Будет кровь - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 13

– Да, – сказал папа. – Приходите на ужин. Я буду делать мои фирменные спагетти болоньезе. Обычно мы ужинаем около шести вечера.

– Спасибо за приглашение. – Мистер Рафферти достал из кармана белый конверт, на котором было написано мое имя. Я сразу же узнал почерк. – Возможно, это письмо объяснит, что именно я хочу обсудить. Я получил его на хранение в позапрошлом месяце вместе с распоряжением держать его у себя до тех пор, пока… э… пока не придет время вручить его адресату.

Как только мы сели в машину, папа расхохотался. Он буквально рыдал от смеха. Он смеялся и бил ладонями по рулю, смеялся и хлопал себя по бедру, смеялся, и утирал слезы, и никак не мог остановиться.

– Ты чего? – спросил я, когда он чуть-чуть успокоился. – Что смешного?

– Других вариантов у меня нет, – сказал он.

Он уже не хохотал, но все еще посмеивался.

– Что за фигня? Ты о чем?

– Я думаю, Крейг, он упомянул тебя в завещании. Открой конверт. Посмотри.

В конверте было письмо. В классическом стиле мистера Харригана: никаких цветочков и слащавых сердечек, даже без «Дорогой» в обращении – все очень четко и все по делу. Я прочел письмо вслух, чтобы папа тоже послушал.

Крейг, если ты это читаешь, значит, я уже умер. Я оставил тебе $800 000 на доверительном счете. Попечителями я назначил твоего отца и Чарлза Рафферти, моего давнего бизнес-менеджера, который теперь станет еще и моим душеприказчиком. По моим подсчетам, этой суммы будет достаточно для оплаты четырех лет обучения в университете, а после и в магистратуре, если ты соберешься продолжить образование. Оставшихся денег должно хватить, чтобы продержаться первое время, когда ты начнешь строить карьеру на выбранном поприще.

Ты говорил, тебе хочется стать киносценаристом. Если ты действительно этого желаешь, конечно, дерзай. Но я такой выбор не одобряю. На эту тему есть один неприличный анекдот. Я не буду его пересказывать, но ты без труда найдешь его в своем телефоне, набрав в поиске ключевые слова: «сценарист» и «старлетка». В этой шутке есть изрядная доля правды, которую, я уверен, ты способен уразуметь даже в столь юном возрасте. Кино эфемерно, в то время как книги – хорошие книги – вечны или почти вечны. Ты прочел мне немало хороших книг, но еще больше хороших книг только ждут, чтобы их написали. На этом я умолкаю.

Хотя твой отец наделен правом вето по всем вопросам, касающимся твоего доверительного счета, я бы настоятельно рекомендовал не использовать это право относительно любых инвестиций, предложенных мистером Рафферти. Чик хорошо знает рынок. Даже за вычетом расходов на обучение твои нынешние $800 000 могут вырасти до миллиона – и больше – к тому времени, когда тебе исполнится 26 лет. Тогда завершится срок действия доверительного управления, и ты сможешь распоряжаться деньгами со счета по собственному усмотрению, тратить их (или вкладывать в акции, что гораздо мудрее), как сочтешь нужным. Для меня наши дневные встречи всегда были большим удовольствием.

PS: Я рад, что тебе нравились мои открытки с вложениями.

От этого постскриптума меня пробрала дрожь. Мистер Харриган как будто ответил на мое сообщение в его айфоне, которое я вбил в приложение для заметок, когда решил положить телефон к нему в гроб.

Папа уже не хохотал и не посмеивался, но он улыбался.

– Как ощущения от внезапно свалившегося богатства, Крейг?

