Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 160

Цзиньцы испытывали иррациональный оптимизм, вдохновившись возвратом большей части бассейна реки Вэй в Центральной Шэньси в 1227–1230 годах, в том числе крепости Дунгуань, располагавшейся южнее слияния рек Вэй и Хуанхэ и контролировавшей подходы к провинции Хэнань, а также крепости Хэчжун на северной стороне Хуанхэ в юго-западном углу Шэньси ^[1969]. Более того, в последней плеяде монгольских генералов в Китае, похоже, не оказалось никого, кто по статусу мог бы сравняться с Мухали; неуклюжие действия монголов вынудили многих прежних союзников уйти от них к цзиньцам либо задуматься о дезертирстве.

Угэдэй набрал огромную армию — будто бы численностью 100 000 человек ^[1970] — и вместе с Толуем вторгся в Китай. Ай-цзун, наслушавшись похвальбы Хэда и Пуа о победах над монголами, поручил им остановить противника, напугав обоих, поскольку они хорошо понимали разницу между теми легкими триумфами и предстоящими грозными сражениями ^[1971]. И у них были все основания для серьезного беспокойства: Угэдэй замышлял не просто завоевать новые территории, а отлавливать и полностью уничтожать цзиньские армии. Монголы начали с того, что прошли сквозь Шаньси и Шэньси, истребляя цзиньцев и разрушив шестьдесят фортов ^[1972]. На какое-то время они задержались при осаде основательно укрепленной крепости Фунчжан-фу, которую Ай-цзун потребовал от Хэда и Ила Пуа, утративших рвение, отстоять любыми средствами. Исход был именно такой, какой и ожидали Хэда и Ила Пуа: сокрушительный разгром превосходящими силами Угэдэя. Ай-цзун не прислал подкреплений для снятия блокады, и монголы методично удушали город, отрезая его от источников провизии. Доведенные до отчаяния, защитники крепости сдались ^[1973].

К маю 1230 года монголы отвоевали все города в бассейне реки Вэй, потерянные во время «потешной» войны 1227–1229 годов. Угэдэй посвятил в свои план Толуя: в 1231 году они должны войти в провинцию Хэнань и навязать цзиньцам решающее сражение. Он одурачит их ложным отступлением на север, в то время как Толуй пойдет на юг в соответствии со стратегией, опробованной Чингисханом, и вступил на территорию Сун, чтобы сделать крюк и напасть на Кайфын с юга ^[1974].

Стратегия Угэдэя предусматривала координацию действий трех отдельных монгольских армий: Толуй должен был войти на территорию Сун; самому Угэдэю надлежало продвигаться на юг через Шаньси; Сугэдэю (левое крыло) предстояло тоже идти на юг вдоль границ между провинциями Шаньси и Шаньдун и оберегать левый фланг Угэдэя ^[1975]. Каждая из этих операций заслуживает отдельного анализа, но ясно, что самую важную часть плана должен был реализовывать Толуй. Ему поручалось подойти к цзиньской столице Кайфыну с юго-востока и исключить таким образом необходимость в длительной и тяжелой осаде Дунгуаня, ключевой крепости, благодаря которой цзиньцы чувствовали себе увереннее и в большей безопасности.

В середине 1231 года Угэдэй отправил к сунцам послов с требованием предоставить свободный проход армии Толуя через их территорию, но местный сунский командующий убил их, совершив чудовищный поступок, совершенно не согласовывавшийся с прежними предложениями монголам заключить альянс против цзиньцев ^[1976]. Угэдэй отправил другую миссию, требуя объяснений, и этой миссии удалось добраться до столицы Сун. Не желая войны с монголами, сунцы извинились за злодеяние, совершенное командующим, но, устраняясь от формальных обязательств в отношении пропуска войск, косвенно дали понять, что не имеют ничего против появления Толуя.

Он соответствующим образом подготовился к очередному знаменитому монгольскому конному броску, взяв с собой незаменимых помощников Шиги-Хутуху и Дохолху-черби, брата Боорчу. Он прошел к западной части территории Цзинь, широким фланговым обхватом проникнув вглубь царства Сун и нарушив его суверенитет. Затем его 30-тысячная конная армия форсировала верховья реки Вэй, поднялась по склонам гор Циньлинь, где всадникам пришлось познать, что такое обморожения и нестерпимый голод ^[1977]. Перейдя через верховья реки Хань ^[1978], он разбил лагерь в горах между верховьем Хань и реки Тао, откуда штурмом взял сунский город Ханьчжун, устроив невообразимую массовую резню.

Причиной массового кровопролития стала, в сущности, морская и речная сноровка сунцев, разъярившая Толуя. После 40-дневной осады на плотах из крепости сумели скрыться 12 000 гарнизонных солдат. В наказание Толуй распорядился убить всех, кто еще оставался в городе, исключая некоторых женщин и детей, которых он взял в рабство ^[1979]. Потом он двинулся на юг, вдоль реки Цзялинцзян. Оказавшись в глубине провинции Сичуан, идя попеременно по горам и равнинам, «бескрайним, как океан», воины Толуя уже могли разглядеть далекие пики Тибета. В ноябре 1231 года, будто бы захватив в этом походе 140 городов и крепостей, Толуй начал поворачивать на северо-восток. В декабре он остановился лагерем на берегу реки Хань и после некоторого отдыха перешел на другой берег на территорию Цзинь в конце января 1232 года ^[1980].

Его появление в провинции Хэнань вызвало шок в столице цзиньцев. Имперские советники предлагали перевезти все население в укрепленные города, утверждая, что монголы так устанут после длительного верхового похода, что смогут осадить лишь один или два города. Однако Ай-цзун решил иначе: его народ настрадался, и его нельзя больше подвергать мучениям. Проявив высокую моральную стойкость, он повелел набрать еще одну армию для защиты западных и южных границ Хэнань от монголов ^[1981].

Учитывая значительное уменьшение численности войск после тяжелейшей одиссеи, Толуй решил повременить с решающим сражением против цзиньцев и развязать войну на истощение. Оказали на него влияние и долгие разговоры с Угэдэем, убежденным в правильности тактики изнурения таких «мягкотелых» людей, как китайцы ^[1982]. Командующий цзиньцами хотел дождаться, когда Толуй попытается форсировать Хуанхэ, и тогда напасть на него, но из Кайфына требовали незамедлительных результатов. Отрывочные стычки с авангардом Толуя предназначались для того, чтобы заманить цзиньцев в ловушку, но они раскусили трюк. Чувствуя себя в безопасности, цзиньский командующий отменил боевую готовность, а Толуй устроил в густом лесу засаду и захватил весь вражеский обоз. Чтобы скрыть этот промах, цзиньский командующий сообщил, будто предыдущая стычка была на самом деле грандиозной битвой, которую они выиграли; доверчивый Ай-цзун был вне себя от радости ^[1983].