Хранительница его сокровищ - читать онлайн книгу. Автор: Салма Кальк cтр.№ 82

И следовало одеться.

На этот раз и у неё, и у Тилечки были прекрасные праздничные платья. Из одной ткани — ну и пусть, они различались в деталях и в рисунке отделки. Завершали вчера поздно ночью, под рассказ о жизни Эдмона Дантеса в замке Иф и о сокровищах аббата Фариа. Если бы не магические умения Тилечки — не завершили бы ни разу, но она очень ловко натренировалась запускать однотипные действия, чтоб совершались сами, и это серьёзно облегчило процесс и ей, и Лизавете. Лизавета под шумок вышивала свои платочки, и никто даже не спросил ничего — это ж нормально, что дама вышивает платочки, платочки должны быть у всех в потребном количестве. Благодаря Тилечкиным усовершенствованиям процесса шитья ей удалось справиться со всем. И даже хорошенько выспаться после. Ну подумаешь, проснулась опять ближе к обеду, ночь-то не спать! И не просто ночь не спать, а ещё и утром ждёт незнамо что. Лизавета решила выбросить проблемы Скипетра из головы до рассвета, и ей это удалось. Лису надо — вот он пусть голову и ломает. А она будет радоваться празднику.

Мелькнула мысль о доме, как же без неё. Дома Новый год, скорее всего, был бы с родителями. Может быть, пришёл бы Вася с семьёй, если бы не уехал в Китай, он обычно ездит. У Насти сессия, Настя собиралась приехать позже. Посидели бы, помолчали, потаращились в телевизор, пожелали друг другу здоровья, подарили подарки и разошлись спать часа в два. А перед тем неделю упахивались — убирали дом, запасали продукты, готовили еду на праздничный стол.

Здесь Лизавета была полностью избавлена от закупок, готовки и уборки. В первый раз за много лет, с детства, наверное. И это оказалось офигенно! Можно было заниматься собой и думать о всяких глупостях.

Волосы ей Тилечка покрасила ещё вчера, сегодня они были приятного ровного, не слишком яркого цвета. Обилие свежего воздуха и физической нагрузки замечательно подействовало на кожу и фигуру в целом — большое зеркало в купальне отразило подтянутую женщину с явно выраженной талией, сразу же обозначившей контраст с грудью и бёдрами. Это радовало.

Лизавета же накануне перед сном завила Тилечкины волосы на тряпочки, и теперь из них получились чудесные ровные локоны, которые Тилечка потом ещё чем-то магически укрепила, чтобы не разваливались.

Сначала красились — Лизавета сделала лицо себе, а после Тилечке. Вспомнила о госпоже Кларе и её волшебном средстве, которое надлежало применять, если хочешь поразить всех. Это была прозрачная субстанция, нечто вроде базы под тени. Лизавета подумала и именно базой под тени её и наложила. Вот и посмотрим, что там получится в итоге.

Заглянула местная служанка Лауретта — передала просьбу Крыски к Тилечке прийти к ней и помочь одеться, Лизавета вздохнула тяжко и пошла к ней сама. Убедила взять платье и прочее и прийти одеваться к ней. Крыска после ссоры смотрела на Лизавету исподлобья, но согласилась — наверное, помнила Палюду и тамошний бал.

В итоге её накрасили, причесали, одели и отправили, а потом стали одеваться сами.

Лизавета впервые примеряла на себя новое платье в готовом виде. Это было волнительно. Она надела чулки и сорочку, Тилечка зашнуровала на ней корсет — эх, не согнуться толком теперь, привязала на бёдра набитый обрезками тряпок валик, а потом уже принялась за бархат.

Юбка легла поверх валика красивыми складками. Тесьма серебрилась, жемчужные бусины блестели в свете свечей и магических шариков, которые тоже наконец-то поддались упорной Тилечке, и теперь она извлекала их из воздуха не хуже Сокола. Лиф сел, как влитой, рукава пришнуровались на место. Увы, на шею можно было надеть только свою подвеску листиком, как и в уши. И браслет с шармами на руку — может, это такая новая мода?

Ну что — в льняном платье жить было намного проще. Особенно — в льняном платье без корсета. Не просто не согнёшься, а вообще вся моторика другая! Неприятности начались с того, что Лизавета не смогла сама зашнуровать туфли — чудесные красные башмачки из мягчайшей кожи, те самые, неизвестно для чего купленные. Тилечка посмеялась, опустилась на пол и зашнуровала, а потом сказала, что вообще-то есть правило — сначала чулки и туфли, а корсет уже потом. И да, смысл в правиле имелся, и немалый.

Такой тюк мог передвигаться по прямой и садиться на половину стула — подушечка на бёдрах не позволяла сесть глубоко. Дышать пока было не трудно, но вроде госпожа Норберта в Палюде так и обещала, и поясняла, что талию немного утянуть, а всё остальное — только зафиксировать, чтобы грудь не болталась и чтобы силуэт был какой надо. Ладно, попробуем жить, как здешние благородные дамы. Пить, есть и танцевать.

Встал вопрос — куда девать мешочек с артефактом. Лизавета снимала его только когда мылась, и то прятала в одежду и не спускала глаз. Кожаный шнурок в вырезе открытого платья привлекал внимание. Она подумала, сняла его с шеи, нашла большую булавку и приколола к внутренней стороне корсета. Его конструкция предполагала внутри некоторые пустоты, так что можно было спрятать и более крупный предмет. Опять же, в ключевых точках всё прилегало к телу довольно плотно, так что не потеряется. Сразу же стали понятны все истории о письмах и прочих вещах, хранимых за корсажем между слоями платья.

Если по уму, то нужно было добить и головной убор. Но Лизавета не успела. И решила, что на этот раз можно, а дальше она дошьёт.

Но нужно было придумывать причёску, мать её! С Тилечкой всё получилось хорошо — локоны подобрали от висков, закололи, прибили сверху кусок украшенной сеточки — и ура, прекрасная дева готова.

Лизавета и в юности не могла похвастаться густыми и красивыми волосами, теперь же вообще грусть-тоска. Но придумалось — валик из обрезков ткани был ещё накануне сшит в кольцо, водружён на высоко поднятый хвост и обмотан волосами. Получилась симпатичная и вовсе не мелкая шишка. Уже её можно было обворачивать той же серебряной сеточкой и обматывать вокруг последним оставшимся куском серебряной тесьмы и свёрнутой в несколько рядов ниточкой бисера. И ура.

Хорошо бы посмотреться в большое зеркало, но такого Лизавета на этаже не встречала. Вдруг где-нибудь в хозяйских покоях, куда они сейчас пойдут, найдётся? Вот там и посмотрим, а далее нужно следовать правилам.

Строгий регламент вечера гласил, что подарки нужно дарить прежде всего прочего. Пока все в ясном уме и трезвой памяти. Поэтому Лизавета выкопала из сваленной на кровати одежды сумочку с розой, в которую предварительно был вложен нужный платок, и вручила Тилечке.

— Это мне? — почему-то изумилась она. — Вот прямо мне? — а потом ещё и нашла внутри платок, вспомнила, как Лизавета его вышивала, пробормотала что-то невразумительное и бросилась Лизавете на шею.

— Так, хорош реветь, у тебя глаза накрашены, — ворчала Лизавета, но ей было приятно, а Тилечка бессвязно благодарила.

Тилечка оглядела себя по частям в маленькое зеркало и осталась довольна. Сообщила, что у неё никогда в жизни не было такого прекрасного наряда, и подарки на Перелом года ей тоже не очень-то дарили, особенно — сделанные своими руками специально для неё, и выскользнула за дверь.