Тринадцать ящиков Пандоры - читать онлайн книгу. Автор: Терри Пратчетт, Томаш Колодзейчак, Святослав Логинов, и др. cтр.№ 15

Вариантов у меня было много.

Аппараты прослушки Молди Алоппи. Этот парень выступит на Конгрессе физиков и в своем докладе представит абсолютно противоположные моим тезисы.

Бомба с другой планеты. Взорвется, и у всех людей начнут расти дополнительные зубы.

Или игрушка из магазина игрушек, обычный летающий шарик. («Дядя, ты что, никогда в жизни не видел летающих мячиков? Я думал, ты умнее»).

Я заглянул в комнату Ларри. Под потолком их висело штук пятнадцать. Когда я убирал, так спешил, что просто их не заметил. Они красиво сияли в бивших сквозь окно лучах закатного солнца. Я пошел на кухню за дуршлагом и на несколько минут превратился в ловца экзотических мотыльков.

Приятное развлечение. Но делу время, а потехе час: в тот день у меня были заботы поважнее. Например, казус студента Мордорока. Студент Мордорок выступил с публичной критикой доктора Конквиста, назвал его дилетантом и вором идей. (Конквист получил неплохие денежки за работу, подготовленную Мордороком и его коллегами.) Твою мать, а ведь он был прав, хоть и не мог ничего доказать. И его ко всем чертям должны были выгнать из университета. Я же оказался тем идиотом, который за него вступился. Твою мать, да меня после выступления поддержало три четверти Совета факультета. Я, блин, никогда не ожидал ничего подобного от старых хрычей. Студент Мордорок меня поблагодарил и пригласил тяпнуть водочки, но я, конечно, не согласился. А потом он сказал, что я мог и не напрягаться, ведь он уходит из университета. Какая-то фирма предложила ему сотрудничество, потому что видит, насколько он хорош. М-м-мать!

На следующий день меня навестил Генри. Я показал ему пузырьки. Ему они тоже понравились. А потом мы начали забавляться — один из нас пускал вверх четыре пузырька одновременно, а другой должен был поймать их дуршлагом, пока они не коснулись потолка. Старые козлы….

Мы забавлялись так до того момента, пока Генри не решил лопнуть один пузырек. Он взял его в ладони и сжал.

У него покраснела физиономия, как панцирь не очень термостойкого рака. Он напрягался, дулся — но все никак.

Я с жалостью покачал головой. У Генри, как у большинства интеллектуалов, мышцы были ни к черту. Я взял пузырек, напрягся, надулся… и все впустую!

Тогда Генри, который всегда был упертым ослом, положил пузырек на пол и наступил на него — тот выстрелил у него из-под ног и едва не угодил мне в глаз.

Он еще раз положил его и прыгнул.

Рыча от боли, он прыгал снова и снова, держась за больную, стопу, а шарик лежал на ковре, как будто не чувствовал падающих на него восьмидесяти килограммов.

— Что это за хрень такая?! — громко прошептал я.

— Не знаю! — Генри повысил голос впервые за последние четыре года, то есть с того времени, когда какой-то чувак укатил с его женой за горизонт. Вдобавок — на машине Генри. И с его чековой книжкой (Генри как доверчивый супруг выписал своей благоверной несколько чеков in bianco).

Шарик закачался на полу и, незапачканный, свежий, нетронутый, медленно вознесся к потолку.

Мы не смогли лопнуть его даже молотком. Более тяжелых инструментов у меня в доме не было. Генри, выходя, забрал два шарика с собой, чтобы заняться ими завтра в лаборатории.

Я спал мирно — как может спать мужчина, которого ненадолго оставила его женщина.

Кто-то постучал в двери. Тихо, но решительно. Я проснулся сразу, но тот самый кто-то об этом не знал, поэтому нажал на звонок. Громко и решительно.

Ненавижу незваных гостей, которые приходят в четыре утра. Я накинул халат, сунул ноги в тапки и поплелся к дверям. Я шел тихо, как невыспавшийся кот, но они услышали меня и перестали звонить. Может, обладали женской интуицией.

Хотя с этими их усами на женщин они не очень-то были похожи. Я их не знал.

— Чего? — спросил я не слишком вежливо.

— Пожалуйста, откройте.

— Я не открываю незнакомцам.

— Но…

— Никаких «но». Чего вам нужно? Я сейчас вызову полицию!

— Мы и есть полиция.

Потом все понеслось кувырком — не знаю, как и когда успел бросить в сумку зубную щетку и запасной комплект белья.

Потом я начал бубнить про своего адвоката, но тогда один из грустных полицейских (интересно, почему они всегда такие грустные, может, потому что работают ночью) сказал:

— Отдел специальной охраны планеты. — Он дождался, пока моя челюсть повстречается с полом, и добавил: — Адвокат вам не положен.

— В чем дело, господа? — я старался быть милым. — Может, кофе?

— Мы только доставляем, — сказал второй Грустный и добавил: — Да и не люблю я кофе. Он тоже.

— Но, господа…

— Мы только доставляем, — повторил Грустный, в этот раз ничего не добавив.

— Это надолго?

— Не знаю.

— Ага.

— А я знаю, — сказал второй Грустный и вдруг повеселел: — Но не скажу!

Меня привезли, вывели, провели, посадили в кресло. Пока что.

Напротив меня, за пустым, несколько старомодным столом, сидел Стальной. Такой же типичный, как и Грустные. Холодные глаза, блондинистый ежик, узкие губы.

— Добрый день, господин Насон.

— Добрый день. А вы не могли бы…

— Мог бы. Однако я хотел бы вас предупредить: все, что будет здесь происходить, — государственная тайна, параграф шесть, пункт восемь четырнадцатого устава о планетарной безопасности.

— О Боже… — простонал я.

— Его здесь нет, — сообщил Стальной.

А потом начал расспрашивать меня про разные вещи, и чем дольше спрашивал, тем меньше я понимал, в чем дело, а когда наконец понял — уже вообще ничего не понимал.

— Я спрашиваю вас еще раз, откуда у вас талолит?

— Откуда у меня что?!

— Талолит — блестящие летающие шарики.

Сначала меня пытались запугать.

Так я оказался шпионом. Как есть, шпионом чужого государства или же представителем оппозиции, а то и террористов, и ко всему прочему меня назначили магом-чудотворцем, который прошел шестнадцать барьеров, четыре поста стражи и даже вахтера на проходной, вооружившись шапкой-невидимкой, и ни один из летающих над Институтом Галлопа спутников меня не засек. Потом оказалось еще, что моя рука может проникать через бетон, сталь и серную кислоту и длины в ней — три метра. А вообще-то, я получил эти шарики благодаря взяткам, вот только чтобы подкупить всех стражников, у меня кредитов должно быть больше, чем есть на рынке.

Я. Говард Насон. Тридцати двух лет от роду.

Арестован по обвинению в промышленном шпионаже.

Идиотизм. На Земле уже сорок лет как существует только одно государство. Более того, они же знают, что я не способен совершить такую кражу.