Искренне, безумно, по-королевски - читать онлайн книгу. Автор: Дебби Риго cтр.№ 10

Даже не хочу вспоминать.

– Но, – она берет паузу, – независимо от своих личных целей – назваться героями или посмотреть, как волосы реагируют на воду, – эти щедрые дети подтягивали всех, кто плохо справлялся.

Ее слова задевают мое эго. Студенты Холстеда – не единственные, кто может помочь сообществу. У меня все еще есть шанс внести вклад. Сплетни в кампусе не стоят того, чтобы рисковать задачей.

– Если вам больше не нужна помощь, я пойду в класс. Хочу зайти поздороваться.

Проверяю время на телефоне. Если уйду сейчас, успею на лекцию к полудню.

– Иди! – Мисс Нельсон грозит пальцем. – И не показывай им, что бездельничаешь. Побыстрее там.

– Да, мисс Нельсон, – говорю я через плечо.

Захожу в главное здание, обнимаю детей и ухожу.

В поезде начинаю мысленный монолог. Первая неделя выдалась спонтанной, а я привыкла к планированию, прогнозированию и контролю…

Когда без единого приключения вышла из класса и забрала вещи, тотчас почувствовала облегчение, что не стала прогуливать занятие. Ничего сумасшедшего сегодня не случилось. Принца (закатываю глаза) я тоже не видела.

И это замечательно.

Пока я жду поезд на платформе и благодарю Всевышнего за день без драм, звонит телефон.

Номер не узнаю, но ввиду чудесного настроения принимаю решение ответить.

– Привет, это Зора Эмерсон?

Голос парня незнаком, но он явно принадлежит ровеснику.

– Да.

– Меня зовут Финн Берлингтон. Я прохожу летнюю программу на факультете журналистики. Хотел бы взять у тебя интервью для истории, над которой работаю. О твоей встрече с принцем Оуэном из Лендерела.

То чувство, когда ты думаешь, что свободен, а неприятности буквально звонят в дверь…

– ЗОРА, ты там? – зовет голос прямо в ухо. Нет, скорее даже в щеку, потому что благодаря внезапному натиску пота и ослабленной руке мой телефон соскользнул.

Закрываю рот, чтобы ворона не залетела, и после глубокого вдоха возвращаю трубку к уху.

– Какого рода историю?

Мне все равно, оттого и вопрос звучит иронично.

– О ситуации между тобой и принцем Оуэном, – говорит он так, словно устал от моих притворств.

Я сглатываю, чтобы бублик из желудка не выскочил обратно. Не успели мы разобраться с телефонами, как уже поползли слухи.

Мое молчание побуждает ребенка-репортера разъяснить ситуацию.

– Студент-журналист с твоего курса стал свидетелем, как вас обоих привели в полицейский участок из-за какой-то путаницы с телефоном принца Оуэна. Мы посчитали это событие достойным внимания.

– О. Не знала, что за нами следили.

Мысленно перематываю тот унизительный момент, стараясь найти упущенное. Неужели я не заметила, что кто-то из класса провожал нас в отделение полиции?

Наша беседа приостанавливается, потому что перекричать визг тормозов прибывающего поезда – непосильная задача.

Я уже достаточно долго прохожу в Холстеде летние программы, поэтому знаю, что новички всеми силами пытаются пробиться в круги студентов.

В оцепенении захожу в вагон и занимаю место. Никто даже не посмел меня опередить. Смутно понимаю, что пассажиры сами расступаются.

Тогда слышу комментарий пожилой дамы:

– Что за врач выпустил пациентку с такими глазами?

Отлично. Теперь люди путают мой ступор со слепотой.

Это что-то новенькое. Однако на данный момент у меня есть более насущные проблемы: я до сих пор не могу вспомнить, кто следил за мной вплоть до полицейского участка.

Принимаю решение пойти в наступление:

– Журналисты всегда преследуют студентов?

Собеседник издает смущенный смешок.

– Позволь начать заново. Это не тот вид журналистики, о котором ты подумала. Я хочу основываться на фактах, но, боюсь, ничего не вышло.

Каким-то образом ненамеренно обидела журналиста. Он, похоже, воспринял мой комментарий как сомнение в его честности, хотя на самом деле я просто пыталась избежать вопросов.

– Студент-журналист из твоего класса стал свидетелем, как полиция кампуса подтвердила историю с путаницей. Конечно, мы сочли это достойным внимания. – Я слышу, что он тщательно подбирает слова и говорит с намеком на уважение, которого раньше не было.

Какое облегчение. В конце концов, никто меня не преследовал.

– О, теперь понятно. – Я наслаждаюсь победой.

– Позволь заметить, что история не будет опубликована – университет заботится о конфиденциальности принца. Твой рассказ будет использован только в классе.

Чем дальше поезд отходит от кампуса, тем менее я склонна подыгрывать.

– Что тебе нужно знать?

– Хотим, чтобы ты прокомментировала слова принца. Он был любезен и дал краткое интервью.

Скрещиваю ноги в лодыжках и начинаю ерзать. Сидящий рядом мужчина в огромном костюме встает и выходит, поэтому я занимаю место у окна и поворачиваюсь спиной к вагону. К счастью, журналист не понимает, насколько измученной я себя чувствую.

– Слушаю, – равнодушно говорю я.

– «Произошла невинная путаница, которая, к сожалению, привела к унизительному последствию для мисс Эмерсон. Так случается, когда два ученика с головой погружаются в учебу, а телефоны оказываются двойниками. У меня был телефон мисс Эмерсон, но я не знал ее имени или личности. Прошу прощения за доставленные неудобства. Я бы сделал все возможное, чтобы отвести от нее пристальный взгляд общества. Она прекрасно сотрудничала с официальными лицами и помогала в разрешении ситуации».

Я дышу нормально и впервые откидываюсь на своем месте.

За окном вместо деревьев мелькают электрические столбы, а на дорогах снуют городские автобусы. Теперь, когда мы находимся вдали от университета, все ожидания исчезают. Даже пассажиры от осторожного и сдержанного поведения переходят к более расслабленному. Пара в возрасте лет двадцати ведет оживленную беседу на испанском языке; проводник выходит из скрытого купе, чтобы поболтать с парнем, которого я узнаю, – это тот несчастный, кому я наступила на ногу. Девочка не старше Анайи чавкает жвачкой, разговаривая с двумя мамами. Ее маленькие ручки и худенькая шея то и дело извиваются в ритме историй. Чувствую себя в безопасности. Чувствую себя дома. Мне больше не нужно притворяться.

– Мы сейчас в туннель заедем – связи не будет. Вешаю трубку, – сообщаю я.

– Хочешь что-нибудь к истории добавить?

Я ничего не должна этому журналисту, особенно то, что мне неприятно делать.

– Нет. Но спасибо, что связался со мной.