Лучшее в нас. Почему насилия в мире стало меньше - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Пинкер cтр.№ 255

Страница

Но самоконтроль бывает и другим — хладнокровным и подчиняющимся правилам; за такой самоконтроль отвечают внешние, выдающиеся части лобных долей — именно эти зоны мозга сильнее всего увеличились в процессе эволюции человека ^[1726]. Мы уже знаем, что дорсолатеральная кора занята рациональными подсчетами выгод и затрат, например когда человек делает выбор между двумя отложенными вознаграждениями или решает, отправить ли мчащуюся вагонетку на боковой путь, где она убьет одного человека, или позволить ей катиться по основному пути, где она лишит жизни пятерых ^[1727]. Лобный полюс занимает высшую позицию в иерархии управления и, как считают нейробиологи, определяет гибкость согласования соперничающих жизненных потребностей ^[1728]. Он обеспечивает многозадачность, активизируется, когда мы сталкиваемся с новой проблемой или возобновляем деятельность после перерыва, а также когда мы перестаем витать в облаках и возвращаемся к окружающей действительности. Благодаря лобному полюсу мы можем отвлекаться на второстепенные действия, а затем возвращаться к основной задаче, например прервать приготовление обеда, сбегать в магазин за недостающим продуктом и снова взяться за дело. Нейробиолог Этьен Кёхлин описал работу лобных долей следующим образом: самые задние его зоны реагируют на стимулы, латеральная лобная кора реагирует на контекст, а лобный полюс реагирует на ситуацию. Когда звонит телефон и мы берем трубку, мы реагируем на стимул. Когда мы в гостях у друга и не берем трубку, позволяя телефону трезвонить, мы реагируем на контекст. А когда друг отправляется в душ и просит нас снять трубку, если зазвонит телефон, мы реагируем на ситуацию.

Импульсивное насилие может быть результатом дисфункции любого из этих уровней самоконтроля. Возьмем для примера жестокие наказания детей. Современные западные родители, усвоившие нормы, осуждающие насилие, испытывают почти физическое отвращение при мысли, что ребенка можно ударить; предположительно, эту реакцию усиливает префронтальная кора. Родители прежних времен и других культур (матери, которые говорят: «Ну, погоди, вот вернется отец!») могут регулировать силу порки в соответствии с серьезностью проступка или в зависимости от того, находятся они дома или в общественном месте, а если они дома, тогда в зависимости от того, есть ли в доме посторонние. Но если их самоконтроль слаб или они пылают гневом из-за того, что считают грубейшим непослушанием, то могут потерять самообладание (это значит, что контур ярости выходит из-под контроля лобных долей) и отлупить ребенка так, что позже сами об этом пожалеют.

Эдриан Рейн, который первым показал, что орбитальная кора мозга психопатов и импульсивных убийц мала или неактивна, провел нейровизуализационный эксперимент в подтверждение идеи, что насилие возникает из-за дисбаланса между импульсами лимбической системы и самоконтролем, рождающимся в лобных долях ^[1729]. Он сканировал мозг мужей, прежде избивавших своих жен, в тот момент, когда мужчины выполняли следующее задание: они должны были читать напечатанный текст, игнорируя значение слов, обозначающих негативные эмоции (злость, ненависть, ужас и страх и т. п.), и называть только цвета, которыми набраны буквы (тест на внимание под названием «задача Струпа»). Жестокие мужья называли цвета медленно, скорее всего, потому, что подавленный гнев делал их гиперчувствительными к негативным эмоциям, обозначенным словами. По сравнению с мозгом нормальных людей, которые способны изучать буквы, не отвлекаясь на значения слов, лимбические структуры мозга агрессивных мужчин (в том числе островок и полосатое тело) демонстрировали повышенную активность, в то время как дорсолатеральная лобная кора — пониженную. Напрашивается вывод, что в мозге импульсивных негодяев агрессивные импульсы лимбической системы сильнее, а самоконтроль, создаваемый лобными долями, слаб.

~

Конечно, большинство из нас не настолько безвольны, чтобы постоянно срываться в насилие. Но и представители неагрессивного большинства отличаются по степени самоконтроля. Ни одна другая личностная черта, кроме интеллекта, не предсказывает здоровую и успешную жизнь с такой точностью ^[1730]. Уолтер Мишел начал свои исследования отложенного удовлетворения (предлагая детям выбор между одной зефиркой сразу и двумя потом) в конце 1960-х гг. и наблюдал за детьми, пока они не выросли ^[1731]. Через десять лет он протестировал их снова и установил, что дети, демонстрировавшие больше силы воли в эксперименте, были уравновешеннее, учились лучше и продолжали образование. Их обследовали еще 10 и 20 лет спустя. Оказалось, что терпеливые дети вырастали во взрослых, которые с меньшей вероятностью употребляли кокаин, чья самооценка была выше, а отношения с близкими — лучше, также они успешнее справлялись со стрессом, реже страдали от пограничного личностного расстройства, были лучше образованны и зарабатывали больше.

Другие исследования, проведенные на крупных выборках подростков и взрослых, дали похожие результаты. Взрослые могут ждать двух зефирок сколь угодно долго, но, как мы уже знаем, их можно поставить перед таким же сложным выбором, например: «Пять долларов сейчас или сорок долларов через две недели?» Исследования Лейбсона, Кристофера Шабри, Криса Кирби, Анджелы Дакворт, Мартина Селигмана и других психологов выявили, что люди, способные потерпеть ради более крупного вознаграждения, лучше учатся, меньше весят, меньше курят, чаще занимаются спортом и пополняют счет своей кредитки вовремя ^[1732].

Баумайстер и его коллеги измеряли самоконтроль другим способом ^[1733]. Они просили студентов университета оценить силу своего самоконтроля согласно следующим высказываниям:

Сделав поправку на склонность людей приписывать себе социально одобряемые черты, исследователи на основе этих ответов вывели единый показатель привычного самоконтроля. Они обнаружили, что студенты, набравшие по этому показателю высокий балл, лучше учились, меньше пили алкоголь, реже страдали расстройствами пищевого поведения, реже жаловались на психосоматические боли, депрессии, тревожность, фобии и психозы; они были добросовестнее, их самооценка была выше, отношения с семьей — лучше, личные отношения — стабильнее, они реже занимались сексом, о котором позже сожалели, реже фантазировали об изменах, находясь в моногамных отношениях, реже ощущали необходимость «расслабиться» или «спустить пар» и чаще испытывали чувство вины, но реже — стыда ^[1734]. Тем, кто способен контролировать себя, лучше удается встать на место других людей, они испытывают меньше стресса, откликаясь на их нужды, хотя сопереживают не больше и не меньше прочих. И вопреки расхожему мнению, гласящему, что люди с высоким уровнем самоконтроля скованны, сдержанны, невротичны, скрытны, раздражительны, обсессивно-компульсивны или застряли на анальной стадии психосексуального развития, команда Баумайстера пришла к заключению, что чем больше самоконтроля, тем лучше жизнь. Индивиды на самом верху шкалы самоконтроля были самыми здоровыми психически.

Страница