Неудачница: перезагрузка - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Медведева cтр.№ 34

Спускаюсь вниз и по звуку нахожу кухню, объединённую со столовой. Макс стоит рядом с холодильником и выбирает сорт сыра из трёх разных упаковок. Когда я вхожу, он поднимает голову и смотрит на меня с вопросом:

— Не знаю, как ты, а я просто мечтаю о начос со сметанно-сырным соусом.

— Поддерживаю, если ты будешь готовить, — усмехаюсь, понятия не имея, как готовится этот самый «сметанно-сырный».

— Будем вместе, — улыбается Макс, на щеках которого вновь магическим образом возникают ямочки.

— Под твоим чутким руководством, — таки соглашаюсь не без условий и прохожусь по кухне, которая, как выяснилось, имела окно в гостиную.

В полутьме угадывались очертания огромного дивана перед такой же огромной плазмой: представить, как Вознесенские по праздникам собираются перед телевизором на этом самом диване и смотрят какие-нибудь семейные фильмы, поглощая вкусную домашнюю еду, оказалось довольно просто…

— Хочешь что-нибудь посмотреть? — Макс незаметно оказывается рядом, глядя в темноту гостиной.

— Скорее, рассуждаю над тем, как это здорово — собираться всей семьёй и смотреть всякую ерунду, — замечаю негромко, не отрывая глаз от удобного дивана.

— Да, мы с сестрёнкой часто смотрим старые фильмы или какие-нибудь сериалы, валяясь на диване. В этом году будет странно провести новый год без неё, — с лёгкой грустью улыбнулся блондин.

— Она только поступила? — с удивлением переспрашиваю.

Значит, она ещё младше, чем я думала. И значит, семья у них действительно крепкая: ели разница в возрасте между детьми такая большая.

— Да. В этот новый год мы должны были пересматривать всего Гарри Поттера… — с печалью произносит Макс, глядя на диван с тоской в глазах.

Качаю головой, не скрывая улыбки: наиграл на сто зарплат! Но при этом умудрился выглядеть так мило…

Блондин тоже улыбнулся, верно угадав, что его актёрские таланты были оценены по достоинству.

— Давай, посмотрим вместе? — предлагаю ему, сама не знаю — почему.

— Первую часть? — тут же с энтузиазмом подхватывает Макс.

— Однозначно с неё нужно начинать, — замечаю вслух очевидное.

А потом до меня доходит:

— Ты каждый новый год встречаешь здесь?

— Была у меня такая традиция, — кивает блондин и отходит к плите, на которой уже вовсю растапливается сливочное масло на сковородке, — потрёшь сыр?

— Да, конечно, — киваю, отрываясь от созерцания, словно уснувшей в ожидании хозяев, гостиной.

— Кстати, мило выглядишь, — неожиданно усмехается Макс, бросая на мою одежду взгляд, в котором плескались искорки веселья.

— У твоей сестрёнки забавный вкус, — хмыкаю, начиная натирать сыр.

— Она у меня вообще… тот ещё фрукт, — сообщает мужчина, на лице которого появляется выражение теплоты и нежности.

Ну, нельзя это наиграть! Подаю сыр, смотрю на него внимательно. Как можно быть таким милым и при этом предупреждать меня, что в компании Бондарёвых добрых и хороших людей нет? А кто же тогда он? Почему он не причисляет себя к этим «добрым и хорошим»? Где его «скелет в шкафу»?

— Макс, ты, случайно, не гей? — хмурясь, смотрю на мужчину.

Взгляд, который я получила в ответ, был таким странным, что я даже не взялась бы описать ощущения, которые почувствовала под его давлением…

— Почему ты думаешь, что я — гей? — спокойно спрашивает у меня мужчина, перемешивая соус в небольшой кастрюльке и продолжая смотреть на меня тем-самым «не пойму, что обозначающим» взглядом.

— Ну, ты милый, добрый, обходительный, любишь свою сестрёнку, ни с кем не встречаешься, выглядишь идеально, умеешь готовить и, кажется, дружить с девушками, — выпаливаю, тушуясь от чересчур внимательного и серьёзного выражения на лице блондина.

— И эти характеристики делают меня геем в твоих глазах? — не отрываясь глядя на меня, всё также спокойно спрашивает Макс.

— Нет, но… — замолкаю, начиная краснеть, как рак.

О, кажется, я не прочь сейчас свариться в той самой кастрюльке с кипящим соусом — лишь бы не чувствовать на себе давления этих цепких карих глаз.

— Мы ещё вернёмся к этому вопросу, — едва слышно произносит Макс, так и не дождавшись моего ответа.

Но я слышу его слова… и не хочу его обидеть:

— Они делают тебя идеальным, — заканчиваю предложение, уткнувшись взглядом в пол.

— Боишься идеальных? — с легкой иронией в голосе спрашивает мужчина.

— С недавних пор, — бормочу себе под нос, подавая блондину соль и перец для соуса.

Опыта с Бесовым мне хватило на всю жизнь.

— Я не идеален, — перемешивая соус, замечает золотоволосый Бог со спокойной улыбкой на губах.

