося листа и освободила частицу своей силы. В цветок потекла жизнь, он выпрямился, к нему вернулся цвет, вливающийся вместе с магией Вечной Королевы. Но это был всего лишь жест, не больше. Всю нависшую над Ултуаном боль она исцелить не могла.

Встав возле цветка на колени, она вложила пальцы в землю, ощущая кожей каждую крупицу почвы. Рассыпались вокруг лица длинные волосы, королева закрыла глаза и глубоко вдохнула в себя аромат и влагу земли, жизненную силу Иши.

Она пустилась в мысленное странствие, прочь от смертной оболочки, известной под именем Иврейна, проникла в почву, медленно распространяясь по Гаенской лощине, дальше, в Авелорн и за него, в каждую былинку, в каждый цветок Ултуана.

Дух ее рыдал, а разум ощущал сокрушительную поступь наггароттских армий по пастбищам и лугам. Она отшатнулась от вкуса крови в ручьях и реках. Армии стояли под древними деревьями и срубали их себе на костры.

Вечная Королева отступила обратно в Авелорн, охваченная отчаянием. Грязь Хаоса осквернила воздух, земли и воды, и никогда уже народ Ултуана не освободится от нее полностью.

Но при всех своих черных мыслях она знала, что всегда есть надежда. Из общих со многими ее соплеменницами воспоминаний, она знала, что Ултуан видал века куда хуже нынешнего. Жизнь очень легко загасить. Боль Авелорна все держалась в ее сердце — с тех пор, как его опустошили демоны. С тех опасных времен снова вырос лес, но ущерб был нанесен куда больший. Ее отец, Аэнарион, взял в руки Убийцу Богов, и это деяние само по себе навеки вселило в сердца эльфов склонность прибегать к насилию. Пусть наггаротты сами виноваты в том, что стали такими, но семя этого зла было посеяно на поколения раньше.