Смотри, я падаю - читать онлайн книгу. Автор: Монс Каллентофт cтр.№ 2

Кто-то хотел этой молодости от тебя, Эмма.

– На вкус похоже на наши сладости! Как шведские полосатые леденцы «Полькагрис»! Или рыбки, со́ски из желе. У вас есть что-нибудь, что по вкусу похоже на кислых рыбок?

– One more, girls, try the green gummibears this time. I make that shot myself. It’s my favourite ^[4].

Two for one ^[5].

Shit ^[6], до чего крепкое! Shit, я опьянела, shit, какая я пьяная, на пляж, хочу танцевать, воо как. «Give me a drag of that» ^[7].

Тим видит их. Как они пытаются научиться владеть собой, друг другом. Со снятым с предохранителя оружием, с указательным пальцем на курке. Их укачивает на черно-серых волнах асфальта, неоновый свет блуждает по побережью, и огни подсветки вновь выхватывают нагие тела на песке. Песчинки растирают самые укромные места, завтра там появятся маленькие зудящие ранки, боевые шрамы для демонстрации во время позорного пути в отель и завтрака с водкой, прежде чем пора будет снова выйти на солнце, обжечь кожу и начать все сначала. Дубль пять, шесть, семь.

Потом самолет полетит в обратную сторону.

Но они вернутся в следующем году.

Так человек приближается к своей жизни, думает Тим, когда идет темными задворками обратно к машине. Сначала мы крадемся на цыпочках, потом бросаемся со всего разгона навстречу той любви, которая, как мы надеемся, прячется во времени. В нашей тоске по любви мы играем с мыслью, что она, эта любовь, действительно существует.

Мы слышим, как люди ходят за закрытыми дверями. Мы слышим тех, кого мы любим. Они движутся к нам, и мы отказываемся перестать мечтать. О любви, о свободе и о возрождении душ.

Магалуф.

Где все началось.

Где царит опьянение, где может случиться все что угодно. Магалуф.

Все не могло закончиться здесь.

Ты еще оглянешься на свою жизнь, Эмма.

Тим видит, как красный свет вывески Benny Hill сливается с ночным небом и превращается в слабый узор, и он понимает, что, возможно, никогда не видел ничего прекраснее. Что там, где большинство видит уродство, есть красота.

То, чем мы все были когда-то. Вывеской на фоне неба.

Не взрослые и не дети. Мир, готовый к сотворению. Ну, давай.

А мне наплевать на это.

«U watch me dad» ^[8].

Whatever ^[9].

«me do da jump» ^[10]

Lakritsshot? ^[11]

Я не люблю лакрицу. Вы же знаете.

Я знаю, Эмма. Я знаю.

Есть вообще кто-нибудь, кто любит лакрицу? Всерьез? Кислых рыбок мне, please. / пожалуйста.

Папа.

Тим приехал в горы. Поставил машину на черной как ночь парковке и смотрит вниз на огни Магалуфа. Отсюда вывеска Benny Hill светит более темным оттенком красного, а подсветка ночного клуба Tivoli Nightclub трепещет на ветру, как и раньше.

Прочная подстилка осталась в багажнике, и он садится прямо на утес. Камень давит на копчик, и Тиму это нравится: неприятное ощущение не дает ему задремать, дает мыслям шанс поплутать еще некоторое время.

Одно время он думал, что есть граница алчности даже на Мальорке, даже в столице острова, городе Пальме. Но нет, это было не так. Четыре профессора университетской больницы Son Espases создали фонд для изучения раковых заболеваний. Умирающие от рака люди платили в этот фонд по двадцать пять тысяч евро за лечение новым, революционным, методом, который должен был спасти их жизнь. Пациенты закладывали свои дома, клянчили деньги у друзей и родственников, чтобы оплатить курс лечения. Метод оказался выдуманным, таблетки делались из сахарной пудры, а фонд был машиной для добычи денег для этих четверых.

Машины, яхты, виллы, проститутки.

Мертвые пациенты.

Когда газета Diario de Mallorca разоблачила этот блеф, жители острова строили из себя возмущенных. Некоторые наверняка негодовали искренне. Никто не хочет, чтобы ему напоминали о его слабости. Мы все ранимы, когда смерть близка.

В ближайшем от него баре Las Cruces клиенты, однако, не выражали недовольства. Лишь пожимали плечами и говорили, что нельзя превращаться в идиотов только потому, что у тебя рак.

Профессора попытались также развернуть продажу лекарств от болезни Альцгеймера, препарат, который должен был затормозить нарастающую забывчивость и восстановить то, что было утеряно, своего рода откат назад в мечтах.

Тим разглядывает красную вывеску.

Он долго сидит на утесе. Огни в Магалуфе никогда не гаснут, они просто растворяются на рассвете, точно так же, как исчезла Эмма.

Когда Тим направляет машину в сторону Пальмы, включает стерео. Из динамиков струится «Мария» группы Blondie.

Голос Дебби Харри. Слова, которые она поет о самоуверенной, недосягаемой девочке, женщине, как во сне, вызывают воспоминания о начале всего.

Эмма сидела у кухонного стола и показывала ему сайт турагентства, читала вслух, будто бы сначала всерьез, а потом иронично цитировала Рильке, что-то из написанного им об искусстве, об ощущениях молодых людей и жесткой ценности этих чувств.

– Мальорка – один из наших излюбленных маршрутов для путешествий. Здесь есть тапас-бары с приятной атмосферой. Колышущиеся поля цветущих маков, зеленые заросли олив, море, горы и прекрасные пляжи. И то, чего жаждут больше всего, – средиземноморское тепло – с начала апреля до середины октября.

Она подняла глаза.

– На Мальорке есть все, – продолжила она чтение. – От удобных для семей с детьми пляжей до очаровательных деревенек, от наполненных движением аквапарков до спа, от тренажерных залов в отелях до крупного города Пальмы. Отели на любой вкус: для романтичных пар, многодетных семей, друзей или всей родни.

– Хватит, – сказал он. – Я понял, чего ты хочешь, я не так глуп.

– Папа, послушай. Многие особенности делают Мальорку уникальной. Как, например, четырнадцатикилометровый пляж Alcúdia или старый трамвайчик, который ходит между городом Сольер и морем. Или виноградники и извилистые дороги серпантином вокруг Дейя́ и Вальдемосы. Не говоря уже о Пальме с фасадами домов в стиле югенд, дизайнерскими бутиками и величественным кафедральным собором.