Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 58

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Чингисхан. Человек, завоевавший мир | Автор книги - Фрэнк Маклинн

Cтраница 58
читать онлайн книги бесплатно

Можно ответить еще две особенности военной тактики монголов. Насколько это было возможно, они избегали рукопашных схваток. Несмотря на стереотипное представление, будто азиатские орды сминали противника массовостью армий, не считаясь с человеческими жизнями, монгольские полководцы старались свести к минимуму потери и приходили в бешенство, если победа доставалась слишком высокой ценой [684]. Далее. Современные понятия о том, что побеждает тот, кто завладел полем битвы, для них были неизвестны и бессмысленны. Победа для монголов означала истребление противника, и они в этом отношении проявляли исключительную целеустремленность и беспощадность. После завершения битвы они могли гнаться днями за отступавшим противником. Особенно важно для них было не дать возможности разгромленным полководцам перегруппироваться, переформироваться или создать новый центр сосредоточения и объединения сил [685].

Военные кампании 1206–1218 годов были сумбурными, и уяснение деталей осложняется тем, что «Тайная история» совмещает (непреходящий изъян этого источника) не только две разные операции против меркитов, но и два разных похода против лесных народов. Для большей ясности целесообразно попытаться рассмотреть эти кампании тематически, а не в хронологическом порядке. Упрощая процесс, мы сведем внешние события 1206–1218 годов (исключая вторжение в Китай) к пяти главным темам: сведение счетов с найманами; избавление от меркитов; покорение и последующее восстание лесных народов; вступление на престол особо важной империи уйгуров; война против тангутов. Погоня за Кучлуком, оказавшаяся самым трудным приключением и частично переплетавшаяся с другими кампаниями, будет отображена позднее, поскольку она имела более существенные геополитические последствия.

В период между 1206 и 1209 годами Чингисхан только один раз лично командовал армией в битве. В конце 1206 года, узнав от лазутчиков о том, что непобежденный найманский князь Буйрук настолько обнаглел, что охотился в Алтайских горах, он совершил молниеносный переход через степь и напал на найманов, застигнув их врасплох. Разгром был сокрушительный и окончательный, погиб и сам Буйрук [686]. Меркиты, уцелевшие после поражения, нанесенного ранее в том же году Субэдэем в битве, в которой был убит Тохтоа-беки, переметнулись к найманам, надеясь найти у них безопасное укрытие. Они продолжали представлять угрозу, и Субэдэй снова был послан, чтобы добить их. В 1208 году Субэдэй еще раз разгромил меркитов, убив двоих сыновей Тохтоа-беки, но многоголовая меркитская гидра не желала исчезать. Остатки меркитского воинства сбежали на территорию уйгуров, но местный правитель, опасаясь гнева Чингисхана, прогнал пришельцев [687].

Меркиты тогда решили бежать на дальний север и примкнуть к хозяевам западных степей — куманам. Субэдэй, одержавший две победы над меркитами, подвергся обструкции за то, что упустил одного из самых ненавистных врагов. Незадачливого паладина долго держали в немилости, пока наконец в 1216 году не призвали ко двору и не поручили добить меркитов, где бы они ни находились [688]. Меркиты уже значительно окрепли за счет новых куманских союзников, когда Субэдэй схватился с ними в 1217 или 1218 году в местности Джэм-Мурэн севернее реки Сырдарья (Яксарт) и окончательно ликвидировал досаждавшую Чингисхану помеху; тогда пал и последний царевич клана Худу, брат Тохтоа-беки [689] [690]. В этой кампании Субэдэй преодолел большие расстояния — прошел через горный хребет Тарбагатай, через Алмалык и земли дружественного племени карлуков, обитавших к югу от озера Балхаш. Иногда ему приходилось координировать свои действия с Джэбэ и Джучи [691].

Прежде чем отправиться в Китай, Чингисхан должен был обеспечить себе безопасный тыл. С этой целью в 1207 году он послал Джучи покорять независимые племена северо-запада Монголии и юга Сибири. Эти племена известны под общим названием лесные народы. Можно перечислить лишь некоторые, основные из них: киргизы, ойраты, буряты, туматы, тувинцы, бархуты (бархуны), урсуты, хабханасы, шибиры, кескидиины, тухасы, баяуты (баиты), кем-кемджиуты, тенлеки, тоелесы, тасы, баджигины (бачжигины); самыми значимыми считались первые шесть племен. Буряты обитали по берегам реки Ангара и ее притоков, восточнее озера Байкал, бархуты — к северу от них, урсуты и хабханасы — западнее озера Байкал, киргизы и кем-кемджиуты — в долине Енисея, туматы — на берегах рек Ия и Ангара, тувинцы — на территории современной Танну-Тува юга Сибири, а остальные племена — в верховьях Иртыша [692].

Это огромное пространство занимали в основном таежные леса — береза, тополь, кедр, лиственница, пихта, перемежавшиеся зарослями рододендрона, полянами мха и лишайников. В этих бескрайних лесах протекали все четыре величайшие реки Северной Азии — Лена, Енисей, Обь и Иртыш. Здесь во множестве водились самые разнообразные представители животного мира: лоси, лесные олени, северные олени, мускусные олени, вапити [693], волки, медведи, куницы, выдра, бобры, сибирские белки. Лесные народы добывали пропитание охотой и рыболовством и, как думали эксперты, обладали совершенно другим менталитетом, чем монголы. У кочевника-скотовода в силу необходимости складывались коллективистские установки и образ жизни, ориентированный на взаимодействие и сотрудничество, тогда как таежный охотник, вынужденный полагаться только на свои силы, от природы становился индивидуалистом; возможно, именно по этой причине шаманизм был могущественнее в северных регионах, чем в степях [694]. Коллективистское самосознание давало монголам очевидное преимущество в войнах. Их отношение к лесным народам было покровительственное, уничижительное и пренебрежительное; особенно они презирали «лесных людей» за привычку ездить без седла на оленях, а не на лошадях. Принято считать, что невежественность и культурную отсталость лесных народов монголы отразили в поговорке: «Птица, не видевшая прозрачной воды, всегда будет совать свой клюв в протухшую воду» [695]. Другую часто цитируемую поговорку приписывают легендарному монгольскому вождю Бодончару: «Хорошо, когда у тела есть голова, а у шубы — воротник… Люди… у кого нет ни малого, ни большого, ни хорошего, ни плохого, ни стад и ни копыт, склонны считать, что у них все равны… Пора их грабить» [696].

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию