И вдруг тебя не стало - читать онлайн книгу. Автор: Эр Джей Джейкобс cтр.№ 31

Стресс вызывает манию. Стресс, мания. Надо расслабиться.

Но расслабиться было невозможно.

Она знала, что ты это сделаешь. Паоло, должно быть, рассказывал ей, какая ты. Может быть, они даже были ближе, чем… Нет. Не были.

На своем ноутбуке я открыла сайт медицинского центра Вандербильта. Там я стала искать по имени, добавляя первую букву фамилии – очевидно, начиная с «Мэттью А». Это заняло какое-то время. Третий по величине работодатель города, очевидно, нанял довольно много Мэттью. По имени и первой букве фамилии я нашла список отделов, у некоторых были собственные странички. Я знала, что у их лаборатории нет отдельного веб-сайта. В безумном приступе любопытства, который охватил меня в первую неделю знакомства с Паоло, я попыталась разузнать, где он работает.

Ничего на Мэттью А.

Мэттью Б. Два программиста. Мимо.

Удача настигла меня с Мэттью C.

Мэттью Д. Чианчиоло. Даже звучало как-то правильно. Мои дрожащие пальцы дважды ошиблись в написании, но потом я увидела специальность: «Микробиология». Докторантура, четвертый год. Четыре года, и так хочется увидеть свою публикацию. Четыре года нарастающего отчаяния. «Аквариум с акулами», как сказал в связи с Мэттом Паоло.

Вернувшись на главную страницу, я продолжила поиск, и передо мной появилась его фотография. На ней Мэтт выглядел моложе. Волосы короче и причесаны аккуратно. Загорелый. Вероятно, его сфотографировали во время какого-то инструктажа, подумала я. Вот только когда – четыре года назад?

Я всмотрелась в его темные глаза.

«Яд, – сказала Сэнди. – Чистый яд».

Я еще дважды попыталась дозвониться до Сэнди. Связи не было. Я снова не оставила сообщения. Очевидно, она не хотела разговаривать по телефону.

Я написала ей: «Можешь мне позвонить?» Я понимала, что все порчу и подрываю ее доверие ко мне, но уже не могла остановиться. Я говорила себе, что это не так, что она сама пришла ко мне. Любой бы понял.

Я набрала Мэтта Чианчиоло в поисковых системах – Google, Yahoo и Bing. Записи, где были упоминания о нем, казалось, на экране выделялись ярче. Как будто у меня срабатывала интуиция. Большая их часть напоминала замкнутые петли, в которых его имя просто связывалось с его работой. Затем список начали разбавлять случайные совпадения, возникали другие люди с тем же именем или фамилией. Был Мэтт Чианчиоло, игравший в младшей бейсбольной лиге в Аризоне с 1997 по 1999 год. И Том Чианчиоло, арендовавший недвижимость. Я скопировала то, что нашла, в файл на рабочий стол.

Потом я просмотрела Twitter, Instagram и Facebook. На первых двух даже близко ничего не было. Я предположила, что Мэтт может прятаться, заходить под фальшивым аккаунтом. Я знала детей, которые так поступали, чтобы избежать функции родительского контроля или обойти возрастные ограничения сайтов.

Мэтт Чианчиоло был зарегистрирован на Facebook. Мое сердце екнуло, когда я нашла его фотографию. Во рту пересохло, и я стиснула зубы. Фотография была сделана несколько лет назад, должно быть, примерно в то же время, что и снимок из медицинского центра. Темные очки закрывали глаза, но это определенно был Мэтт – те же волосы, тот же подбородок. Такое же выражение, что было у него в тот вечер, когда я с ним познакомилась, – злое, вызывающее. Я знала, такой взгляд бывал и у детей, с которыми я работала. Эти взгляды словно говорили – все вокруг против них и в мире царит сплошная несправедливость. Больше он ничего не разместил на свою страницу, а может, сделал ее доступной «только для друзей». Даже его список друзей не был доступен для просмотра. Как будто ему нужна была страница только для приличия. Я скопировала ее в папку и двинулась дальше.

Снаружи в старых окнах дребезжал ветер. Время от времени я слышала в коридоре шаги Марти. В остальном единственным звуком был шум от теплого воздуха, который поднимался через скрипучие вентиляционные отверстия и пытался конкурировать с первой в сезоне настоящей прохладой. Время от времени внутри стен раздавался звон металла о металл, словно гаечный ключ стучал по трубе. «Старое здание», – подумала я.

Существовали платные сайты, которые выдают некоторую дополнительную информацию о людях, – я о них знала, но никогда не заходила. Я взглянула на экран, чтобы узнать время, а затем на сумочку, где лежали мои лекарства. Я знала, что пришло время принять ламиктал, но не могла сделать паузу. Некоторые люди садятся в поезда. Я была поездом. Я была валуном, который не остановится, пока не докатится до подножия холма. Я протерла глаза, нашла кредитную карточку, покрутила запястьем, чтобы снять напряжение.

Я заплатила за вход на трех сайтах. Информация, указанная на всех трех, в значительной степени совпадала, но дала мне то, что нужно: второе имя (Дэниел), последние три адреса (в том числе две квартиры в Колледж-Парке, Пенсильвания) и список родственников, которых, как я знала, я буду до ночи «гуглить», проверять по перекрестным ссылкам, искать в социальных сетях и, вероятно, даже раздобуду их личные данные.

Я развернула карту и нашла его текущий адрес. Я знала эту улицу, она находилась меньше чем в трех милях от меня. Летом, когда я училась в колледже, футбольная команда бегала вдоль нее.

Спутниковую карту я тоже проверила, чтобы быть до конца уверенной.

Теперь я точно знала, куда иду.

Я загнала свой «Форд Рейнджер» на стоянку напротив квартиры Мэтта и выключила двигатель. Еще не было и пяти часов – он никак не мог вернуться домой из лаборатории. Паоло всегда работал до шести тридцати, пока было светло, даже до семи тридцати, если было необходимо. Но и приход домой в девять тридцать никогда не вызывал вопросов. У меня было время.

Не надо.

Но было просто невозможно не заглянуть.

Подожди.

Моя трость стучала по металлическим бетонным ступеням, пока я поднималась на второй этаж, где нашла его дверь. Ни коврика, ни украшений. Просто черная краска. Я посмотрела вниз, на задний двор, на тропинку, ведущую к открытой двери прачечной. Здесь он и жил. Убийца Паоло. С того места на лестничной площадке, где я стояла, можно было увидеть на другой стороне улицы выцветший капот «Форда». Я дотронулась до ряда серебряных почтовых ящиков, нашла ящик Мэтта, а затем спустилась вниз и стала ждать.

И я начала ждать. Шесть, семь, восемь. Я умирала с голоду. Все-таки, с трехчасовым опозданием, я приняла лекарство, которое, как я знала, не даст мне заснуть, если даже предположить, что в данных обстоятельствах сон вообще возможен. За эти годы я достигла тонкого нейрохимического равновесия – своеобразной гармонии внутри себя, – но время и дозировка были важны. Я изменила расписание приема своих лекарств, и теперь перестройка могла занять несколько дней. Я вздохнула, решив немного расслабиться.

Девять часов. Все меньше автомобильных фар проносилось мимо. Я приоткрыла окно своего грузовика, и в него со свистом ворвался ветерок. Я подняла воротник и откинулась на сиденье, глядя в темное окно.