Единственная для бандита - читать онлайн книгу. Автор: Дана Стар cтр.№ 18

— Нравится комната? — Леон плотно прикрывает дверь и подходит ко мне. Мелкими шажками я отступаю назад и попкой упираюсь в край стола. Странный вздох вылетает из моего рта.

— Бесподобна! Значит, здесь ты работаешь? — интересуюсь. Но сложно контролировать мысли и строить в голове фразы, когда голову потихоньку окутывает сладкий дурман.

— О да. А это… — он делает два широких шага и прижимает меня бедром к столу, будто берёт меня в плен.

Боги!

Я чувствую его чертовски твёрдую эрекцию, мгновенно вставшую в штанах. Она жжет меня даже через плотную ткань одежды. В трусиках начинается всемирный потоп.

Какая же ты всё-таки сучка похотливая, Лина!

Я думаю о сексе больше, чем делаю за день вдохов.

— А стол? Нравится? — Леон алчно смотрит на мои губы, будто уже вгрызается в них зубами, прижимает на максимум к краю стола, так сильно, что мне становится нечем дышать. И проводит рукой сначала по полированной глади стола, а потом плавно скользит ею к моему бедру. Накрывает ладонью ногу, скользит по ней вниз. При этом продолжает пристально смотреть мне в глаза, окуная в свои порочные и ледяные омуты безграничной власти — глаза хищника.

Леон раздвигает мои ножки шире… Я уже вся трепещу и дрожу от предвкушения. Что задумал мой ненасытный жеребец?

— О, да, — я рвано выдыхаю, закатывая глаза когда его шаловливые пальцы, ныряя под сарафан, цепляются за край моих мокрых трусиков.

Леон дразнит меня. Играет с резинкой кружевных полупрозрачных трусиков, растягивая её, разжигая ещё пуще проклятое несносное желание и адское пламя между ног.

— Хочешь проверить его на прочность, Клубника? — жар его частого дыхания обжигает мои губы. — Хочешь я завалю тебя на свой рабочий стол и как следует отжарю?!

Его голос звучит несколько грубо и хрипло. Он будто бы мне угрожает. И… резко щипает за клитор, а я взвизгиваю и почти кончаю. От одного лишь нажатия его дьявольских пальцев!

А Моретти… он самодовольно улыбается, как вылитый победитель, и быстрым рывком накрывает мои губы своими.

Целует бешено, озверело. Языком вбивается до самого горла. Я бьюсь в его руках как пойманная в плен бабочка. Хочу! Ещё! Ещё! И ещё! Быстрей, ритмичней, проворней. Чтобы он работал языком ещё активней и трахал мой рот, пока тот не кончит вместе с хлюпающей от океана влаги киской.

— Так это и есть твой сюрприз? — задыхаясь в его рот, поскуливаю я, цепляя ноготками за накаченные руки моего идеального мужчины.

— Ох, нет. Я не могу сконцентрироваться! Так! Стоп. Что я хотел?

Я уже почти начинаю сладко пульсировать, но Леон отрывается от меня, прерывая поступающее давление. Становится грустно и досадно.

— Потерпи немного, потом продолжим. Он ждёт.

— Кто? Что? — жму плечами.

Твой член. Ждёт меня?

Я трясу головой.

Боги. Я ненавижу себя за это. За то, что стала распутной извращенкой, когда в мою жизнь ворвался проклятый итальянский самец.

Мужчина поправляет на мне платье, а на себе пиджак. Вытаскивает из кармана телефон, что-то на нём клацает, поворачивая телефон ко мне экраном.

Моё внимание приковано к телефону Леона. Дисплей вспыхивает ярким светом — я вижу на нём незнакомого рослого мужчину, светловолосого, коротко стриженного, в футболке цвета хаки и военных штанах. Он… он выглядит очень даже внушительно и эффектно! Большой. Громила. Скала гигантская. Почти макушкой упирается в потолок. У незнакомца выразительные синие глаза, загорелая кожа и титанического размера бицепсы, с виду напоминающие выточенный мрамор. Мужчина выглядит слишком спортивно. Он качок? Бодибилдер? Фитнес тренер? Хотя нет. Он больше похож на амбала-телохранителя. Честно, таких здоровяков я видела лишь в кино. Может он брат Дуэйна Джонсона?

Что это задумал Леон? Он нанял мне секьюрити? Хочет, чтобы я сама себе выбрала кандидата? Поэтому устраивает онлайн собеседование? А ревновать не будет?

Кажется, мы смотрим друг на друга с экранов в режиме реального времени. Да, я понимаю, что это видео звонок осуществляется онлайн. По «WhatsApp».

— Ты хочешь нанять кого-то, чтобы он охранял меня? — неосознанно срывается с моих губ. Очень тихо. Прежде, чем до меня вдруг доходит осознание всего происходящего. Потом я различаю на заднем плане кровать, на которой лежит хрупкая фигурка. Неподвижно. С кислородной маской на лице. Само помещение, в котором находится здоровяк, напоминает палату. В современной клинике.

Я неверно истрактовала то, что хотел показать мне Моретти!

Боже!

— Ох, Леон… — наконец, я понимаю, что происходит.

Я узнаю спящую долгим сном девушку, лежащую на кровати. Зажимаю рот ладошками, почти плачу от слишком… неимоверно сильных эмоций.

— Т-ш-ш, — Леон уверенно меня обнимает, прижимая к себе. Я чувствую его мощное тепло. Оно всегда меня успокаивает.

Он — будто моя личная поддержка и опора в самые страшные моменты, брошенные судьбой, как ядерные бомбы. Но с каких это пор? Я не знаю, когда настал тот самый момент. Когда наши отношения резко изменились? Быть может тогда, когда и он, и я, поняли, что я могла лишиться жизни, отведав яду? Он мог потерять меня. Я — его. Его всё. Его новая жизнь.

Накаченный бугай смотрит на меня строгим, свойственным холодному солдату взглядом, но его пухлые губы чуть растягивается в лёгкой, практически незаметной улыбке.

— Здравствуйте! Меня зовут Руслан, а это… Катя.

Камера поворачивается в бок, изображение приближается фокусом. Я замираю. Не могу сделать глубокий вдох. Будто лёгких лишилась. Будто под воду провалилась на глубину в тысячу километров.

Страх. Волнение. Потрясение. Впивается в кожу миллиардом острых осколков. Телефон перед глазами, и другие окружающие предметы, начинают вращаться, будто я не стою, приземленная к полу, а кручусь на сумасшедших каруселях.

— Тише, Алина, тиш-е-е-е, — Леон вкрадчиво шипит мне на ухо, придерживая меня, лишённую опору, за талию. Ноги и руки превращаются в вату и будто больше мне не принадлежат. — Если ты сейчас же не выдохнешь и не успокоишься, я, к бесовой матери, прерву звонок. Я не хочу, чтобы мать моего ребёнка нервничала. Buona, bella?

— Да, д-да, — я беру себя в руки, расслабляюсь.

Катя. Моя малышка. Моя Катюша!

Я не могу сдержать слёз. Как же долго мы не виделись.

Я понимаю, что Леон нарочно не показывал мне сестрёнку. Думал, я буду рыдать и падать в обморок, вот как сейчас. Стрессов и так предостаточно. Каждая моя слезинка может причинить боль живущему внутри меня крохе.

Но это не значит, что я не думала о Кате. Я думаю о ней каждый день. Почти каждый час. И молю бога, чтобы она пришла в себя. Мне больно. До ужаса больно смотреть на неподвижное, такое бледное, такое несчастное тельце сестры. Я будто сама лично чувствую на себе всю ее адскую боль.