– Плохо…
– В таких случаях церковь допускает развод. Даже настаивает.
А если приплатить, то и поощрит. Я поняла. Хотя не уверена, что мне это нравится.
– Виктор Николаевич, зачем вам такая невыгодная невестка, как я?
– А почему нет? – искренне удивился Благовещенский-старший. – Умная, красивая, из благородной семьи, и даже ваша репутация, Мария Ивановна, только в плюс. Еще два года назад свататься было бы бессмысленно, ведь так?
– Отец планировал продать меня намного выгоднее, – побаловала я правдой потенциального свекра.
– Я рад, что у него это не получилось. У Саши появился шанс, и он его не упустит. Не сомневаюсь.
Я тоже не сомневалась. Но…
– Давайте выживем, а там посмотрим.
– Безусловно, Мария Ивановна. Безусловно.
Я мило улыбнулась.
Хорошо, когда все закончится, я попробую устроить личную жизнь. А пока…
– Мария Ивановна, а что у вас за опытное хозяйство, о котором вы говорили моему сыну?
Я улыбнулась и принялась рассказывать о своих опытах.
Виктор Николаевич внимательно слушал. А потом подвел итог:
– Мария Ивановна, никому об этом не рассказывайте. Такие идеи немалых денег стоят, мы еще придумаем, как их пустить в оборот. Надеюсь, вы не против?
– Я только за.
Мы улыбнулись и расстались полностью довольные друг другом.
Если повезет, у меня будет хороший свекор. И хороший муж. А остальное?
Приложится!
* * *
Настроение сильно подпортил приехавший Романов.
– Мария Ивановна, как вы себя чувствуете?
– Благодарю. Отвратительно.
– Вот и замечательно. Тогда собирайтесь. На вечер вам назначена аудиенция у его величества.
Я вздохнула.
Вот уж чего не хотелось. Но – надо так надо. И я отправилась собираться.
* * *
Иван Четырнадцатый принял меня вполне радушно.
– Мария Ивановна, рад видеть вас в добром здравии.
– Благодарю…
– Государь.
– Благодарю вас, государь, – поклонилась я.
– Настало время поговорить о наших дальнейших планах.
Я вежливо молчала.
– Благодаря вам, мы выцепили часть преступной сети. Я надеюсь, вы поможете нам и с остальными…
Каюсь, я не удержалась.
– Государь, разве Матвеев не даст показаний?
Сформулировано было достаточно коряво, но его величество понял. И улыбнулся.
– Мария, скажите, вы бы дали такой компромат на себя?
Я подумала пару минут.
– Но…
– Матвеев – глава юрта, уже не первый год. Умный, хищный, расчетливый… и так подставляется? Да вас бы скрутили еще тогда, как колбасу, или вообще не так похищали. Вам дали время известить своих, вас буквально притащили на кучу улик – и все указывают на Матвеева.
Хм…
Я почувствовала себя дурой. Действительно, опять – театр?
– Государь, но тогда – кто?
– Матвеев, конечно, виновен. Но не в том, в чем вы думаете. Итак, Мария, мне нужна от вас помощь. Сейчас вы должны пройти ритуал, разрывающий связь между вами и цесаревичем Василием, – это первое.
– Да, государь.
Вот уж на что я соглашусь с радостью.
– Второе. Вы должны завтра вечером появиться в свете, вместе с цесаревичем.
ЧТО?!
– Ваше императорское величество, но…
– Я понимаю, что это достаточно негативно скажется на вашей репутации.
Негативно?!
Мать-перемать, ёжь – перерожь!
Тут вообще никаких цензурных слов не остается. Фактически это выглядит так: умер мой супруг, и я приехала в Москву, на потрахушки. И подцепила цесаревича.
После такого – не во всякий монастырь еще и примут. Не просто клочья от репутации – мне ее уничтожают в хлам. В ноль. В пыль.
Кажется, мое лицо было достаточно выразительным, потому что его величество прищурился на меня.
– Уверяю вас, Мария Ивановна, ваша репутация не пострадает. И награда будет достойной.
Я бы смолчала. Я бы согласилась на все, здесь не спорят с верховной властью. Но…
Вот пришла мне в голову жуткая идея. И я недолго думая выдохнула:
– Ваше императорское величество, прошу лишь об одной милости.
– Какой же?
– Умоляю никак не соединять мою судьбу с цесаревичем.
Потому что два слова, возникшие у меня в мозгу, были страшными.
Морганатический брак.
Неравнородный, лишающий права на престол… цесаревич и так подвергся обработке, путь ему и так закрыт. Но… если сказать вслух об этом нельзя?
Если нужна другая причина, то чем такой брак хуже?
То-то и оно.
Парией я не стану, плевать мне вслед не будут – такое неуважение к императорской семье здесь не проявит никто, это вариант самоубийства. Но придворная жизнь для меня будет хуже смерти.
Лучше пусть сразу казнят, спокойнее будет и безопаснее.
Мужчины переглянулись, и я поняла, что… ох! Ёжь твою рожь!
Все равно!
Лучше грудью на баррикады, чем в такой брак! Убейте меня сразу, нечего меня еще сто лет мучить! Не хочу!!! Не дамся!!! Не сдамся!!!
– Мария Ивановна, у вас уже есть кандидат? – вкрадчиво осведомился Романов.
Я покачала головой.
– Нет. Гнусно было бы с моей стороны давать кому-либо надежду до завершения всей этой истории.
– Тогда почему такая реакция на предположение? Да, это был бы морганатический брак, но тем не менее…
Я замотала головой так, что коса метнулась, хлестнула по подолу платья, словно плеть. Сегодня я волосы не закалывала в затейливую прическу, но косу заплела сложную, с нитями черного жемчуга.
– Я не создана для придворной жизни.
– Это тоже решаемо.
– Я сделаю цесаревича несчастным, равно как и он меня.
– Умная женщина будет счастлива в любом браке.
– Ваше императорское величество!!! Умоляю!!!
Я упала на колени. Больше ничего не оставалось.
Иван Четырнадцатый только головой покачал.
– Мария Ивановна, это был бы самый лучший и простой вариант. Но если вы так решительно настроены…
Так?
Решительно?!