Тюльпинс, Эйверин и госпожа Полночь - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Полечева cтр.№ 65

– Стойте, есть кое-что, что я вам должен передать. Вот, возьмите эти монеты и разбросайте в Нижнем городе. Сейчас я скажу, куда именно вам идти, – спохватился мистер Гиз.

Эйверин застыла, широко раскрыв глаза, но Тюльпинс схватил ее за руку и на ухо прошептал:

– Не надо, Эйвер. Не задавай вопросов.

Мистер Гиз достал карту Сорок Восьмого из верхнего ящика стола и закрыл глаза. Он указал пальцем на змейки улиц, сплетающиеся в клубок у самой стены.

– Вам нужно только наблюдать, вы поняли? Не предпринимайте ничего. Просто смотрите. Эйверин, ты услышала меня? Ничего не делайте.

– Мы вас поняли, мистер Гиз, – быстро ответил Тюльпинс. – Мы все п-поняли. До свидания, хорошего вечера.

Когда Тюльпинс выволок Эйверин за собой в коридор, она выдернула из его ладоней руку и возмущенно на него уставилась. Поймав ее взгляд, парень лишь сконфуженно прошептал:

– Одевайся. П-п-поговорим на улице.

Эйверин натянула теплые брюки, рубашку, а поверх – толстый свитер. Зима в Сорок Восьмом лютая, они с ребятами каждый год кого-то теряли. Кто замерзал на улице, а кто по своей воле сам выбегал под туман, не в силах больше терпеть голод и лишения.

Тюльпинс ждал ее у выхода. В дубленке, отороченной пушистым мехом, он смотрелся ужасно нелепо, но вот лицо его светилось от предвкушения, и оттого бывший господин показался Эйверин не таким противным, как обычно.

– Эйвер, нужно поговорить. Только отойдем, ладно? Не хочу, чтобы кто-нибудь слышал.

Эйверин покорно пошла за ним, а Тюльпинс, кажется, едва сдерживался, чтобы не перейти на бег. Снег хрустел под их ногами, фонари проносились мимо, но парень и не думал останавливаться. Наконец, когда из-за домов уже стала видна стена, Тюльпинс замямлил:

– Эйверин, п-п-п-прости, может быть, мои п-п-предположения безосновательны, но… Я думаю, тебе неприятно будет это услышать, но я должен сказать…

– Мне тоже кажется, что мой отец в этом замешан. – Эйверин кивнула. Тюльпинс выдохнул и провел ладонью по лицу.

– А я все думал, к-к-как тебе сказать! Что ты знаешь о тумане и этих исчезновениях? Т-т-ты можешь поделиться? М-может, вместе м-мы…

– Да, да, я все поняла. Но у тебя вроде бы пытливые мозги. – Эйверин приподняла бровь. – Может быть, ты что-то и сможешь придумать. В общем, сначала у людей зеленеют глаза, а потом…

Тюльпинс замер, лицо его посерело и вытянулось. Он помассировал виски и тихо попросил:

– П-п-продолжай.

– А потом они выбегают в туман и якобы там гибнут.

– Якобы? То есть ты не веришь, что туман всех убивает?

– Додо, мой друг… – Эйверин сглотнула и заговорила быстрее: – Он оставался какое-то время на улице. И с ним ничего не произошло. Убивает не туман, убивает то, ну или тот, что или кто в нем прячется, понимаешь? Я однажды видела парня, который случайно оказался на улице… Он кричал, что кожу его что-то прожигает, видел то, чего не видела я…

Тюльпинс так странно посмотрел на Эйви, что она замолчала.

– Это как-то похоже на… – пробормотал парень.

– Иллюзии? Ты думаешь, что действие тумана можно подделать?.. Но зачем?

– Ясное дело. – Тюльпинс нахмурился. – Чтобы кто попало не совался на улицу. Я всю жизнь живу в Сорок Восьмом, страх перед туманом тут нездоровый, почти первобытный, понимаешь?

