День пришельца (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Забирко cтр.№ 32

– Потому, Сергей Владимирович, – охотно пояснил Карла, – что это скорость не движения материальных частиц, а перемещения отражений.

Я машинально покивал, хотя ничего не понял. Какая-то тарабарщина… Чем движение отличается от перемещения? Да и не интересовала меня никакая скорость: ни световая, ни гиперсветовая. В равной степени, как и чем он смазывает свои ботинки и смазывает ли. Интересовало только, зачем его вызывают в восемьсот шестьдесят седьмой номер гостиницы.

Карла внимательно посмотрел мне в глаза, вздохнул.

– Вы сегодня устали, Сергей Владимирович, – проговорил он тихим размеренным голосом. – Столько событий произошло… А завтра предстоит не менее напряжённый день. Советую хорошенько выспаться. – Он снова приподнял шляпу. – Спокойной ночи.

Карла развернулся, открыл калитку и утиной походкой, вперевалку, зашагал к гостинице.

– И вам спокойной ночи… – пробормотал я.

Веки внезапно налились свинцом, и я почувствовал, что хочу спать. Настолько сильно, что язык едва ворочался. Гипнотизёр он, что ли?

Разбудило меня пение петуха. Не открывая глаз, я сладко потянулся. Конкретно сон ничем не запомнился, но после него осталось ощущение чего-то светлого, радужного и настроение было прекрасным. Сегодня выходной, можно понежиться в постели, забыть на время о шефе, о диссертации, об Алатойском диве… Полежу немного, затем встану и позвоню Мишке. Сходим на пляж, попьём пива в летнем кафе, а там…

Петух снова прокукарекал, причём так громко, будто находился у меня на лоджии.

– Цып-цып… – сказал кто-то неподалёку, и я недоумённо открыл глаза.

Я лежал на кровати в незнакомой комнате, белые занавески на окнах колыхались от утреннего ветерка, и чей-то знакомый голос со двора приговаривал:

– Клюйте, клюйте, наедайтесь, нескоро ещё кукурузки удастся отведать…

Голос сопровождался дробным стуком по земле отнюдь не цыплячьих клювов.

Я вспомнил, где нахожусь, узнал голос Кузьминичны, вспомнил вчерашнюю фантасмагорию в деревне Бубякино, вспомнил Лию… И радужное настроение сменилось меланхолией.

М-да… Выспался я хорошо, как и предрекал Карла, но что меня ждёт сегодня?

Спустив ноги с кровати, я поискал глазами тапочки, вспомнил, что не доставал их из чемодана, махнул рукой и босиком прошлёпал в ванную комнату. Пол здесь тёплый, с подогревом. Докатилась-таки цивилизация и до российской глубинки. Точнее, до деревни Бубякино, так как в Мщерах признаков цивилизации по-прежнему не наблюдалось.

Почистив зубы, побрившись и приняв душ, я долго рассматривал себя в зеркале. Зеленоватый оттенок кожи не исчез, зато в свете ртутного лампиона, установленного в ванной комнате, пропала импозантность экзотического загара, и я был похож на ожившего покойника. Странно, вчера в этом же зеркале и при том же освещении я казался себе совсем другим… Сбылись мои опасения: синим, как местный картофель, я не стал, зато позеленел. Невесёлая перспектива прожить в таком виде всю оставшуюся жизнь. Я расстроился, но ничего уже изменить было нельзя. В конце концов, некоторым похуже в миру приходится… Перед глазами возник образ Лии, но не жалость к ней шевельнулась в сердце, а нечто тёплое и нежное. Такое, чего я раньше никогда не испытывал, и это примирило меня с зеленоватым оттенком кожи.

Вернувшись в комнату, я застыл на пороге в недоумении. Что-то в комнате изменилось в моё отсутствие, но вот что? Кровать, смятая постель, шкаф, прикроватная тумбочка, стол с лежащими на столешнице закрытым ноутбуком и цифровым фотоаппаратом, окно, задёрнутое занавесками, расшитыми красными петухами… Вроде бы всё как было… Что же тогда мне померещилось? Стоп! Когда я проснулся, занавески были чисто белыми! Неужели Кузьминична поменяла занавески, пока я был в ванной? Так они и вчера были расшиты петухами…

Я вспомнил разбудивший меня петушиный крик и голос Кузьминичны, приговаривавший «цып-цып», и всё стало на свои места. Паранормальные места. Н-да, Серёжа свет Владимирович, прав Поярков, отпустивший на заседании учёного совета насмешливую реплику в адрес шефа: «Если факты противоречат теории, но вы продолжаете в неё верить, значит, вы – уфолог». Пора отбросить скепсис, пытаясь разумно объяснить происходящее в Бубякине, и воспринимать всё, как есть, какой бы фантасмагорией это ни казалось. Лишь бы не сбрендить.

Подойдя к окну, я потрогал занавески. Обычные, льняные, обычная вышивка крестиком. Мулине, кажется. Вот и не подвинься рассудком после этого.

– Сергий свет Владимирович, – протяжно позвала со двора Кузьминична, – завтракать не изволите?

– Изволю, – хмуро бросил я в окно, не отодвигая занавесок. – Сейчас буду.

Со стороны гостиницы доносился неясный гомон, однако я всё равно не стал отодвигать занавесок и выглядывать. Так или иначе, увижу, что там делается. Праздник как-никак. Начинается.

Я оделся, посмотрел на фотоаппарат, решая, брать или не брать его с собой. Решил не брать. Снимками никого не убедишь, а если снова получатся одни кукиши, то осмеют так, что вовек не отмоешься. Пояркова вообще ни в чём не переубедишь, даже если приведёшь к нему настоящего зелёненького пришельца с глазом на пупе. Да и пришельца жалко – от одного взгляда Пояркова, не верящего в зелёных человечков, сдохнет, как от проклятья Василия-тракториста.

– С добрым утром, Серёженька, – приветливо поздоровалась Кузьминична, как только я показался на крыльце.

– И вас также, Кузьминична! – кивнул я и постарался изобразить на лице улыбку. Если на душе пасмурно, нечего людям портить настроение.

На Кузьминичне был праздничный сарафан и новый цветастый платок, завязанный, как и положено, на подбородке. На дорожке к калитке кое-где виднелись не склёванные петухами зёрна кукурузы.

Я перевёл взгляд на Луна-парк. По территории увеселительного городка вразвалку бродили немногочисленные пришельцы самых экзотических видов, вяло перебрасываясь короткими репликами. Из аттракционов работала лишь небольшая карусель, медленно, с поскрипыванием вращавшая пустые подвесные сиденья, и только на одном из них одиноко сидел неопределённой формы пришелец фиолетового цвета с жёлтыми пятнами, как огненная саламандра. Голова и конечности пришельца безвольно свисали, покачиваясь, как у тряпичной куклы. Ещё один манекен, по определению Карлы. Но, в отличие от Дормидонта и Дормидонтовны, пьющий манекен. Судя по вчерашнему разговору блуждающих глаз, гости в преддверии праздника хорошо погуляли и начнут выбираться из гостиницы не раньше полудня. Весёлый праздник…

– Прошу к столу, Серёженька! – радушно предложила Кузьминична. – На завтрак у меня творожная запеканка с бздыней.

– Что ж вы, Кузьминична, говорили, что у вас пришельцев не бывает? – сказал я, усаживаясь за стол.

– Это где вы, Сергий свет Владимирович, пришлецов увидели? – безмерно удивилась Кузьминична.

– Как – где? – в свою очередь удивился я. – Вон, возле аттракционов.