В конце концов мы с Юаном решили попытать судьбу, и я подала заявку на визу на правах гражданского партнера – этот вариант подходит тем, кто прожили вместе как минимум два года и теперь хотят получить разрешение на работу без необходимости оформлять брак. Хотя до предписанного требованиями срока нам было далеко, все же мы заручились рекомендацией сотрудницы британского посольства. Других вариантов у нас не оставалось.
В кармане завибрировал телефон, прервав мои раздумья. Я ждала важных новостей – новостей, которые должна была получить именно сегодня. От нервов у меня скрутило живот.
– Благодарю вас за то, что согласились исполнить свой гражданский долг и войти в состав коллегии присяжных заседателей – одного из самых демократичных институтов американского общества, – подытожила судья.
Закончив свою непродолжительную речь, она, шурша широким подолом мантии, исчезла в проеме боковой двери так же быстро, как и появилась. Судебный пристав, совсем непохожий на того, что мы видели в видеоролике, встал, окинув зал устрашающим взглядом, и велел нам посмотреть на свои номера. Я будто оказалась в закусочной и держала в руках номер заказа, готовясь предъявить его на кассе. Происходящее напоминало лотерею, только наоборот. Те, чей номер не называли, могли идти домой. А вот остальным грозило торчать в зале суда до конца процесса, который мог запросто продлиться несколько дней, недель, а то и месяцев.
Мне отчаянно хотелось достать телефон и прослушать сообщение. Я пошарила рукой в кармане и нащупала его. Взглянула на экран. Звонили с незнакомого номера. Меня снова замутило.
– Сто два, шестьсот восемьдесят семь, двести два, двести шесть, двадцать девять, восемь, тридцать шесть… – хмуро, растягивая слова, говорил пристав.
У меня был номер 304. Не бывает, чтобы всегда везло.
– …восемьдесят семь, сто пятнадцать, триста четыре…
Я присоединилась к другим присяжным, которые просачивались в длинный, ярко освещенный коридор. Когда мы завернули за угол, я достала из кармана телефон и попыталась незаметно проверить голосовую почту. Пригнув голову, я приложила телефон к уху и спряталась за спиной присяжного, шагавшего впереди меня.
«У вас одно голосовое сообщение. Чтобы прослушать, нажмите “1”», – отчеканил мне в ухо голос автоответчика. Да, я в курсе, что у меня новое голосовое сообщение, почему нельзя прослушать его сразу? Разве так не было бы проще? Ведь, в конце концов, эта функция придумана для того, чтобы сделать жизнь комфортнее. Нажмите «1», отсканируйте сетчатку глаза, пройдите в ту комнату, посмотрите на свой номер, покиньте страну, сюда можно, сюда нельзя. Одни системы усложняют другие системы.
Нам было велено ждать перед массивными деревянными дверями. Я тут же отошла в другой конец коридора, подальше от назойливого взгляда судебного пристава. Наугад ткнула пальцем в какую-то кнопку и, к счастью, попала в нужную.
«Здравствуйте, Джессика, – говорилось в сообщении, – это Бонни из агентства ускоренной выдачи виз. Мы только что получили назад вашу заявку, и, к сожалению, я вынуждена сообщить, что ее отклонили».
Телефон выскользнул из рук и приземлился на застеленный ковролином пол. Я чувствовала себя гладиатором, над которым противник заносит меч для решающего удара. Мне хотелось лечь на пол и скукожиться, растаять, исчезнуть. Я представляла, как превращаюсь в лужицу, стекаю по ножкам пластиковых стульев, по покрытым штукатуркой стенам и впитываюсь в землю.
Когда мы гуськом прошли в зал суда и расселись на расставленные в несколько рядов стулья, нам объяснили, что коллегии предстояло рассматривать дело об убийстве. Это означало, что, вероятно, нам потребуется являться в суд на протяжении нескольких недель, а то и месяцев. Однако теперь это уже не имело значения. Да и что вообще могло иметь значение? У меня больше не было ни единого шанса вернуться к Юану. По щекам катились слезы. Ком подступил к горлу, я и глазом не успела моргнуть, как начала захлебываться от рыданий. Я, сдержанная уроженка Новой Англии, устроила истерику у всех на виду.
Судья скептически глядела на меня, пока я, зареванная, стояла перед ней, с трудом выговаривая слова.
– Вы можете выполнять обязанности присяжного заседателя?
– Да.
– Вы в состоянии судить непредвзято?
– Нет.
– Почему?
– Мне отказали в визе. – Захлебываясь слезами, я едва могла выдавить из себя несколько слов.
Судья попросила меня покинуть зал суда. Присяжные смотрели на меня в недоумении. Один оглядел меня с ног до головы, словно говоря: «Слезы не помогут тебе отвертеться, дорогуша».
За дверью меня встретил судебный пристав.
– В чем дело, что-то случилось? – спросил он на удивление сочувственным тоном.
– Я только что узнала, что мне отказали в визе…
Я сделала глубокий вдох животом – мой инструктор по йоге мог бы мной гордиться. Нужно было успокоиться.
Пристав похлопал меня по плечу:
– Поезжайте домой. – Он взял у меня из рук бумажку с номером и заверил ее, поставив на ней штамп. – Можете считать свои обязанности выполненными на сегодня.
Сквозь всхлипы мне удалось выдавить из себя улыбку. Вся моя жизнь рушилась на глазах, зато я официально отбыла свой срок в роли присяжного всего за день. Возможно, обмен был не равноценный, но все же нет худа без добра.
50
Любой инициативе, любому творческому акту присуще одно элементарное свойство. О нем часто забывают, а ведь именно поэтому бесчисленные идеи и великолепные планы гибнут в зародыше. Суть этого свойства в том, что, как только окончательно решишься, Провидение придет тебе на помощь. Произойдет множество событий, больших и малых, которые иначе ни в коем случае не произошли бы. Решение порождает целую цепь последствий, обращает на пользу решившемуся непредвиденные обстоятельства, встречи, ему оказывают материальную помощь
[74].
Уильям Х. Мюррей. Шотландская экспедиция в Гималаи
Отдел литературы об экспедициях, справа от камина, верхняя полка
Имя: Джессика Фокс
Тип визы: рабочая, без права на материальную помощь от государства
Статус: рабочая виза сроком на 6 месяцев
Действительна до: январь 2011
Я получила визу. Я без конца трогала ее, вертела паспорт в руках, чтобы удостовериться, что это не мираж. Большая аккуратная наклейка с моей фотографией на персиковом фоне, и золотистая голограмма в верхнем углу. Я читала и перечитывала написанные четким почерком, словно напечатанные на машинке буквы.
Взгляд остановился на последней строчке, и тоненький синий паспорт вдруг показался тяжелым, словно я держала в руке большие песочные часы: действительна до января 2011 года. Песок уже начал сыпаться. Каждую секунду, которую я тратила, стоя здесь, я могла бы провести в Уигтауне, с Юаном.