– Но выходит, людей все же кто-то убивает? Пользуется тем, что его никто не видит, и… – У Эйверин заскребли кошки на душе. Она не смогла договорить. Выходит, ее отец помогает держать в страхе целый город?

– Идем, Эйвер. – Тюльпинс кивнул на гудящий Завод. – Скоро все начнется.

Они дошли к северной части стены и уселись на ступени одного из домов. Говорить не было никакого желания. У Эйверин на душе стало так паршиво, что ей хотелось накинуться на кого-нибудь и поколотить до полусмерти.

Лучше бы ее отец оставался потерянным героем, чем подлецом. Пусть все окажется неправдой, пусть будет другое объяснение тому, что каждую ночь он стоит над городом на балконе дома госпожи Полуночи и к утру лишается сил от усталости.

А Тюльпинс вертел в руках сверток с загадочными монетками. Одну хотел даже сунуть в рот, но потом нахмурился и почему-то передумал.

Вдруг в конце улицы показались неясные тени: двое или трое шли медленно, переговариваясь и то и дело наклоняясь к чему-то на земле. Тюльпинс беспокойно заерзал, собираясь встать, но Эйверин быстро шепнула:

– Сиди. Над нами нет фонаря. Не будем шевелиться, и они нас не заметят.

Вскоре незнакомцы поравнялись с домом, на крыльце которого затаились Тюльпинс и Эйви.

Один из мужчин нес на плече чье-то тело, а другой семенил рядом и торопливо приговаривал:

– Чин, поскорей бы, а? Чин, мне кажется, темнее стало. А вдруг найдет она нас, а, Чин? У нас ведь для защиты ничего и не осталось, да, Чин?

Тот, кто был крупнее и тащил на себе ношу, остановился и утер пот со лба.

– Зойди, ты помолчал бы, а? Нам еще идти и идти. Помог бы лучше.

– Чин, я бы помог, да не утащу…

Так, переговариваясь и споря, мужчины двинулись дальше. Когда они отошли на десяток метров, Эйви наклонилась к Тюльпинсу и прошептала:

– Идем! Вставай, вставай! Идем за ними!

Тюльп широко раскрыл рот и замахал руками.

– И не п-п-п-подумаю, ты что! Это ведь м-м-может быть опасно!

– Тюльпинс, вставай! Мы только теряем время! – Эйверин ткнула парня в бок и, видимо, попала в поврежденное ребро: лицо его исказилось от боли.

– Мне с-с-страшно, ясно?! Я б-боюсь, довольна?! Эти ребята один раз так меня приложили, что до сих пор в голове звенит! Ах, нет, п-п-простите! Сейчас у меня в ней звенит, потому что одна маленькая девчонка совсем озверела!

– Ничего ты не боишься! – Эйверин сбежала со ступенек и с отчаянием посмотрела на трусливого увальня. – Ну пожалуйста, Тюльпинс! Ты не хочешь в этом разобраться? Маленький Хайде погиб, Гёйлам погиб! – Голос ее зазвенел. – Мой Додо погиб! Я должна во всем разобраться! Не пойдешь со мной, значит, я пойду одна!

Тюльпинс смотрел на девочку исподлобья и, как никогда, походил на маленького капризного ребенка. Уж не хныкать ли он собрался?

– М-м-мой единственный друг так погиб, – пробормотал парень. И действительно, широкое лицо его повлажнело от слез. Они мигом замерзали, оставляя на щеках белесоватые дорожки.

Эйверин смешалась: никогда прежде не видела она плачущего мужчины. Даже маленький Хайде старался не распускать нюни, он хотел казаться сильным. Но тот, кто сидел перед ней, был воплощением слабости. Какой же он молодой мужчина? Так, ребенок, которого чей-то злой умысел засунул в огромное тело. Наверное, верхняя губа ее оттопырилась из-за нахлынувшего отвращения, и Тюльпинс это увидел. Он закрыл лицо руками и зарыдал в голос.