– Нормальные ощущения, – ответил я. Ну, а как же иначе? Это был очень щедрый подарок, но не меньше – может, даже больше – меня порадовало, что мистер Харриган так хорошо обо мне думал. Циники, наверное, скажут, что я пытаюсь изображать из себя ангела во плоти, но нет, я вовсе не ангел. Просто эти деньги напоминали фрисби, которое застряло в ветвях высоченной сосны на нашем заднем дворе, когда мне было лет восемь-девять: я знал, где оно, но не мог до него дотянуться. И меня это совсем не печалило. На тот момент у меня было все, что нужно. Все, кроме мистера Харригана. Что я теперь буду делать каждый день в будни после уроков? Куда мне девать столько времени?

– Беру обратно все свои прежние слова, что он жмот и сквалыга, – сказал папа, пристраиваясь следом за сияющим черным джипом, который кто-то из приезжих бизнесменов взял в прокате в аэропорту Портленда. – Хотя…

– Хотя что? – спросил я.

– Если принять во внимание отсутствие родственников и общую сумму его капитала, он мог бы оставить тебе как минимум миллиона четыре. Может, и все шесть. – Он увидел мое лицо и опять рассмеялся. – Я шучу, Крейг. Шучу.

Я ударил его кулаком по плечу и врубил радио, сразу переключившись с Дабл-ю-би-эл-эм («Рок-н-ролл в Мэне») на Дабл-ю-ти-эйч-ти («Первая станция кантри штата Мэн»). Я уже тогда пристрастился к кантри и вестерну. И слушаю их до сих пор.

Мистер Рафферти пришел к нам на ужин и съел огромную порцию папиных спагетти. Для такого тощего дяденьки он отличался отменным аппетитом. Я сказал, что уже прочитал про доверительный счет и очень ему благодарен. На что он ответил:

– Благодари не меня.

Он рассказал нам с папой, как именно предлагает распорядиться деньгами. Папа ответил, что полностью доверяет суждениям мистера Рафферти, но просит держать его в курсе. Он сам выступил с предложением вложить часть моих денег в акции «Джона Дира», потому что они развиваются как сумасшедшие. Мистер Рафферти сказал, что рассмотрит такой вариант, и позже я узнал, что он действительно приобрел акции «Дир энд компани», хотя и чисто символически. Большая часть моих денег была вложена в акции «Эппла» и «Амазона».

После ужина мистер Рафферти поздравил меня и пожал мне руку.

– У Харригана было очень мало друзей. Тебе повезло, Крейг, что ты попал в их число.

– А ему повезло, что Крейг стал его другом, – тихо произнес папа, обнимая меня за плечи. От этих слов у меня встал комок в горле, и когда мистер Рафферти ушел, я немного поплакал, закрывшись у себя в комнате. Я старался плакать беззвучно, чтобы папа ничего не услышал. Может быть, он не услышал; или услышал, но понял, что мне надо побыть одному.

Когда слезы закончились, я включил свой телефон, открыл «Сафари» и вбил в строку поиска «сценарист» и «старлетка». В анекдоте, который предположительно был придуман писателем по имени Питер Фейблман, говорится о юной старлетке, настолько тупой, что она переспала со сценаристом. Может быть, вы его знаете. Я не знал, но понял, о чем говорил мистер Харриган.

В ту ночь меня разбудил гром. Я проснулся около двух и снова с пронзительной ясностью осознал, что мистер Харриган умер, что его больше нет. Я помню, о чем тогда думал: вот я лежу у себя в кровати, а он – в могиле, в земле. На нем темно-серый костюм, который теперь будет на нем всегда. Его руки сложены на груди и так и останутся сложенными на груди, пока не превратятся в голые кости. Если гроза приближается, если сейчас будет дождь, то вода просочится под землю и намочит его гроб. Его могила не залита цементом, не накрыта бетонной крышкой; он оставил такое распоряжение в своем «предсмертном письме», как его назвала миссис Гроган. Со временем деревянная крышка гроба сгниет. Как сгниет и костюм. Айфон, сделанный в основном из пластика, продержится дольше, чем костюм или гроб, но когда-нибудь тоже исчезнет. Ничто не вечно, кроме разве что воли Божьей, но даже в тринадцать лет у меня были большие сомнения на этот счет.