Одна судьба - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Мэйз cтр.№ 74

Алекс замолкает, ходит по коридору, не обращая внимания на родовитых предков Клейтона в золоченных рамах по бокам.

— Сейчас мне кажется, что было бы проще спасаться от монстров на материке.

* * *

— Долго ты будешь обижаться на него?

Керр следит за тем, как Алекс выставляет настройки на фотоаппарате и выстраивает свет, в очередной раз поправляет задник.

— Я не обижаюсь на него.

Она теперь не в Лондоне, не в Вене, не в Париже и не в Осло.

— Хм…

— Просто сама дура.

Большая часть гостиной переделана под фотостудию. Книги перекочевали в другую часть комнаты, стали занимать место в спальне и в холле. Керри советует ей купить новые стеллажи в Ikea, но Алекс отказывается. У нее нет лишних денег. Точнее у нее есть карты и даже чеки от Вэста, но она отказывается обналичивать их на что-то еще, что не касается Анны. Это бессмысленно. Они скоро переедут. Она уже нанимает грузовое такси, чтобы переместить все их любимые и нужные вещи.

— Не дура. Просто ты выбрала Анну, а не гордость.

— Согласись я с твоим предложением отправиться в Стамбул все было бы иначе. Ведь так?

Керр жмет плечами, смешливо улыбаясь ей.

— Как знать, как знать! Ты не знаешь, какой у меня Ниран.

— Знаю — он волшебник.

— Поверь мне — это хуже, — смеется женщина и Алекс видит, как светлая кожа на щеках женщины покрывается легким румянцем, не заметным обычному взгляду человека.

Алекс ставит камеру на места, оглядывается и двигает к себе вешалку с миниатюрными комплектами одежды. Сегодня она «играет» в модного фотографа. Однажды, Анна, общаясь с другими детьми на площадке, решила, что должна попробовать себя и в этом.

«Я красивее чем глупая Моника!»

Безусловно. Бесспорно. Несомненно. То, что началось, как одна из детских забав, чтобы утереть нос глупой подруге стало любимым и жутко веселым занятием в жизни. Сначала они доказали всем, кто тут красавица, затем избавились от почти всей груды единожды надетых вещей, распродав их на eBay, потом стали фотографироваться в них перед тем, как выбросить в корзину с названием «я выросла» и в конце концов стали любимой моделью теперь уже двух брэндов детской одежды.

«Мамочка, я помогаю тебе, правда?»

Анна стала ее первой моделью, а следом стала подтягиваться вереница тех, кто хотел, чтобы было «как в кино!» и ничем хуже, чем у знаменитых фотографов. Дальше появились аккаунты в соцсетях, фотографии фотобанках, кипы одежды для съемок, и кое-что что можно было оставить в подарок. Ее и Анну зовут на модные показы, но они еще слишком малы для этого. Дома ведь как? Она поиграла и пошла отдыхать, а в студиях и на площадках совсем другой мир.

«Конечно, милая! Ты у меня самая главная вдохновительница!»

Она так быстро растет и трудно представить, что еще семь с половиной месяцев назад она едва говорила и звала своего «кису». Теперь она читает громко и по слогам, носится по детской площадке и выигрывает все соревнования подряд, а если нет…

«Милая, нельзя кусаться, — Алекс смешно, но она старается не показать этого. — Что на тебя нашло и как у тебя получилось укусить Тони за голову?»

То, что было забавно после, сначала вызвало панику и заставило испытать шок.

«Он сказал, что носорог сильнее бегемота.»

«Такое может быть, если бегемот маленький, а носорог большой, правда?»

«Его гадкий рог разрушил домик моих гипопо!»

Трудно представить степень обиды за дом любимых игрушек. Анна очень любит животных. Они очень часто ходят в зоопарк и еще реже в цирк. Дочь уверена, что в цирке их обижают, а в зоопарке можно увидеть любимых ей гиппопотамов. Тяжело недооценить самообладание ребенка, который с легкостью мог свернуть руку сверстнику, но вместо этого поступил, как обычные дети — Анна укусила, обмусолила и не оставила и следа от зубов.

— Все произошло так как я тебе и говорила.

— Нельзя утверждать, что это бессмертные.

Алекс отступает от камеры, кивнув себе, удовлетворившись увиденным. Она идет за аксессуарами и игрушками Анны. Дочь лично отбирала те, которыми смогут играть эти «милые детки», потому что она-то теперь взрослая. Почти что полуторогодовалая дочь, которая выглядит и мыслит, как пятилетняя.

— Отрицать этого тоже нельзя.

— Клейтон бы сказал мне об этом и не только он.

Александре нравится это качество в Керри и раздражает одновременно. Она очень преданна своим друзьям и даже некоторым привыкшим к безоговорочному подчинению личностям.

— Давай представим такую невероятную ситуацию: кто-то забыл поставить в известность маркиза и всех остальных?

У нее немного друзей. Друзья Керри и Нирана разъехались по разным частям света. Она теперь слишком часто переезжает, чтобы завести с кем-то хоть какое-то подобие дружеских отношений. Раньше ее вниманием владела Анна, сейчас же к ней добавились новые — любимое занятие и постоянная концентрация на окружающем ее мире.

— Им незачем раскрывать тайну нашего существования. Слово этого мира держит всех без исключения.

— Интересно, а согласился бы Клейтон сделать из меня и Анны приманку только бы прекратить все это?

Ей достается укоряющий взгляд. Алекс видит его в большом зеркале.

— Не преувеличивай, ты просто сердишься на Клейтона и притягиваешь к друг другу концы совершенно невероятных вещей.

— Ты права — я сержусь на него.

Не стоит говорить о том, что ничего не ждешь, не требуешь и не ожидаешь, а потом брать свои слова обратно или она как-то не так поняла его, когда он говорил, что не признает принципа меньшего зла.

— Алекс! Он переживает.

— Керр. Я с ним вижусь чаще чем с тобой, несмотря на все эти переезды.

Это не квартира Керри и не дом Вэста. Это не Вена. Не Лондон. Не Париж. Не Гамбург. Не Осло. Они были в последнем меньше месяца тому назад.

— Скоро это изменится, — тянет она довольно. — Приезжай в Афины, нет, в Софию? А еще лучше в Стамбул! У нас тепло.

— Ты знаешь, что стоит нам вступить на территорию черного материка, как нам понадобится поехать во все эти заказники, где львята, жирафы, обожаемые гипопо. Отказать я ей не смогу, пока она не наестся этого до отвала. Хочу поднакопить и как можно больше, чтобы носиться с ней по прериям и какое-то время не думать ни о чем.

— Я бы с тебя копейки не взяла.

— А ты думаешь, что мы только бы и делали что играли бы в шатре, ездили в Памуккале и на фестиваль воздушных шаров?

Им пришлось уехать из Вены. Ими заинтересовались органы опеки и попечительства. В садике, который они только-только стали посещать не понятно на какой почве вырос слух о жестоком обращении с ребенком. Они пришли к двери ее квартиры в полном боевом составе — работники службы, полиция, один из владельцев кондоминиума и еще один странный тип тоже представитель социальной службы на этот раз из психологической помощи для матерей-одиночек. Люди вели себя странно, преувеличенно агрессивно и напористо. Алекс видела их глаза. Она оставила на пороге одних, впустила в квартиру вторых, дав им возможность пообщаться с ребенком, «психолога» же в конце всей этой свистопляски отвела в сторону и впервые воспользовалась своей новой способностью — даром убеждать людей во всем, что ей не пожелается.