Непосредственный человек - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Руссо cтр.№ 76

Я попытался представить себе Уильяма Генри Деверо Старшего, в одиночестве запертого в ее квартире. Осознает ли он сейчас или уже в полной мере осознал, что над ним наконец-то свершился давний приговор? Такой зоркий визионер, как он, разумеется, не верит в справедливое воздаяние на земле, однако произошедшее с ним весьма на это похоже. Все утро меня преследовали слова мистера Перти об отце, о том, как он то и дело ударяется в слезы. Возможно, отец утратил разум, а это значит, что судьба сыграла очередную жестокую шутку с моей матерью, позволив ей востребовать лишь оболочку мужчины, за которым она была некогда замужем.

Зазвонил телефон, застав меня на том же месте, с пустым стаканом из-под холодного чая в руке, придавленного скорбью, которую легче осмыслить, чем рассеять, и голос дочери лишь усугубил, а не облегчил мою печаль.

– Я в том доме, – известила Джули, – жду долбаного слесаря. Никто не может, типа, сказать, в котором часу явится мастер. Назначают на утро или на вторую половину дня, и сиди…

Она сделала паузу, словно догадалась, что я тут, в кухне, и предоставила мне возможность взять трубку, обозначить свое присутствие.

– Я думала, тот смешной коротышка в ковбойских сапогах до инфаркта себя доведет, таская эти коробки. Я-то приняла его за грузчика, а он сказал, он друг бабушки. Но в любом случае он стар для такой работы.

Автоответчик наслушался довольно. Он обрезал речь Джули и деловито защелкал и зажужжал, остановившись как раз вовремя, но телефон тут же зазвонил снова.

– Хамская машина, – продолжила с полуслова моя дочь. – Приеду, когда разберусь со слесарем. Может, мы… ну, тогда я бы хотела поговорить с тобой, наверное.

Нет, она еще не закончила. Ее голос звучал теперь ближе и более задушевно, чем когда она болтала о мистере Перти.

– Я должна кое в чем признаться насчет Рассела, папочка. Это не совсем его вина. Он не… не толкал меня на самом деле. Ты, наверное, это уже знаешь. Типа, кого я пытаюсь обмануть, верно? Что-то не совсем… не в порядке со мной… Я всегда это понимала. Я так легко…

Я уже стоял возле телефона, рука лежала на трубке. Я не помнил, как вскочил, как прошел через кухню, но я это сделал, раз оказался тут.

– Я думала, это моя тайна, но, видимо, нет…

– Джули, – пробормотал я, гортань сдавило так, что я едва вытолкнул из себя имя дочери. И так и не снял трубку и знал, что не сниму.

– В общем, не вини Рассела, хорошо?

Снова автоответчик отключился, и пока он жужжал и щелкал, я стоял, не убирая руки с трубки, смотрел в кухонное окно. Оккам куда-то убрался, словно голос Джули был невыносим для его слуха. Да и весна ведь, охота порыться в чужих садах. За выходные деревья полностью покрылись листьями, вновь спрятав нас от соседей. С того места, где я стоял, уже не разглядеть Имение Аллегени II по ту сторону дороги, даже спутниковую тарелку Пола Рурка не видно. И бывшая жена Финни, ближайшая наша соседка, скрыта роскошным зеленым покровом. И все же в эту минуту мне казалось, будто я живу на той стороне шоссе, что поражена проклятием.

На протяжении двадцати пяти лет я въезжал в главные ворота кампуса и оставлял машину на ближайшей к корпусу современных языков факультетской парковке, но, видимо, теперь я чувствовал себя нелегалом – четвертый раз подряд ехал в университет через гору, чтобы проскользнуть незамеченным через задние ворота. Иуда Долбодятел, крадущийся в обход. Сегодня утром я, пусть на мимолетный миг, побаловался мыслью сделаться деканом с черного хода – позвонить Дикки Поупу. Что дальше?

Когда я подъехал к задним воротам кампуса, заморосил дождь, дорога стала скользкой. Насколько скользкой, я осознал, лишь когда сумасшедшая баба в машине с логотипом «21 век» остановила машину, развернувшись на встречной полосе, дверца со стороны пассажира распахнулась, и чокнутая баба выскочила на дорогу прямо передо мной.

И тут я понял, что это не чокнутая баба, а моя мать, я едва успел затормозить в полушаге от нее. Выражение ужаса на лице риелторши, ее спутницы, свидетельствовало, до чего ей не хочется упускать такую клиентку. На мою мать отчаянный визг шин не произвел ни малейшего впечатления – не изменилось ее лицо, даже когда она сообразила, кто именно тут визжал покрышками. Сорок лет она ждала возвращения Уильяма Генри Деверо Старшего и теперь не сомневалась, что Господь не посмеет призвать ее к себе в миг этого величайшего триумфа. Он, Господь, просто шутит с ней, используя в качестве орудия меня, и мать играть в эти игры не намерена. Резко захлопнув дверцу машины, она презрительно-элегантным жестом раскрыла зонтик и указала на двухэтажный дом в викторианском стиле с щипцовой крышей, куда намеревалась войти.

К тому времени, как я припарковался чуть дальше в том же квартале, обе женщины скрылись в доме. Я бы догадался, куда они направляются, даже если бы мать не указала мне дом, даже если бы на лужайке перед ним не покосился, как в подпитии, знак «Продается». Я бы догадался, потому что в точности так выглядел каждый дом, где я жил с родителями в свои детские годы. Мне не требовалось заходить внутрь, чтобы проверить, соответствует ли обстановка, я и так знал, что там пахнет сыростью и мебель громоздится впритык.

Мать и риелтор ждали меня в прихожей, подле обтекали их зонтики. Риелтор все еще не оправилась от потрясения – несомненно, она только что познакомилась с моей матерью, раз испугалась, что миссис Уильям Генри Деверо может погибнуть на пути к поставленной цели. Миссис У. Г. Д. критически осмотрела меня – я приближался медленно, хромая, – и заявила:

– Мог бы и помочь бедному Чарлзу с коробками. Тем более он твой любимец.

– Не думаю, что ты сейчас готова обсуждать тему эксплуатации мистера Перти, – сказал я и представился леди из 21-го века – Мардж, судя по приколотой к груди визитке.

– Надеюсь, ты не собираешься переложить на меня вину за нелепую привязанность этого несчастного, – рассеянно ответила мать, пытаясь что-то рассмотреть сквозь витражное стекло двери. – Даже если я – объект этой привязанности, причина не во мне.

– Ты играешь на нем, как на скрипке.

– Чушь, – сказала моя мать. – Мы очень приятно провели выходные в Нью-Йорке. Ели в ресторанах по выбору Чарлза. На обратном пути даже на заправке для грузовиков. Если тебе непременно хочется кого-нибудь пожалеть, тебе следовало бы видеть, как твоей отец пытался надкусить ребрышко-гриль.

– Мне его жаль, – заверил я миссис Деверо.

– Ему нужны новые челюсти. Этим мы займемся в первую очередь после переселения.

Мардж никак не могла найти ключ от внутренней двери, тем самым предоставив моей матери время, чтобы внимательно меня оглядеть.

– У тебя опухли глаза. Ты плакал? – Она потянулась к моему правому глазу.

Я оттолкнул указующий перст:

– Глупости какие! А раз уж ты спрашиваешь – я слышал, будто папа то и дело ударяется в слезы?