Владимир Высоцкий. Человек народный. Опыт прочтения биографии - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Силкан cтр.№ 42

Хизри Ильясов: При советской власти молодежь в Дагестане боялась слушать «неофициальные» записи Высоцкого. Одно дело — официальные пластинки, коих было очень немного. И другое — магнитофонные записи, с острыми, сатирическими песенными памфлетами. Были даже отдельные примеры того, как расправлялись с поклонниками опального поэта. Студентов, слушающих его магнитофонные записи, могли исключить из высших учебных заведений, хотя и под другим предлогом. Людей постарше — могли уволить с хорошей должности. Особенно за свою карьеру тогда боялись чиновники: никому не хотелось, чтобы тебя воспринимали «политически неграмотным». Правда до лишения свободы никогда дело не доходило — но люди все равно опасались: мало ли, чего!

Хизри Ильясов: В те годы мы — молодые ребята, студенты — собирались по вечерам у кого-нибудь на даче или просто на кухне, чтобы слушать магнитофонные записи Высоцкого. Было даже немного страшно: боялись, что об этом узнают, донесут — очень не хотелось быть пойманными, получить возможные разборки в деканате.

Сергей Жильцов: Высоцкий не был каким-то антисоветчиком, каким считался Галич, например. Не случайно Высоцкий говорил, что диссидентское движение идет «отдельно от него». И писал в своем дневнике об «оголтелых противниках режима». Но в то же время, когда особо припекало, друзьям грозился, что вот-вот что-то «такое» споет: «Напишу такие вещи! И чего-нибудь похлеще!» У него самое антисоветское из наследия — это текст «Много во мне маминого», что был написан вслед за принятием новой Конституции СССР в 1977 году. Смысл такой: «собрались старейшины на съезд… нам они — примеры: по две женщины, по три пещеры». Там идет: «…дети крепко заперты на цепи да замки, а на крайнем Западе открыты бардаки». В этой песне вообще особое отношение выражено — более чем критическое к тогдашним властям. Хотя и эзоповым языком, конечно. Еще у него, конечно, «История болезни», которую он не пел на концертах, а только в узком кругу — заканчивалась словами «Вся история страны — история болезни». И, конечно, песня «В гербарии», которая заканчивается так:

И так далее. Он ее потом немного правил, но у Туманова, по крайней мере, пел: «Лихие пролетарии, закушав водку килечкой, спешат в свои подполия налаживать борьбу, а я лежу в гербарии, к доске пришпилен шпилечкой и пальцами до боли я по дереву скребу». Сразу аналогии довольно прозрачные возникают.

Хизри Ильясов: В те годы нам, горской молодежи, казалось, будто Высоцкий зажег в наших юных душах огонь свободы — и в мышлении, и в поведении — мы буквально жаждали его новых песен! Он многому научил нас: быть независимыми, иметь свое собственное мнение и смелость высказывать его.

Владимир Гугнин: Возможно, творчество Высоцкого не очень-то и сильно раскачивало «Титаник» советского государства, поэтому он и не был так уж опасен для него. Но все-таки он был открытым оппозиционером. Не диссидентом, а именно оппозиционером. Некоторое его песни отличаются вызывающим содержанием, которое не может не спровоцировать явное недовольство у консерваторов всех времен. Например, его хрестоматийная песня «Охота на волков». Казалось бы, сочинил и исполнил добрый человек песню в защиту природы… Но он исполнил ее так, что всем вокруг стало понятно: мы живем в мире, где кровавая травля вольнолюбия — обычное дело. И это поняли даже самые тупоголовые истуканы от власти!

Сергей Нырков: Высоцкий был очень неудобным для власти. Он не пел про красноармейцев, про Братскую ГЭС или про «юный Октябрь впереди». Он исполнял песни про тюрьму, про рецидивистов и воров, что были частью этого общества. Ведь в обществе много людей сидело в тюрьмах — и по политическим, и по уголовным статьям. Причем такая «криминальщина» в советские времена вылезала везде. Трудно было найти человека, кто бы с этим не сталкивался! Но только всего этого не было в официальной литературе — та выражала лишь условные характеры неких персонажей, «строителей коммунизма». А Высоцкий выражал реальных людей — в том числе и с криминальным прошлым и настоящим.