Женщины Девятой улицы. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Габриэль cтр.№ 36

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Женщины Девятой улицы. Том 2 | Автор книги - Мэри Габриэль

Cтраница 36
читать онлайн книги бесплатно

Тед Дрэгон помогал Ли приготовить праздничный ужин. Он жил вместе с Оссорио в доме неподалеку. Теду исполнилось всего двадцать шесть лет, он был намного моложе остальной толпы приезжих хэмптонцев и, будучи бедным любовником могущественного и богатого человека, чувствовал себя вдвойне изгоем. С Ли они познакомились еще в прошлом году и сразу же подружились. «Мы были с ней из разных миров, но при встрече что-то просто щелкнуло. Думаю, отчасти это объяснялось тем, что мы оба были спутниками звездных партнеров», — говорил Тед. Летом 1950 года дружба Дрэгона с Ли укрепилась еще сильнее. «Мы оба были так одиноки. Ну, вы понимаете, все эти мачо-художники мало мной интересовались, а Ли показывала мне город и знакомила меня с разными людьми. Ей действительно было не наплевать на меня» [447]. Компания, явившаяся на ужин в тот вечер, состояла из Теда и Оссорио, Ганса и его жены Кармен, Джона Литтла, архитектора Питера Блейка, соседей Поллоков Пенни и Джеффри Поттеров и Бетси и Уилфрида Зогбаума. «После Дня благодарения всех уже тошнило от индейки, поэтому я пошел в супермаркет и купил большущий ростбиф, и мы с Ли приготовили пир на весь мир», — вспоминал Тед [448].

Тепло дома, в котором к 1950 году наконец появилось отопление и горячая вода, окутывало компанию уютом, как и ароматы, доносившиеся из кухни. К ночи сильно похолодало, и окна запотели, за ними начал завывать ветер. Как потом выяснится, так зарождалась буря, которая пронесется по всему острову до Манхэттена, срывая фонари со столбов и покрывая землю ковром из оконных осколков [449]. Вечеринка у Поллоков началась с непринужденного дружеского общения людей, разделявших любовь к этому месту и к искусству; людей, которые чувствовали себя пионерами в этом творческом форпосте, расположенном вдали от большого города. Когда Джексон и Ганс сняли последние кадры фильма о живописи Поллока на стекле, на улице уже совсем стемнело. «День выдался чертовски холодный, — вспоминал Питер Блейк. — Я стоял у обеденного стола, заставленного угощениями, которые наготовила Ли. Тут заходят Ганс и Джексон, буквально синие, совсем замерзшие». Питер смотрел, как Джексон идет от задней двери через комнату к кухонной раковине, тянется вниз под нее и вытаскивает бутылку виски. «Он наполнил два больших стакана и сказал Гансу: “Это первая выпивка за два года. Черт возьми, сейчас нам с тобой это нужно!”» [450].

Ли тоже была в этот момент на кухне. Она смотрела, как Поллок осушил стакан яда, и лицо ее стало белым, как бумага. Она сделала для него всё, что могла (Тед говорил, что ее любовь к Джексону была «сродни безумию») [451]. Она заботилась о нем и боролась за него, но она не могла бороться с ним. Когда он выпил тот стакан, она поняла, что проиграла эту битву. «То выражение лица Ли… Боже, никогда его не забуду», — вспоминал Тед.

Я прошептал ей: «Ну что ты так расстраиваешься? Это же всего лишь один стакан. Это ее страшно разозлило. Она окатила меня тем еще взглядиком. «Ты не понимаешь, о чем говоришь!» — огрызнулась она. Действительно, за те полтора года, которые мы знали Джексона, мы ни разу не видели его пьяным. Но если вспомнить этот период, понимаешь, что и по-настоящему трезвым он не был. Он был словно взведенный курок. Он переживал то, что алкоголики называют «завязкой»: не пил, но все его внутренние демоны только и ждали момента вырваться наружу; он был ходячей бомбой замедленного действия [452].

По словам Поттера, Джексон выпил еще один стакан виски, а потом вдруг схватил тяжелую связку колокольчиков, которые Поттеры подарили Поллокам, и повесил их на голову Намута. Поттер вспоминал: «Ганс сказал ему снять их, но Кармен, его жена, приказала оставить Джексона в покое. В воздухе повисло напряжение, которое развеяла Ли, пригласив всех к столу на ужин. Джексон швырнул бубенцы на пол и… упал в кресло. Рассаживаясь, мы проигнорировали рассадку гостей, которую планировала Ли, и Ганс оказался рядом с Джексоном» [453].

Ли, без сомнения, надеялась, что Джексон быстро напьется и вырубится, и они с гостями смогут спокойно поужинать. Но Джексон так давно не напивался, что она просто не могла предвидеть, как на самом деле будут развиваться события. «Ли сидела на дальнем конце стола. Мы все старательно делали вид, что с хозяином ничего не происходит, а он тем временем то и дело бросал сердитые взгляды на бедного Ганса, — рассказывал Поттер. — Затем Ганс с Джексоном принялись тихо переругиваться… Было очевидно, что начался процесс, который мы никак не можем контролировать». Последним, что гости услышали из того спора, было слово «шарлатан», после чего Джексон вдруг вскочил и угрожающе спросил: «Сейчас?» При этом он держал руки под столом и гневно смотрел на Ганса. «Ганс тоже начал подниматься со стула, — вспоминал Поттер, — но, увидев угрожающую позу Джексона, передумал и вместо этого голосом сержанта-инструктора по строевой подготовке рявкнул: «Джексон — отставить!» В ответ Джексон еще громче переспросил: «Сейчас?» Тут Намут со своим сильным немецким акцентом проорал: «Джексон, не смей этого делать!» Но тот снова ответил всё тем же вопросом, произнесенным еще более угрожающим тоном: «Сейчас?»

«И, произнося это слово, он резко поднял свой край стола», — рассказывал Поттер.

На мгновение возникла опасность, что стол перевернется и упадет на Ли, но Джексон приподнял его градусов на сорок пять, после чего стол сильно наклонился влево. Когда последняя тарелка, упавшая на пол, наконец перестала вращаться и звенеть, наступила мертвая тишина. Ее прервал нервный смех, и я внезапно осознал, что это я, хохоча, беспомощно лежу на спине, заваленный едой и залитый вином. Джексон тем временем, ни слова не говоря, прохрустел по разбитым стаканам и тарелкам к задней двери. Когда дверь за ним захлопнулась, мы взяли себя в руки, и Ли объявила, что кофе будет подан в передней комнате [454].

Ли была «раздавлена, — сказал Тед. — С того дня мы больше ни разу не видели Джексона трезвым. Никогда. Он стал совершенно другим человеком» [455].

Спустя годы Кирк Варнадо, тогдашний главный куратор Музея современного искусства, назвал тот ноябрьский день «пиком великой трагедии. Накануне главнейшей выставки в его жизни, после сезона потрясающих достижений акт саморазрушения отправляет художника в духовную воронку, из которой он, по сути, так больше и не выберется» [456]. А вот Ли выберется. Она была сделана из бесконечно более надежного материала, чем Джексон, и она выживет. Со временем она даже достигнет процветания.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию