Воспоминания о будущем - читать онлайн книгу. Автор: Кэт Патрик cтр.№ 34

Мы едем в молчании. Через несколько минут, возле моего дома, я говорю Люку «пока» и почти бегом бросаюсь внутрь. Удача сопутствует мне, потому что мамы нет дома. Я мысленно отпускаю язвительное замечание по поводу «поздней работы» над новым романом, а потом поднимаюсь в свою комнату и закрываю за собой дверь.

Только здесь, забравшись в постель прямо в одежде, натянув одеяло до шеи, я позволяю себе прокрутить в памяти все целиком. Крепко зажмурившись, борясь со сбивающимся дыханием, я переношусь в будущее, в тот день, когда я стою на сыром кладбище в окружении моря людей в черном.

Из своих записок и компьютерного файла я знаю, что этот кладбищенский эпизод уже довольно давно всплыл в моей памяти. С тех пор он постепенно разрастался в глубине моего сознания, тихо и неустанно напоминая о том, что когда-то кто-то умрет.

Но до сегодняшнего вечера я не подозревала, кто этот «кто-то».

Но сегодня сестренка Люка, милая и безмятежная, лежащая на спине в коробке, вдруг разорвала туман, и я увидела ясно, словно днем: маленькая яма, разверстая в земле передо мной, только что поглотившая маленький гробик для маленького тела, лежащего внутри.

«Кто-то» — это ребенок. Ребенок, который умрет в будущем.

У меня перехватывает горло, но я задерживаюсь еще ненадолго, пропитываясь болью. Чем больше я смотрю на идеально прямоугольную яму в центре толпы скорбящих, тем сильнее чувствую, что меня вот-вот вырвет — и сейчас, и в будущем.

Я помню, что была беременна.

Что, если это мой ребенок?

Эта мысль бьет меня в солнечное сплетение и швыряет в такую бездну, из которой я не верю, что смогу выбраться.

Это слишком больно, чтобы справиться, слишком тяжело, чтобы выдержать.

Одна в своей комнате, накануне очередного школьного дня, в пустом доме, где нет даже лгуньи-матери, забытая отцом, который сдался после нескольких попыток, ненавидимая в школе и, возможно, любимая мальчиком, которого даже нет в моем будущем, и оказавшаяся перед лицом грядущих похорон ребенка!

Неважно, своего или чужого, я все равно не могу этого вынести!

Я еще выше подтягиваю одеяло к подбородку, потому что спрятаться от мира — это все, на что я сейчас способна.

Я одна, и я до смерти напугана. Это слишком.

Войдя в тяжелые двери, я распускаю полосатый шарф, обмотанный вокруг шеи, и устремляюсь в раздевалку. Когда я приглаживаю растрепанные ветром волосы, то краем глаза замечаю какое-то ярко-зеленое пятно.

И у меня почему-то обрывается сердце.

Насколько я могу видеть, это всего лишь зеленые листовки, развешенные по стенам раздевалки и главного коридора. Но непонятная нервозность еще сильнее охватывает меня, когда я подхожу к стене, чтобы разглядеть их.

Оказывается, это просто маленькие афишки Зимнего бала, который состоится в эти выходные. Возможно, я нервничаю из-за этого бала? Из своих записок я знаю, что Люк пригласил меня — тот самый Люк, которого я еще не видела сегодня и с которым встречаюсь уже четыре месяца.

Две девушки с одинаковыми гладкими прическами проходят мимо и видят, что я читаю афишу. Они хихикают и перешептываются между собой. Я слышу, как одна из них шепчет: «Наверное, решила, что это опять про нее!» Вторая девушка так хохочет, словно умрет, если не отсмеется.

Взбешенная, но полная решимости переживать по более серьезным поводам, я шагаю по коридору к своему шкафчику, надеясь, что найду его на том же месте, что и завтра.

На испанском у нас замена, поэтому Джейми садится отрабатывать произношение в паре с Эмбер Валентайн, бросив меня на растерзание сердитой помощнице учителя по имени Энди, у которой, судя по всему, были другие планы на этот урок. Я, конечно, не знаю, какими качествами должен обладать претендент на место помощника учителя, но, очевидно, знание предмета не входит в этот список, поскольку произношение у Энди еще хуже, чем у меня.

При этом она ровно семнадцать раз мученически закатывала глаза при звуках моего испанского — я специально чертила палочки в блокноте, а потом подсчитала. В отместку я умолчала о зеленом кусочке еды, застрявшем между передними зубами Энди.

После урока я бросаюсь догонять Джейми.

— Привет! — говорю я, когда она замечает, что мы вместе идем в столовую.

— Привет, — равнодушно здоровается Джейми.

— Как дела? пытаюсь навести мосты я.

— Прекрасно, — отвечает Джейми еще более равнодушно, если такое вообще возможно.

— Слушай, Джейми, я просто хотела поблагодарить тебя, — говорю я.

— За что? — без всякого интереса спрашивает она, избегая моего взгляда. Мне вдруг кажется, что сейчас она еще больше отдалилась от меня.

— За телефон. Моего отца, — лепечу я.

— Не стоит, — отвечает Джейми и, повернувшись ко мне спиной, уходит в другую сторону, оставив меня в одиночестве посреди запруженного коридора.

В утренней записке говорилось, что Люк сегодня в обед уехал домой, чтобы помочь маме по хозяйству.

Мне ничего не остается, кроме как отправиться в женскую уборную и проторчать там целый час, рассеянно листая подобранный экземпляр «Эммы» и мечтая о том, чтобы муки голода и страх перед будущим, которое я все равно бессильна изменить, исчезли сами собой.

Наконец, звонок возвещает окончание обеденного перерыва, и, поскольку ни одно из моих желаний так и не исполнилось, я покупаю пачку сырных крекеров «Чизитс» и плетусь на историю, дав себе слово внимательно слушать учителя, чтобы отвлечься от своих мыслей.

Отмытая до скрипа, одетая в красное коктейльное платье, обнажающее меня несколько сильнее, чем мне кажется уместным в этот вечер, я сижу и барабаню собачий вальс по крышке антикварного столика.

— Испортишь маникюр! — предупреждает мама из кухни, кивая на мои только что накрашенные ногти. Она стоит, прислонившись к кухонной стойке, и смотрит на меня, прихлебывая чай из дымящейся кружки.

Я прекращаю барабанить, но не отвечаю.

— Нервничаешь из-за танцев? — спрашивает мама, чтобы не молчать.

Я слышу, как дедушкины часы в гостиной отбивают один удар, означающий полчаса. С минуты на минуту он будет здесь.

— Наверное, — отвечаю я, откидывая локон с плеча. Честно говоря, я нервничаю вовсе не из-за танцев. Я нервничаю из-за всей своей жизни.

Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, я смотрю на свои записи, разложенные по всему столу, как дневник сумасшедшего. Я убила весь день на тщательное изучение Люка, я готовилась к этому свиданию старательнее, чем в конце этого года буду зубрить материал к предварительному экзамену в колледж. Но все равно могла что-нибудь забыть. При этом я отлично понимаю — сегодня мой разум вряд ли в состоянии справиться с неминуемыми последствиями такой забывчивости.