Дитя да Винчи - читать онлайн книгу. Автор: Гонзаг Сен-Бри cтр.№ 42

«Позавчера наихристианнейший король устроил пиршество и чудесный праздник. Местом проведения стал Клу. Было установлено четыре сотни канделябров, и стало так светло, что казалось, ночь отступила». А в полночь герцог, облаченный в золотой кафтан, остановил бал, и Леонардо повел всех европейских владетельных вельмож в большой зал, где представил им «Праздник Рая», один из самых чудесных спектаклей века! На лазорево-золотом фоне в чарующем танце выступали планеты, зодиаки, античные боги, факелоносцы, белокурые пажи в серебряных костюмах, нимфы и грации. А в конце блистательный кортеж князей и мифологических аллегорий сопроводил молодых супругов до опочивальни. В парке на козлах были установлены столы, и всю ночь длилось пиршество. Я был зачарован этим спектаклем, но меня непреодолимо влекла темная часть нашего сада, где, я воображал, по ту сторону стены меня ждала она. «Праздник не в радость, если на нем не будет Арабеллы», — точила меня мысль. Невзирая на отцовский запрет, я решил пойти ва-банк и вывести ее на свет из тьмы.

Она стояла на крылечке виллы Леонардо. Никогда не доводилось мне видеть такой свежести вкупе с такой грацией. На ней было умопомрачительное платье эпохи Возрождения — великолепное обрамление для юной красоты моей инфанты: рукава подвязаны лентами на плечах, на голове — корона, в волосах поблескивали жемчужины.

Стоя на верхней ступеньке металлической лестницы я, одетый пажом, взирал на нее, и это неповторимое зрелище отпечатывалось в моем сердце. Она была совсем рядом, но казалась далекой, хотя и моего времени, но иной эпохи. Я позвал ее за собой, но тут мне померещилось, что она не может сдвинуться с места.

— Ты так прекрасна!

— Это наше с тобой царство прекрасно.

— Отчего ты не пойдешь со мной? Ты не хочешь видеть взрослых?

— Это взрослые не видят детей. Ты уже загадал желание на день рождения?

— Да. Отыскать кодекс Клу, тот, что сочинил Леонардо, здесь, в Кло-Люсе, за три года до смерти.

— Ищи его там, где ты мечтаешь.

Я нахмурил брови, недоумевая. Видно, сказалось волнение.

— Ты не очень-то пользуешься своей головой, — усмехнулась она.

Я признался, что не понимаю ее. В играх такого рода я никогда не выходил победителем. Но ради нее был готов на любые усилия. Она смилостивилась и подсказала начало решения:

— Ты получил верстак на Новый год. Ты о нем мечтал?

— Да, я о нем мечтал.

— А теперь у тебя другая мечта?

— Да, другая. Никогда не осмелюсь сказать тебе о ней.

— Ты мог бы соединить их. Впрочем, если такова твоя мечта, иди за ней туда, где ты мечтаешь.

Усевшись на стене, я пожирал ее глазами. Вот, значит, как с женщинами, которых любишь: они ведут вас, куда хотят. Мадмуазель Вот меня предупреждала: «Не доверяй женщинам, они обводят мужчин вокруг пальца!» С Арабеллой я мог, по крайней мере, быть уверенным, что мне это будет на пользу. По следам своей дамы и благодаря ее любящему сердцу осмелюсь отправиться за знаниями. Когда же я захотел продолжить нашу беседу, от нее осталось лишь белое облако, вроде того, которое поднимается над прудом, когда вечер становится темно-синим. Еще можно было заметить легкое подрагивание жемчужин, но сама она растворилась в ночи. Я долго ждал, а потом вернулся к своим, грустный и разочарованный тем, что о мою руку не опирается прекрасная инфанта.

У меня возникло ощущение, что чудесный праздник стрелков из пищали, швейцарцев, балаганных зазывал, скоморохов, музыкантов и барабанщиков удался на славу и был повторением того, что однажды в Милане поставил Леонардо да Винчи. Королевская пирушка, казалось, никогда не кончится. Счастье и впрямь было, есть и будет благосклонно к Франциску I, чего не скажешь обо мне. Для меня это был грустный праздник.

И в четвертый раз уснул я перед камином. Отчего у меня было предчувствие, что в этот вечер случится что-то очень важное и я услышу беседу Леонардо с Франциском I, двадцатилетним королем, влюбленным в искусство? Государь почитает мэтра, преклоняется перед ним, обращается к нему: «Отец». Голос молодого человека звучит взволнованно, паладин, победитель в битве при Мариньяно, меценат обращается к великому старцу, пытаясь проникнуться его мудростью.

— Отец, вы, познавший столько всего, преодолевший тяжкие испытания, скажите, что для вас самое большое несчастье?

— Худшим для меня было бы ослепнуть. Ибо потерять зрение — значит лишиться красоты мироздания и быть похожим на человека, запертого в могиле, где он может жить и двигаться.

— Но почему так важно именно зрение?

— Потому что зрение объемлет красоту мира. Оно главный инструмент астронома, сочинитель космографии, советчик и критик во всех видах искусства, имеющихся в распоряжении человеческого рода; оно переносит людей в разные части света. Оно задает тон в математике… Оно определяет широты и размеры звезд, открывает элементы и пласты их залегания; оно источник знаний в области перспективы, создатель архитектурных и художественных шедевров… Зрение — это как бы окно для человеческого тела, из которого душа созерцает красоту мира и наслаждается ею, соглашаясь лишь на таких условиях быть пленницей тела. Человечество обязано ему открытием огня, возвращающего то, чего лишают его потемки. Зрение дополнило природу сельским хозяйством и садоводством. Чем не обязаны мы зрению? Оно превосходит природу, чьи творения бесконечны, как показывает это на своем примере художник, представляя на полотне множество разнообразных форм, животных, трав, растений и местностей.

— Думаете ли вы, мэтр, обо мне, о том, чтобы украсить мое царствование новыми зданиями? Вам известно, я не боюсь строительства. Я рос в Амбуазе в то время, когда Карл VIII, бесстрашный строитель, то и дело что-то возводил. Когда я был ребенком, вокруг постоянно что-то строилось, флорентийский посланник писал на родину: «Король намерен превратить дворец в городок», именно тогда был создан Дом Рачелло, великолепный итальянский сад, вдохновленный садами Неаполя.