Вот и тот так говорил…

— А что насчёт тебя?

Удивленно смотрю на Макса.

— Что насчёт меня? — переспрашиваю, недоумеваю, — я не считаю себя идеальной.

— Ты чересчур положительна: умна, исполнительна, когда надо — послушна, привлекательна, гуманитарий по профессии… и по жизни, — усмехается блондин, — умеешь готовить, убираться, разбираться с отчетами, лицедействовать перед публикой, петь и лишать здравого рассудка окружающих мужчин.

— Ты описал какую-то противную женщину, — морщусь я.

— Я описал тебя, — мягко произносит Макс, — и я не считаю тебя «противной».

— А «лицедействовать» — это…

— Это про контракт, — произносит блондин, внимательно глядя на меня.

Да, теперь он знает, что я лишь притворялась девушкой Глеба…

— Как ты со мной общаешься? — искренне недоумевая, тихо спрашиваю его.

— Ты слишком критична к себе, — снимая кастрюльку с плиты и переливая соус в глубокую пиалу, замечает Золотоволосый Бог.

— Разве?..

Получив наставления кивком, начинаю заниматься чаем, продолжая ожидать ответа на вопрос — но его все не следует.

Через пять минут мы оба уже сидим на диване (я забралась на него с ногами, блондин — вытянул их перед собой) и смотрим фильм, макая кукурузные чипсы в пряный жирный соус воистину невероятного вкуса.

Меня всё ещё не покидает ощущение, что рядом со мной какой-то небожитель (или всё-таки гей?), но я отодвигаю эти мысли на задний план: покой, уют и сказка — пусть не в реальности, но на экране, — не частые гости в моей жизни. Так что наслаждаюсь моментом, как могу. Где-то через полчаса мои веки начинают тяжелеть, а глаза — медленно закрываться, но Гарри ещё даже не успел доехать до Хогвартса, а я так хочу добраться до момента, когда ему, наконец, будет хорошо… Где-то ещё минут через десять я обнаруживаю, что Гарри прям-таки торопится рассказать свою историю, потому что он уже на метле ловит шар-напоминалку Невилла Долгопупса, а моя голова норовит примоститься на плече у Макса… Нехорошо! Делаю над собой усилие и широко открываю глаза; поудобней устраиваюсь на диване, откинув голову на спинку, и продолжаю смотреть приключения мальчика, который выжил. Когда мои глаза открываются в следующий раз, я уже лежу на чем-то безумно удобном, а экран телевизора почему-то перевёрнут на девяносто градусов. На моём животе лежит что-то теплое, что по ощущениям напоминает мужскую ладонь — БОГ МОЙ, ЭТО МУЖСКАЯ ЛАДОНЬ!!! Быстро успокаиваюсь. Это же Макс. А моя маленькая вольность… ну, сморило меня во время просмотра, ну, умостилась я на коленях блондина — чего так нервничать-то?.. Он же не нервничает! Сидит себе спокойно и смотрит фильм… Кстати, перевёрнутый на девяносто градусов Гарри, в этот момент идёт по тёмному лесу в компании Малфоя… Прикрываю глаза, быстро уплывая в приятную темноту… и просыпаюсь буквально через несколько секунд. Хотя, это мне так показалось, что несколько секунд — перевёрнутый на девяносто градусов Гарри, уже во всю гоняет на метле за антикварным ключом с поломанным крылышком. Пытаюсь понять, почему я проснулась, провожу быструю проверку ощущений и замираю: рука Макса спустилась чуть ниже и теперь располагалась там, где дружеской руки быть не должно… низ живота под теплой ладонью реагировал вполне адекватно ситуации — от этой реакции я и проснулась. Я что… заведена?.. Ноги блондина под моей головой и чувство, что совсем рядом с затылком находится, — назовём это так, — мужское тело… вдруг начинают действовать на меня совсем иначе, нежели несколько минут назад: моё дыхание сбивается, а желание повернуть голову и посмотреть в глаза мужчине — всё крепнет. Я чувствую каждый его палец даже через флисовую пижаму… как и направление движения его руки — пусть и замершего во времени, движения… Да-а-а-а… определённо… не гей… Или я сошла с ума… Через несколько минут мучений я всё-таки поддаюсь своему желанию и поворачиваю голову: Макс… спит. Его глаз я не вижу, но уверена — они закрыты. Грудь равномерно вздымается от вдохов и выдохов, голова запрокинута на спинку дивана — я вижу только шею и поднятый вверх подбородок. Лежать на спине становится мучительно — хочется перевернуться и свернуться клубком вокруг этой спящей статуи Аполлона. Локоть его второй руки также закинут на спинку дивана, а кисть свисает вниз… почему-то мне остро захотелось, чтобы и она оказалась на моём теле. ЧТО ЗА БРЕД, МИЛА?! Осторожно поднимаюсь и тихонько потираю шею — она слегка затекла из-за неудобного положения. Смотрю на блондина, потом на Гарри, стоящего перед Зеркалом, которое показывает, чего он хочет…