Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 31

1203 год начинался с победы над найманами, а во всем остальном Тэмуджина преследовали плохие предзнаменования и неудачи. Желая проверить надежность союза с Тоорилом, он попросил руки его дочери Чаур-беки для своего сына Джучи, но получил категорический отказ. При кереитском дворе Нилха, узнав о появлении нового наследника, конечно же, пришел в ярость. Еще больше возмутили его вести о брачном предложении Тэмуджина и намерениях отца женить Сэнгума на монгольской невесте. Нилха заявил отцу о несогласии и привел доводы. Если дочь Тэмуджина выйдет замуж за одного из сыновей Он-хана, то она будет сидеть в переднем углу на северной стороне юрты как госпожа, а если Чаур-беки выйдет замуж за Джучи, то ее посадят у двери как служанку ^[346]. Нилха потребовал, чтобы отец порвал с Тэмуджином и сформировал новую коалицию с Джамухой. Тоорил с негодованием отверг инсинуации сына. Одно дело — не отдавать дочь семье Тэмуджина — отказ может прозвучать как оскорбление, но не как объявление войны. Совсем другое дело — пойти на открытое предательство «анды», которого поклялся любить как сына. Кроме того, Тоорил не уважал Джамуху, о чем и сказал Нилхе: «Джамуха — подхалим, человек нестоящий и не заслуживающий доверия» ^[347]. Нилха на время прекратил попытки переубедить отца, но продолжал поддерживать тайные контакты с Джамухой.

Брачный проект Тэмуджина вызвал разные толкования у историков. По мнению одних комментаторов, это была глупая затея, Тэмуджин «искушал судьбу», преждевременно обнажил свои амбиции и замыслы стать правителем всей Монголии, чем насторожил Тоорила. Другие авторы (и более убедительно) считают, что он испытывал названого «отца», проверял, насколько надежным может быть альянс с ним. Тэмуджин заподозрил (и был прав), что и Тоорил, и его сын в действительности снобы: его знатность недостаточна для того, чтобы сродниться с одним из самых блистательных кереитских семейств, Тоорил никогда не признает его своим преемником, а его возмущение доводами сына было наигранным, и в глубине души он был доволен тем, как развивались события. Тоорил с полным основанием мог сказать Тэмуджину: он хотел исполнить все его желания, но ни сын, ни кереитский народ не позволили ему это сделать ^[348].

Со своей стороны, Бортэ тоже подогревала сомнения Тэмуджина. Тоорил, доказывала она, постоянно подводит его. Как можно доверяться или полагаться на человека, бросившего его в разгар битвы (именно так и поступил Тоорил), фактически спасенного Тэмуджином после изгнания и не предложившего ему даже самой малости от поживы, добытой во время кампании против меркитов в 1198 году, которую он вряд ли предпринял бы, если бы Тэмуджин не помог ему реанимироваться! ^[349]

Тем временем Джамуха, Нилха, Хасар, Алтан и Хучар встретились и договорились о совместных действиях. По предложению Джамухи, они решили изображать ситуацию так, будто Тэмуджин ведет тайные переговоры с найманами, а среди кереитов зреет бунт, и поставить перед Тоорилом ультиматум — либо Нилха, либо Тэмуджин — и заморочить его комбинацией fait accomplit ^[350] и фальшивой лестью. Джамуха знал, с кем имеет дело: Тоорил был стар, измотан и немощен и в конце концов согласится пойти по линии наименьшего сопротивления ^[351].

Заговорщики поскакали в лагерь Тоорила, чтобы выдвинуть ему свои условия. Становище Тоорила находилось в Темном бору, всего в двух часах верховой езды от лагеря Тэмуджина в степи Саари: поскольку Тоорил теперь был «отцом» Тэмуджина, такая близость стойбищ не вызывала подозрений. Джамуха долго говорил о непостоянстве и переменчивости Тэмуджина, подчеркивая свою решимость и твердость. Возможно, именно тогда он произнес знаменитую сентенцию: «Выходит, что верная чайка — то я. Зато перелетная пташка — мой друг, мой анда!» ^{[352] [353]}

На Тоорила, очевидно, больше впечатления произвело присутствие на встрече посланников из новой конфедерации, образовавшейся в западных степях Центральной Азии: представителей каракитаев, уйгуров и даже (утверждают некоторые авторы) новой державы в Трансоксиане ^[354] шаха Мухаммеда II ^[355]. Все они были обеспокоены возрастанием могущества Тэмуджина и искали поддержки кереитов в противоборстве, в основе которого лежали преимущественно коммерческие интересы. Военные столкновения, не прекращавшиеся лет тридцать, переросли из мелких межплеменных стычек в крупномасштабный социальный конфликт. С одной стороны, это была война Тэмуджина и его неимущих сторонников против традиционной племенной аристократии: пренебрежение Тэмуджина к старой олигархии и стало основной причиной недовольства Алтана, Хучара и Хасара. С другой стороны, шла и скрытая торговая война за коммерческие ресурсы и рынки Сибири и Дальнего Востока. Уйгуры и несториане запада рассчитывали на то, что Тоорил обеспечит им торговые привилегии в Монголии. Тэмуджин предпочитал дружить с купцами-мусульманами, недавно принимал посланников, просивших торговые концессии в Сибири; один из посланников по имени Асан закупил у монголов великое множество беличьих и соболиных шкурок ^[356].

Постепенно кровные узы возобладали над клятвенными обещаниями Тэмуджину. Но Тоорил понимал, что в открытом сражении шансы на победу всегда расплывчатые, и даже худосочные Давиды способны одолеть богатырей Голиафов. Поэтому он настоял на том, чтобы прибегнуть к уловке. Тэмуджину послали приглашение: Тоорил еще раз обдумал монгольское брачное предложение, дает согласие и устраивает по этому поводу грандиозный пир. Намечалось подлое убийство ^[357].