Он влился в общий транспортный поток, пока еще не сгорающий от нетерпения, но вполне готовый.
До силосной башни оставалось ровно семь миль.
* * *
При виде тех же самых копов на перекрестке Элизабет уже привычно ощутила укол страха. Однако думала при этом совсем о другом.
«Могло это быть всего лишь спектаклем?»
Она уже десятый раз задавала себе этот вопрос и приходила к одному и тому же ответу.
«Пожалуй, что нет».
«У него дочки, жена».
– О боже.
Руки до сих пор тряслись. Она собиралась похитить этого человека у его детей, отвезти куда-нибудь в лес, сломать его. И это не были какие-то досужие рассуждения или мрачные фантазии. Она была в каких-то секундах от того, чтобы сделать это. Наручники. Автомобиль. Какое-нибудь глухое место.
Элизабет мельком перехватила взгляд своих собственных глаз в зеркале заднего вида – припухших, затравленных. Но Ченнинг по-прежнему где-то пропадала, и это тоже было реальностью. Что ей еще оставалось, кроме как не пойти по такому пути?
Остановившись на светофоре, Элизабет внимательно посмотрела на копов на контрольно-пропускном пункте.
А что, если никаких путей вообще не осталось?
Что, если она уже проиграла?
Гидеон получил пулю, Ченнинг пропала. Плакса то ли жив, то ли нет – она точно не знала.
И еще оставался Эдриен.
Перед полицейским постом Элизабет свернула, направившись к дому глухими второстепенными улочками. Надо выяснить, побывали ли там копы, да и вдруг Ченнинг – каким-то чудом – вернулась туда. Оставалась от силы пара минут езды, когда в кармане завибрировал телефон.
– Алло?
– Это правда?
– Эдриен? Ты где?
– Это правда, что под церковью нашли мою жену?
Элизабет заметила еще один черно-белый автомобиль с мигалками. Они тут были повсюду.
– Не вздумай ехать туда!
– Кто-то ее убил.
– Я знаю. Сочувствую.
– За что, Лиз? У нас не все было ладно под конец, но у нее была добрая душа, и она осталась одна лишь из-за меня. Я не могу просто сидеть тут сиднем.
– Полиция тебя ищет.
– Тебя тоже, – отозвался он. – Твоя физиономия во всех новостях. Они связали тебя с убитым охранником. Говорят, что ты – пособник убийцы.
Элизабет погрузилась в молчание. Она не думала, что это действительно произойдет. Никак такого не ожидала. Только не от Дайера. Только не так скоро.
– Держись от меня подальше, – произнесла она наконец. – Держись подальше от этих мест!
Отключилась, прежде чем Эдриен успел хоть как-то возразить, и тут же свернула на последнем перекрестке перед своим микрорайоном. Оставив машину в квартале от своего дома, сквозь шеренгу деревьев подобралась к нему с тыла и потихоньку проскользнула внутрь. Сразу поняла, что в доме никого, но все равно проверила. Каждую комнату. Каждую дверь. Память автоответчика переполнена, но ни одного сообщения от Ченнинг.
«Что же делать?»
Копы могли быть уже в какой-то миле, гнать на всех парах. Если ее найдут, ей светят арест, суд и тюрьма. А значит, надо двигать отсюда, да поскорее. С этой мыслью Элизабет по-быстрому собрала наличные, кое-какую одежду и оружие. Запихала все в большую сумку, действуя все быстрее, поскольку быстрота отвлекала от горькой правды: податься ей все равно некуда, и нет ни единого шанса отыскать то, что единственно имело для нее значение.
«Ченнинг…»
Эта мысль стрелой поразила ее в самое сердце, и она почувствовала себя так, словно стрела была настоящей: внезапная боль вынудила ее опуститься на стул в кухне, безвольно свесив руки – глаза широко раскрыты, но на самом деле ничего не видят. Ченнинг пропала, и нет ни единого шанса найти ее.
А через две минуты к крыльцу подкатил автомобиль.
Это была не Ченнинг.
* * *
Все иллюзии Бекетта рассеялись, как дым, когда по всем каналам связи разлетелась розыскная ориентировка на Лиз с требованием ее немедленного ареста. До сих пор он был уверен, что все так или иначе образуется. Они поймают убийцу, а Лиз спокойно вернется домой. Начальник тюрьмы каким-то образом сам сольется с горизонта. Не говоря уже о той убитой паре в мотеле или о том, что фактически из-за него их и убили. Это было слишком серьезно, и он уже не знал, куда деваться от чувства вины.
Но откуда ему было знать, что Лиз соврет?
Да ниоткуда, естественно.
Тем не менее, та пара мертва. И это по-прежнему на нем.
– Не видел Дайера? – Он схватил за рукав первого попавшегося копа – рядового в форме, спешащего куда-то, как и он сам, по переполненному коридору. Полиция штата. БРШ. Выглядело все так, будто кто-то разворошил муравейник. Все злы, полны мрачной решимости. Серийный убийца. Убийца тюремного охранника. Люди ощущали то же самое, что и Бекетт, – ускорение свободного падения.
– Дайер уехал, – ответил парень в форме. – Минут тридцать как, вроде.
– Куда?
– Без понятия.
Отпустив его, Бекетт уже в третий раз заглянул в кабинет Дайера. Нужно срочно отозвать ордер, прежде чем Лиз не пострадала! Но кабинет был пуст. Мобильник не отвечал. Бекетт попробовал набрать Лиз, но она тоже не ответила. Злится; не доверяет.
Блин, ее вполне можно понять!
– Я на мобильном, – бросил он одному из операторов на коммутаторе. – Передайте Дайеру, чтобы обязательно перезвонил, когда объявится.
Сдернув со стула пиджак, влез в него и направился к выходу, к скопищу телевизионщиков, копов и полыханию красно-синих мигалок. Войско смыкало против него ряды. Гнет старых проблем. Старые грехи. Сердце подпирала одна отчаянная нужда, и это не имело никакого отношения к работе.
Спустившись по ступенькам, он быстрым шагом подошел по тротуару к машине. После поездки через весь город вылез из нее возле парикмахерского салона в двух кварталах от торгового центра. От входа пахну́ло какими-то химикалиями, лосьонами и жженым волосом. Бекетт кивнул администраторше за стойкой, прошел мимо зеркальных кабинок и долгих взглядов и отыскал свою жену, глубоко погрузившую обе руки в чью-то пышную шевелюру размером с баскетбольный мяч.
– Можно с тобой поговорить?
– Привет, дорогой. Все нормально?
– Я только на секундочку.
Она похлопала женщину в кресле по плечу.
– Я мигом, сладенькая.
Бекетт провел жену в тихое местечко рядом с задней стеной.
– Что стряслось?
– Просто подумал про тебя и про девочек. Захотелось услышать твой голос.