Джихангир-Император. Прошедшее продолженное время - читать онлайн книгу. Автор: Александр Петров cтр.№ 73

Стало заметно тише. Джек успокоился и стал внимательно рассматривать свои руки. Реальность прошлого была настолько велика, что Капитан ощущал не только боль порезов, но и легкий запах углеводородной смеси.

Секунду назад пальцы были грязны, ободраны и воняли керосином из старых княжеских запасов. Секунду назад он яростно отдраивал от ржавчины полусгнившие винты в надежде, что найдется хотя бы один годный.

Мальчику из прошлой жизни винт нужен был до зарезу, чтобы собрать массомет. В той ситуации без массомета выжить было нельзя.

«Какой болван, – сказал Джек своему отражению. – Сидишь тут на конфигураторах и позволяешь себе сдохнуть с голоду. А пошоркал бы щеткой гнилой металл…». Тут он окончательно пришел в себя.

Ведь правда, как можно было стать настолько мягкотелым и глупым?! Если бы в прошлой жизни он сдался в таких обстоятельствах, то вряд ли выжил бы рядом с урками в штрафной Покровской роте.

Джек посмотрел на часы и отметил, что ничего не потеряно. У него есть время… Его первым побуждением было надеть бронированный вакуум-костюм и кинуться в адскую круговерть бури, чтобы не мешкая принести конфигураторы. Если металл-полевая суперпозиция не получается, не беда. В конце концов можно попробовать рений, вольфрам, кобальт, сталь, свинец. Если надо, он сделает конструкцию из замороженных соплей. Но нельзя, нельзя сидеть сложа руки…

Поскольку выходить во внешнюю среду, где ветер нес обломки весом в десятки килограммов со скоростью пятьсот километров в час, было крайне нежелательно, Капитан решил пока записать увиденное. Образы четко удерживались в мозгу, и Джек ввиду образовавшейся паузы решил сам набрать текст…

«Жаркий июньский полдень царил на открытых пространствах, высушивая на корню разнотравье лугов. В горячей, маетной одури, под рывки и раскачку машины, думать совсем не хотелось. Но это было жизненно необходимо. Я снова ехал во Владимир. Князь лично призвал меня к себе.

Трофейный УАЗ-469 резво бежал вприпрыжку по заросшей, неровной дороге. Князь не пожалел моторесурс дефицитного транспорта, чтобы быстро привезти опального старшего лейтенанта во дворец, – такая спешка наводила на разные нехорошие мысли. Я пытался понять, для чего мог срочно понадобиться владыке.

Водитель и охранник толком ничего не знали, кроме того, что предстоит командировка на север. Видимо, Иван Васильевич во что-то основательно вляпался. И теперь требуется тайно выполнить какую-то грязную работу. Вместе со мной на задание ехала пара ребят, это давало надежду, что добрый князюшка не пустит меня в расход сразу после выполнения миссии.

Впрочем, нашего правителя свидетели не остановили бы. Двумя человеками больше, двумя меньше. Какая разница? Однако в случае чего втроем пробиться через охрану дворца будет легче. Но, может, зря я выбрал Семена и Кастета? Если моя доля погибнуть, то зачем тащить с собой на тот свет друзей?

Я решил не мучить себя напрасными догадками. Все равно будет так, как будет. Главное, держать нос по ветру.

Парни с комфортом устроились на заднем сиденье, изгнав охранника в тесный задний отсек, где он составил компанию бочке с топливом. Они курили халявный самосад, добровольно-принудительно изъятый у княжеского стражника, и угощались слегка разведенным 95-градусным первачом, на котором ходило чудо техники. Придя в веселое расположение духа, они стали задирать охранника, вспомнив нравы «пересылки» и штрафной роты.

Водителя я им трогать запретил, а вот стражнику не повезло. На него выплеснулся весь гнилой базар пьяных зэков. Между собой ребята общались нормально, после того как я отучил их «ботать по фене». Зато теперь, когда появился чистенький «фраер», дрожащий от одного присутствия «урок», они оторвались по полной.

Что поделать, ведь солдатами Покровского гарнизона были штрафники. Держа марку, и я сказал жертве пару веских слов. С волками жить – по-волчьи выть.

Доведя стражника до желания спрыгнуть на ходу, парни потеряли к нему интерес. Тот затих в своем углу, глотая злые слезы горькой обиды и шмыгая распухающим носом. Семен и Кастет уснули, а я снова погрузился в свои мысли, перескочив на два года назад.

Первое, что бросилось мне в глаза в Покрове, – это непролазная грязь. Неделя дождей превратила в месиво тропинки и дорожки, залила глинистый плац с безобразными рытвинами от тележных колес и глубокими дырами от копыт и сапог.

Кривые, вросшие в землю домишки тонули в мутных лужах. Солнце и дождь сделали трухлявыми бревна и доски стен настолько, что их можно было проковырять пальцем. Поодаль торчали остатки фундаментов и остовы печей, перемежаясь с высоко спиленными тонкими стволами деревьев.

Старый командир, узнав о смене, бросил все и кинулся к телегам. Спешка оказалась совсем нелишней, поскольку тут же налетели стражники, занимая места в обозе. Из подводы лейтенант крикнул, что мы с Палычем можем пользоваться его имуществом, а обо всех делах гарнизона можно узнать у старшины. Это были его последние трезвые слова, поскольку после этого офицер засадил с горла бутыль мутного самогона. Пока маленький обоз удалялся, было слышно, как лейтенант дерет глотку матерными частушками и душещипательным блатняком.

Старшина оказался морщинистым, краснолицым, бритым наголо дедком. Он был одет в лоснящийся от грязи бушлат и рыжие, облепленные грязью сапоги. В его манерах причудливо переплелись чинопочитание и грубость, заботливость и презрение к новичкам.

Старшина отвел нас в наш домик. Мы бросили наши пожитки, и старшина, увидев золотую саблю, с удивлением и жалостью поглядел на меня, затем, выразительно проведя по горлу пальцем, посоветовал убрать подальше.

Я бы и сам не взял эту бесполезную железку, предпочтя проверенную и мощную ручницу, но князь настоял, чтобы молодой офицер был отправлен в полном соответствии с уставом, включая парадную форму и наградное оружие.

Провести на Покровскую заставу массомет было нереально. Меня трижды проверили во Владимире и дважды на дороге. Конвойные офицеры, работая под дураков, пытались отнять у меня оформленный по всем правилам наградной пистолет Стечкина. Только крик, мат и угрозы помогли мне отстоять любимую игрушку.

При этом проверяющие делали вид, что не замечают явно неуставной меч с квадратной гардой и прямым клинком.

Кротов самоустранился, на все вопросы меланхолично кивая в мою сторону. Мне ничего не осталось, как принять командование. Я приказал строить личный состав.

Отделение вновь прибывших княжеских стражников кинулось выводить запертых в бараках штрафников. Двести грязных урок встали на мокром плацу. Глядя на эту массу настоящих нелюдей, я наконец понял, как я попал.

В ушах еще звучала мелодия вальса, а руки помнили восхитительно гибкую талию княжны. Это сочетание вдруг пробудило острую жалость к себе. Я почувствовал себя размазанным владимирским владыкой тараканом. На краткий миг мне вдруг захотелось бежать до Владимира, пробиваться на прием и слезно умолять о перемене участи.

Но разум быстро справился со страхом.