Дурная кровь - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Гэлбрейт cтр.№ 131

В приемной плотным кружком сидела команда: Хатчинс с Барклаем – на диване, обитом искусственной кожей, Моррис – на одном из пластмассовых стульев, купленных в связи с увеличением штата, а Пат – в своем рабочем кресле на колесиках; при таком раскладе для партнеров как раз оставалось два неудобных пластмассовых стула. От внимания Робин не укрылось, что все трое мужчин прикусили языки, как только из кабинета вышел Страйк: когда летучку вела она, ей приходилось ждать, чтобы Хатчинс и Моррис прекратили перемывать кости знакомому полицейскому, который был пойман на получении взятки.

Похожие на маргаритки ярко-розовые герберы теперь стояли в вазочке на рабочем столе Пат. Страйк задержал на них взгляд, а потом сказал:

– Итак, начнем с Жука. Моррис, у тебя есть что сказать насчет того парня в спортивном костюме?

– Да, есть, – ответил Моррис, сверяясь со своими записями. – Зовут его Барри Фишер. Разведен, имеет одного ребенка, работает управляющим в спортзале, который посещает Жук.

Страйк, Барклай и Хатчинс пробурчали что-то нечленораздельное в знак интереса и похвалы. Робин довольствовалась тем, что слегка подняла брови. По опыту она знала, что малейшее одобрение с ее стороны будет истолковано Моррисом как приглашение к флирту.

– Поэтому я записался на пробное занятие с одним из тамошних тренеров, – сказал Моррис.

«Спорим, что тренер – женщина», – подумала Робин.

– И пока с ней договаривался, наблюдал, как он расхаживает по залу и болтает с девушками. Вне сомнения, ориентация у него гетеросексуальная, судя по тому, как он глазел на одну из женщин на кроссфите. В понедельник собираюсь на тренировку, если прикажете, конечно, босс. Попытаюсь разузнать о нем все, что можно.

– Отлично, – сказал Страйк. – Похоже, это надежная зацепка: связующее звено между Жуком и домашними секретами Элинор Дин.

Робин, которая провела позапрошлую ночь в своем «лендровере» у дома Элинор, добавила:

– Возможно, это не имеет отношения к делу, но вчера утром Элинор получила доставку с «Амазона». Две объемистые коробки. С виду довольно легкие, но…

– Пора делать ставки, – обратился к Страйку Моррис, перебивая Робин. – Ставлю двадцатку на доминаторшу.

– Никогда не понимал тех, кто подставляет себя под хлыст: какой в этом кайф? – задумчиво произнес Барклай. – Если мне хочется острых ощущений, я просто забываю вынести мусор.

– Но она же вся из себя мамашка? – удивился Хатчинс. – Будь у меня такие деньжищи, как у БЖ, я бы выбрал нечто более…

Он очертил в воздухе соблазнительные формы. Моррис заржал.

– Ах, бросьте, о вкусах не спорят, – сказал Барклай. – Мой армейский приятель даже не смотрел на тех, в ком меньше сотни кило. У него кликуха была – Свинопас.

Мужчины рассмеялись. Робин улыбнулась – в основном потому, что на нее смотрел Барклай, а Барклай ей нравился, но от усталости она была совершенно деморализована и не склонна к веселью. Пат сидела с обреченно-скучающим видом, словно говоря: «Мальчишки – что с них взять?»

– К сожалению, мне надо в воскресенье вернуться в Корнуолл, – заявил Страйк, – что, как я понимаю…

– Угробишься на хрен: как туда добираться? – спросил Барклай.

Конторские окна дрожали под напором ветра.

– На джипе, – ответил Страйк. – У меня тетка умирает. Похоже, остались считаные дни.

Робин, потрясенная, смотрела на Страйка.

– Я понимаю, это создает определенный напряг, но ничего не могу поделать. Думаю, имеет смысл последить за самим БЖ. Моррис копнет этого парня из спортзала, а остальные распределят между собой смены и понаблюдают за Элинор Дин. Если других предложений нет… – Страйк выдержал паузу для возможных замечаний.

Мужчины помотали головами, а Робин, у которой уже не было сил напоминать о коробках с «Амазона», просто застыла.

– Тогда посмотрим, что у нас с Открыточницей.

– Есть новости, – лаконично заявил Барклай. – Она вышла на работу. Разговорился с ней. С твоей подопечной, – уточнил он, обращаясь к Робин. – Смотрю – росточку небольшого. В больших круглых очках. Кобелиной походочкой подвалил, начал вопросы задавать.

– Стесняюсь спросить: о чем же? – ухмыляясь, полюбопытствовал Моррис.

– О световых эффектах в пейзажной живописи Джеймса Даффилда Хардинга, – отчеканил Барклай. – А что, по-твоему, я должен был спросить: кого бы она хотела видеть в Лиге чемпионов?

Страйк рассмеялся, и в этот раз вместе с ним засмеялась Робин, радуясь, что Морриса поставили на место.

– Да, фамилию прочел под его портретом, зашел за угол и погуглил в телефоне, – объяснил Барклай. – А как иначе переключиться на прогноз погоды? Короче, – продолжил шотландец, – через две минуты обсуждения световых эффектов, свинцовых небес и прочей фигни она сама завела разговор про нашего друга-синоптика. Аж зарделась вся. На той неделе, грит, объявил какой-то пейзаж «совершенно тёрнеровским». Она, зуб даю, она самая. – Барклай обращался к Робин. – Прям смаковала его имя. Она и есть – Открыточница.

– Ловко обставился, чертяка, – похвалил его Страйк.

– Это заслуга Робин, – сказал Барклай. – Она дала голевой пас, а мне оставалось только забить.

– Спасибо, Сэм, – выговорила Робин, намеренно не глядя на Страйка, который отметил для себя как ее тон, так и выражение лица.

– Принимается, – одобрил Страйк, – вы оба отлично поработали.

Памятуя о своей недавней резкости, Страйк постарался искупить вину и спросил у Робин совета: кого из клиентов, ожидающих своей очереди, целесообразно вызвать именно сейчас, когда дело Открыточницы можно считать закрытым, и Робин указала на товарную брокершу, которая подозревала, что муж изменяет ей с нянькой их детей.

– Резонно, – согласился Страйк. – Пат, я попрошу вас с ней связаться и сказать, что мы готовы, если она не передумала, взяться за ее дело. Если ни у кого больше ничего нет…

– У меня есть, – сказал Хатчинс, обычно самый неразговорчивый из всех сотрудников агентства. – Насчет бобины с пленкой, которую ты просил передать в столичную полицию.

– Неужели? – встрепенулся Страйк. – Есть подвижки?

– Мне позвонили только вчера вечером. От этой пленки никакого проку не будет. И привлечь к суду никого не удастся.

– Это почему же? – спросила Робин.

В ее голосе прозвучало больше злости, чем ей хотелось. Все трое мужчин повернулись в ее сторону.

– Лица всех злодеев скрыты, – объяснил Хатчинс. – А рука появляется буквально на секунду, изображение кольца нечеткое, обвинение на нем не выстроить.

– Мне казалось, твой контакт говорил, что бобину изъяли при полицейской облаве в одном из борделей Мутного Риччи, так? – спросила Робин.

– Он думает, что это так, – поправил ее Хатчинс. – Но жестянка сто лет валялась в сарае да на чердаке, и лапали ее все кому не лень: на ДНК-анализ там отправлять нечего. Жаль, конечно, но без шансов, – равнодушно сказал он. – Такие дела.