Он прошел мимо меня и к своему ужасу я узнал в живодере,
своего брата. У меня не было слов, я просто уставился и глядел брату вслед.
«Неужели будущее, которого я боялся для Алекса, свершилось?
Может, стоило того, чтобы он остался со мной? Тут? Или все равно он бы стал
чудовищем? Что произошло такого, что так изменило моего брата? Хотя он был
плут, но не до такой степени, что стать монстром?!» - Клубок вопросов в моей
голове не прекращался.
Тем временим лицо Крид тоже побледнело:
– Не нужно, остановитесь! Поговорите со мной? Я здесь одна!
Давайте, просто говорим? Хорошо? – Она жестикулировала руками, но когда увидела
перед собой Алекса ее лицо стола еще более бледным.
– Леди Крид Келлен Линкольн, – он улыбнулся, но только
одними губами. Его глаза смотрели на нее не то чтобы не добро, они пожирали ее.
Так мог смотреть человек, который был давно и безответно влюблен:
– Что вы здесь забыли? – холодно спросил Алекс, но я знал,
что это была маска, чтобы крыть чувства.
– Рим? Глазам не верю?! Рим… Я была в городе и вышла
пройтись, – неопределенно произнесла Крид, она не знала что говорить на такое,
что увидела. Наконец, она собралась и задала не самый лучший свой вопрос:
– Что тебе нужно?
– Ясное дело, что я пришел сюда не просто так – мне нужен город,
– ответил Рим, и на его лице появилось какое-то злое хищное выражение, – А,
между прочим, лгать не хорошо – ты в форме, а это значит, что в городе
транспортер. Говоришь, что вышла прогуляться!? Ай-ай, Крид, не хорошо!
– Ты спросил, что я делаю именно тут, а не зачем я пришла в
город, – Крид хаотично искала оправдания. Я чувствовал ее страх.
– Твоя правда, – пожал плечами он и подал знак людям
двигаться вперед.
– Не делай этого Рим, – попросила Крид, из ее голоса исчезли
капризные нотки.
– Что? – он приподнял бровь.
– Не надо, Рим, я прошу ... – прошептала она.
«Самопожертвование», - поморщился я
- Может, мы договоримся? – Еще один не самый удачный вопрос
с ее стороны.
– Хочешь выторговать свободу?! – в его голосе была и
насмешка, и сарказм. Алекс был заинтересован.
– Да. – Она ни минуты не колебалась.
«Что она творит?!»
– И какова же цена? – Алекс был удивлен и это давалось ему
сложно. К тому же он не совсем понимал, к чему она клонит.
– Ты покупаешь – я продаю, – ответила Крид.
– М? Значит, так? – И он улыбнулся, но по другому, как-то
ехидно со странным огоньком в глазах. Алекс знал, что попросит, он потребует
Крид. Я не верил своим глазам, мой брат влюблен в то, что считал машиной,
ересью, нежитью:
– Да, я отпущу транспортер и город не трону – пусть живут,
пусть улетают. Взамен ты дашь мне, то, о чем я просил, но условия ставлю я. Я
больше не хочу жениться на тебе Линкольн, но я по-прежнему хочу тебя. Ты уйдешь
со мной в город, и я сделаю тебя своей, эм, гостьей, и ты навсегда останешься в
моем замке при мне, моей. Как тебе условия Линкольн? Твое самолюбие, твоя
гордыня – они пострадают. Пойдешь ли на такое из-за каких-то людишек? Это
безволие, Линкольн, так как воля моя. Моя и ничья больше!
Она протянула к нему руку и сказала то, что никогда бы не
сказала, будь она в другой ситуации. Может, получилось слишком быстро – но ей
нужно было сказать ему «да» или, в противном случае, ее второй голос взял верх
и, она начала бы сопротивляться, а эти действия могли привести к плохим
последствиям:
– Я согласна.
– Так просто? Крид, в чем ловушка? – Он все еще не был
уверен в том, что она согласилась.
– В том, что я не люблю тебя, но сейчас это всего лишь
пустые слова, – ответила Крид, слишком спокойно и я понял, она отключила эмоции
и просто говорила слова:
– Однако о чем тебя просить?
– Ты еще осмеливаешься ставить свои правила?! – не выдержал
Рим и притянул девушку к себе, а бедняжка вжала голову в плечи. Да, Рим определенно
изменился. Стал не просто человеком военного времени, он стал тираном.
– Рим, я просто хочу передать письмо капитану корабля, чтобы
они не искали меня, – прошептала Крид. На что Рим ответил:
– У тебя несколько минут… - Алекс отходит в сторону, я ложу
руку ему на плечо и хочу сказать много разных слов, но вместо слов с моих губ
срывается удивленный возглас я все так же невесом. Что хуже, что-то сильное
тянет меня к небу к тяжелым тучам, что нависли над землей.
- Нет, - говорю я, - не сейчас! Еще не время!
- Ага, так я и поплясал под твою дудочку! – Говорит грубый
голос военного, - Руки к стене!
Я понимаю, что сон закончился. Придется вернуться в
реальность:
- Допрос? – хриплю я.
- Нет, сегодня вынесут приговор, - ответил тот, - думаешь,
Данте ждал столько времени, чтобы еще раз набить тебе морду? Нет, ждал, пока
твои раны зарубцуются, но суд ждать не будет. Так что топай-топай! На выход!
- М, вот оно что, - ответил я и в глаза ударил свет
прожекторов из коридора.
Послесловие
Боитесь ли вы смерти? Наверно, боитесь. Руки скованы и ноги
тоже, как в твоем мозгу, так и по-настоящему. Ты шагаешь по длинному коридору в
неизведанное. Неизведанное всегда страшит. Ты будто ступаешь на болотистую
почву и задаешься вопросом – не утонешь или утонешь, когда сделаешь новый шаг?
Когда открываются тяжелые бронированные двери перед тобой, и ты задаешься
вопросом: «А может быть, все было бы иначе?»
Я боюсь смерти, так сильно, что мои руки, связанные за
спиной вспотели, и спина тоже взмокла. Мои зрачки неестественно расширенны: я
вижу, как солдаты перезаряжают оружие и прикладывают его к плечу; через несколько
секунд я узнаю, что же такое на самом деле смерть. Я боюсь не боли, а смерти,
потому что сделав шаг на болотистую почву я не знаю, что там впереди. Я очень
надеюсь, что впереди звезды. Именно благодаря ним, я стал тем, кто есть, и мне
плевать, что я совершил преступление против человечества – открыл искусственный
разум и создал эликсир бессмертия. Смешно, но через несколько секунд меня
расстреляют, из-за того что моя наука неподвластна своему создателю.
Итак, комендант начинает исполнение приговора. Раз –
наверно нужно помолиться? Два – глупо, но моя улыбка становится все шире и шире.
Я улыбаюсь, потому что выиграл. Пли – вот собственно и все…
Я открываю глаза. Что такое? Неужели это не все? Не
занавес? Я жив менее того перед моими глазами помещение. Белый пол, потолок,
стены и даже окно-иллюминатор, через которое на меня смотрят мои враги тоже в
белых тонах. Я пытаюсь пошевелиться, но не могу все тело обвито проводами, я
чувствую, что половина моего лица от темечка до носа не совсем мое – оно железное.