Дверь была приоткрыта, и я все слышала. Я слышала, как он ходил по кабинету, а потом заскрипело кресло. Оно всегда так скрипело, когда он пододвигал его к столу. А потом он громко вскрикнул: „Кто вы? Что вам нужно?“ И мистер Берти – клянусь, это был его голос – ответил: „Вот я и вернулся“. Мистер Эвертон спросил: „Почему на тебе эта шутовская одежда?“ Мистер Берт засмеялся и сказал: „Это мое личное дело“. Мистер Эвертон спросил: „Какое еще дело?“ Я стояла рядом с дверью и заглянула в щель. Мистер Эвертон сидел за столом бледный и рассерженный, а мистер Берти стоял у окна. На нем была одежда, какую носят мотоциклисты, и кожаная кепка, а защитные очки подняты на лоб. Я вряд ли узнала бы его, если бы не слышала его голос, но это точно был он. Мистер Эвертон спросил: „Какое дело?“ – а мистер Берти засунул руку в карман и ответил: „Вот это“. Я не рассмотрела, что оказалось у него в руке, но уверена: это был пистолет мистера Джеффри, который он оставил в доме, когда женился, как он и заявлял в суде. Я не видела его, но мистер Эвертон видел. Он попытался встать и громко вскрикнул: „Мой родной племянник!“ И тогда мистер Берти выстрелил в него.
Я не могла пошевелиться. Мистер Берти подошел и запер дверь, я слышала, как в замке повернулся ключ. Потом раздался какой-то слабый звук: он вытирал ручку и ключ. Наверно, он вытер и пистолет, потому что позже на нем не нашли ничьих отпечатков пальцев, кроме отпечатков мистера Грея.
Я убежала, так как сильно испугалась и не могла там больше оставаться. Я вернулась на кухню и закрыла лицо руками. Я должна была молчать. Там сидели Альфред и миссис Томпсон. Он слышал выстрел, но она ничего не заметила из-за своей глухоты. Он прокричал ей в ухо, что я страдаю от невыносимой зубной боли, а потом подошел ко мне, и мы стали тихо разговаривать. Я сказала: „Он убил его, мистер Берти убил его“. А он ответил: „Ты ошибаешься, Луи. Это мистер Джеффри убьет его через четверть часа, помни об этом“».
Мисс Сильвер оторвала взгляд от аккуратно напечатанной копии признания миссис Мерсер.
– Вы видите, что в заявлении этой бедняжки есть противоречия. Она утверждает, будто Мерсер убедил ее в самоубийстве мистера Эвертона, однако мы видим: ей заранее было известно, что нужно говорить, когда приедет полиция. Два таких осторожных заговорщика, как Берти Эвертон и Альфред Мерсер, не стали бы рисковать и не позволили бы, чтобы ее застали врасплох, как она здесь пишет. Вполне очевидно, она могла догадаться о предстоящем убийстве мистера Эвертона и о своей роли в этом деле. Она подтверждает это в одной части признания, но отрицает в другой. Разумеется, ее совершенно запугали.
– Да, – сказал Генри. – Я не понимаю лишь одного. Как им удалось бы заманить туда Джеффри Грея, если бы мистер Эвертон сам ему не позвонил?
Мисс Сильвер кивнула:
– Интересный вопрос, капитан Каннингем. Я думаю, мистер Эвертон начал раскаиваться в том, что поддался на шантаж. Он хотел обо всем рассказать мистеру Грею и надеялся на его помощь. Неожиданный удар вывел его из равновесия, но он собирался бороться и вернуть все на свои места.
– Полагаю, так оно и было. Но я не об этом хотел спросить. Их план состоял в том, чтобы возложить вину на Джеффри Грея. Мистер Эвертон сыграл им на руку, позвонив ему по телефону, но что они стали бы делать, если бы он не попросил Джеффри прийти к нему?
– Вот именно, – сказала мисс Сильвер. – Старший офицер тоже задал этот вопрос. Миссис Мерсер утверждает, что Берти Эвертон подслушал телефонный разговор своего дяди. Для него это стало настоящей удачей, которая намного уменьшала риск всего предприятия. Берти Эвертон – прекрасный имитатор. Он собирался позвонить мистеру Грею после убийства. Он постарался бы подделать голос дяди, сказав примерно то же самое, что и мистер Эвертон. Заговорщикам было необходимо, чтобы Джеффри Грей обнаружил тело и поднял пистолет.
