Чингисхан. Человек, завоевавший мир - читать онлайн книгу. Автор: Фрэнк Маклинн cтр.№ 108

Весной 1219 года монголы прибыли в Ферганскую долину, совершив переход, сопоставимый с альпийской эпопеей Ганнибала ^[1331]. Туркестаном тогда называлась вся огромная территория от современного Китая до Каспия, и без преувеличения можно сказать, что Ферганская долина была торгово-индустриальной жемчужиной всего этого региона. Здесь добывали золото, серебро, бирюзу, ртуть, железо, медь, нафту, битум, изготавливали жернова, благовония, одеяния, оружие, иглы, ножницы, горшки, луки, колчаны, кожи, покрывала, льняные и хлопчатобумажные ткани. Здесь было множество рисовых полей, садов и виноградников; пастбищное животноводство в основном ограничивалось разведением коз, лошадей и мулов ^[1332]. И вся эта страна «с молочными реками и кисельными берегами» должна была достаться монголам за здорово живешь.

Вести о появлении монголов в Фергане серьезно обеспокоили шаха Мухаммеда II, уверовавшего в то, что любая армия с востока могла прийти только северным путем — через Джунгарские ворота. Подтверждалось и предупреждение Джелал ад-Дина о том, что надо готовиться к вторжению монголов с востока. С другой стороны, сразу же проявились пораженческие настроения при дворе. Большинство советников в ближайшем окружении шаха уговаривали его бросить Трансоксиану и отойти в Хорасан или в афганский Газни и создать там неприступный бастион, о который монгольские орды расшибутся и лишатся силы духа. Шах от рождения не был лидером, но заявил, что по велению Аллаха должен напасть на монголов, назвал Чингисхана идолопоклонником и пожаловался, что монголы ударили его под дых, вторгнувшись в Китай ^[1333]. Он не мог стерпеть оскорбительные сообщения о том, что монголы разоряют Фергану, набрал большую армию и двинулся на войну.

Наказы отца запрещали Джучи вовлекаться в открытые сражения с шахом; его роль сводилась к тому, чтобы отвлекать хорезмийцев, пока Чингисхан не пройдет через Джунгарские ворота ^[1334]. Джучи отличался упрямством и не любил исполнять приказы. Джэбэ настаивал на том, чтобы отойти к подножью гор и заманить шаха подальше от Отрара, куда Чингисхан собирался нанести удар. С видимым удовольствием Джучи отверг предложение генерала, пользуясь прерогативой принца крови, и укоризненно заметил, что этим поступком монголы сознались бы в своей трусости.

Источники по-разному описывают произошедшую битву. По одной версии, монголы были не в лучшей форме после тяжелого и длительного перехода, не применили свои обычные коварные тактические приемы, а напали на противника в лоб. По другой версии, они прибегли к стандартной тактике — вначале легкая конница ошеломила противника лавиной стрел, а затем на него пошла и добила тяжелая кавалерия. Высказывалось предположение, будто сам шах чуть не попал в плен ^[1335]. В любом случае, и с наступлением ночи исход битвы был неясен, хотя монголы, уступавшие в численности (возможно, их было 25 000, а хорезмийцев вдвое больше), превзошли противника во всем другом — в скорости, мобильности и предприимчивости.

Во второй раз Мухаммед подвергся порке, и это укрепило его убеждение, ставшее idée fixe, в том, что глупо ввязываться в открытые сражения с монголами ^[1336]. Джэбэ и Джучи тем временем прибегли к испытанному приему — под покровом темноты ушли, уведя и коней и скот. Многих аналитиков озадачило нежелание шаха отправиться в погоню за отступавшим противником. Но в данном случае сыграли свою роль три фактора. Во-первых, Мухаммед не знал — сражался он со всей армией или только с авангардом, тогда как армия поджидала в засаде? Другая возможная причина: война требовала повышения налогов, из-за чего восстали бы самые непокорные города, и ему пришлось бы отправить войска на подавление мятежей. Третий возможный фактор: к концу лета ему стало известно, что передовой отряд еще одной монгольской армии прошел Джунгарские ворота на севере. Это сообщение и давало ответ на все вопросы. Джэбэ и Джучи успешно провели классический отвлекающий маневр ^[1337].

Чингисхан вышел с основной армией в мае 1219 года, следуя по берегам рек Орхон и Тола ^[1338]. Повернув на юго-запад, он перешел нагорье Хангай по перевалам на высоте 8000–10 000 футов, добравшись в середине июля до Алтайских гор. И сейчас ведутся академические споры по поводу маршрута его дальнейшего передвижения (средневековые хронисты не были сильны в географии); он мог пойти через перевал Дабистан-дабан, хотя в этом районе с мая до сентября открыты, по меньшей мере, еще два прохода ^[1339]. Летом 1219 года он разбил лагерь в верховьях Иртыша, чтобы дать отдых людям и лошадям и дождаться прибытия союзников к назначенному месту встречи. Здесь монголам довелось впервые увидеть летнюю вьюгу ^[1340].

Желая еще больше запутать шаха, Чингисхан отправил небольшой отряд (может быть, 5000 всадников) окольным маршрутом на юг, поручив войти в Туркестан через знаменитые Джунгарские ворота. Этот проход (на границе между Китаем и Казахстаном) был известен еще в древние времена Геродоту и Птолемею и считался местом обитания Борея, Северного ветра, из-за постоянно дующих здесь свирепых ветров. Джунгарские ворота представляют собой небольшую долину с крутыми склонами шириной шесть миль и длиной 46 миль с бессточными солеными озерами Алаколь и Эби-Нур: самый важный горный проход между Китаем и Средней Азией и единственный разрыв в стене гор, протянувшейся на 3000 миль от Афганистана до Маньчжурии ^[1341]. Этим путем, по расчетам Мухаммеда, и должен был идти на запад Чингисхан со своей базы в Каракитае.