– Но они не могли быть уверены, что он его поднимет, – произнесла Хилари. (Бедный Джефф угодил в эту ловушку! Бедный Джефф! Бедная Мэрион!)
– Девятьсот девяносто девять мужчин из тысячи сделали бы это, – сказал Генри. – И я бы так поступил. Любой человек, у которого когда-либо был пистолет, не прошел бы мимо.
– Да? – спросила мисс Сильвер. – Вот и старший офицер тоже так сказал. Он весьма сообразительный человек. – Она кашлянула. – Я думаю, мы прояснили все вопросы. Тогда я продолжу.
Зашуршала бумага. Она стала читать дальше горькое признание своим спокойным, четким голосом:
– «„Это мистер Джеффри убьет его через четверть часа, помни об этом“. Так он сказал. Не знаю, как мне удалось сдержаться и не закричать. Какой коварный замысел! Мистер Джеффри и мухи не обидит, дядя очень любил его. А мистер Берти решил забрать себе все деньги. Ради этого он совершил убийство и повесил его на мистера Грея. Клянусь, это чистая правда.
Миссис Томпсон ничего не заметила. Она решила, что мне стало хуже, и подумала, какой замечательный муж Альфред, если гладит меня по плечу и пытается успокоить. Если бы она слышала, о чем на самом деле он говорил, она бы так не думала, но она совсем ничего не поняла. Альфред спросил: „Он уже позвонил мистеру Джеффри?“ – имея в виду мистера Берти, а я ответила, что мистер Эвертон сам это сделал. Он спросил: „Когда?“ – и я вспомнила: часы пробили восемь, когда я была в столовой. Альфред повернулся к миссис Томпсон и прокричал ей, что мне скоро станет лучше и что мне следовало бы избавиться от этого зуба. Потом он направился в буфетную, а мне шепотом сказал: „Сейчас семь минут девятого, тебе нужно взять себя в руки. За минуту до четверти девятого поднимись наверх, чтобы приготовить постель, да не задерживайся, а потом иди в гостиную и стой у двери кабинета, пока не услышишь, что пришел мистер Джеффри. Тогда ты должна закричать как можно громче. И помни: ты только что услышала выстрел. Если ты хоть что-нибудь сделаешь не так, это будет твоя последняя ошибка в жизни, дорогая моя“. Он взял один из ножей, которые чистил, и показал его мне. Миссис Томпсон ничего не было видно с ее места, но я все поняла: он убьет меня, если я его не послушаюсь.
Я сделала все, как он велел. Дала ложные показания полиции, а потом подтвердила их на дознании и во время судебного процесса. Я поклялась, что услышала ссору в кабинете, затем выстрел, а потом закричала и прибежал Альфред. Мистер Джеффри открыл дверь с пистолетом в руке. Он действительно держал пистолет, но это мистер Берти застрелил своего дядю и положил пистолет у двери в сад, чтобы мистер Джеффри его нашел. Он знал: мистер Джеффри войдет в кабинет через эту дверь – он всегда так делал. Мистер Джеффри поднял пистолет, подошел к двери и попытался ее открыть. Когда обнаружилось, что она заперта, он повернул ключ, как они и предполагали. Поэтому полиция и нашла его отпечатки пальцев. Но он не совершал этого убийства. И с тех пор у меня не было ни одной спокойной минуты. Мы с Альфредом поженились на следующий день, но он пошел на это, чтобы заткнуть мне рот. Какой прок в таком замужестве?
Мистер Берти совершил убийство ради денег. Он обещал Альфреду помочь нам перебраться в Америку. Я напрасно поддалась на его уговоры и запугивания. Он убьет и меня, так как боится, что я проболтаюсь, с того самого дня, когда я встретила в поезде мисс Хилари Кэрью. Я написала это признание, поскольку он убьет меня, а я хочу, чтобы мистера Джеффри освободили».