Рисунки на песке - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Козаков cтр.№ 148

О Сергее Бондарчуке мы, зрители, молодые читатели газет, знали чрезвычайно мало. Кто он? Откуда? Каков его характер, образование и круг его интересов? Жили-то в глухую пору листопада. Про Самого-то Вождя знали только то, что писалось в «Кратком курсе», и что он день и ночь думает о нас в своем кремлевском кабинете, меряя его бесшумными шагами ног в мягких военных сапогах, что знает все про все, в том числе, конечно, и про наше лучшее в мире социалистическое искусство, не говоря уже про вопросы языкознания и мичуринско-лысенковское учение — безусловную панацею подъема сельского хозяйства на недосягаемую высоту.

Что же касается вновь испеченного народного артиста всего Советского Союза, было известно (мне, школьнику, во всяком случае), что он пришел во ВГИК после фронта, что был на несколько лет старше остальных молодогвардейцев ленты Герасимова и что женился на Любке Шевцовой — Инне Макаровой, которой восхищался многомиллионный советский зритель…

Не упомню никаких интервью С.Ф. (может и были?), никаких публичных панегириков ни в адрес Партии и Правительства, ни даже в адрес Самого, обмолвившегося той сакраментальной фразой «Вот, мол, настоящий народный…»

Да и много позже, когда он сыграл в «Сереже» Данелии и Таланкина или доктора Дымова в «Попрыгунье», Отелло в фильме Юткевича, не припоминается никаких сенсационных громких высказываний актера-Бондарчука… О нем много и разнообразно писали, обсуждали, он сам был не красноречив и, как мне кажется, закрыт и, не побоюсь слова, скрытен. О нем говорили, сплетничали, судачили. Вот, мол, бросил Инну Макарову и зароманился, а потом и женился на красавице Дездемонне — Ирине Скобцевой. Первый и единственный советский артист, которого выпустили сниматься в буржуазную Италию. «Шевроле» себе привез! Факт по тем временам небывалый. Даром что «Шевроле» был подержанный и никаких таких буржуазных миллионных гонораров Бондарчуку получить тогда не светило… Но все эти разговорчики и разговоры затмила новость: Бондарь-то будет снимать кино как режиссер! Эк куда его занесло: режиссуре не учился, университетов не кончал, а берется за фильм по широко тогда известному рассказу классика советской литературы М. Шолохова «Судьба человека»! Взялся, снял, сыграл. Успех. Признание. И не только в Союзе.

Но в самом конце 60-х я еще чувствовал иронию по отношению к этому загадочному Бондарю. Так случилось, что в это время, в конце 60-х, мы жили в одном с ним кооперативном доме. Там же жил Владимир Наумов, а его друг Александров Алов — в соседнем с нашим. Вместе они снимали замечательные фильмы «Мир входящему», «Скверный анекдот», позже «Как закалялась сталь» и «Уленшпигель». Режиссеры-интеллектуалы, острословы и умники… Однажды мы возвращались вместе в наши дома в районе Аэропортовской из Дома кино после просмотра какого-то зарубежного фильма. В машине этой ехал и С. Ф. Не помню деталей разговора, но четко помню шутливо-иронический тон, в котором «левые» режиссеры Володя и Саша вели разговор с уже начавшим седеть Бондарчуком… Порой шпильки были на грани фола. С.Ф. отмалчивался или иногда что-то бурчал в ответ. Абсолютно беззлобно, словно подколки были отпущены не по его адресу… Все они, тогда для меня, молодого актера, были абсолютными мэтрами и я, разумеется, помалкивал, пытаясь понять природу отношений между собеседниками-режиссерами, один из которых С. Ф. Бондарчук, к моему удивлению, только что-то бурчал в ответ и совсем не собирался поставить на место иронистов и соседей. Боюсь ошибиться, но ирония была вызвана действительно тем неслыханным фактом, что С. Ф. Бондарчук решил снимать уже не советского классика Шолохова, а величайший из Великих романов всех времен и народов «Война и мир» Л. Н. Толстого!

Весть об этом предстоящем событии обсуждали ВСЕ.

До того на мировых экранах и даже у нас в стране с огромным и неожиданным для нас, русских читателей и зрителей, успехом была показана американская экранизация великого романа Толстого. Стало быть дуэль? «Наш ответ Керзону»? Похоже, что так. Но кто, кто решился?

Все тот же кобзарь-Бондарь! Да, уже была «Судьба человека», про попавшего в плен простого русского солдата, почти монофильм автора экранизации рассказа Шолохова «После первой не закусываем…» Да, снято мастерски, раскадровано превосходно, все достоверно, стильно, эмоционально… Но эпопея «Война и мир», философский роман, сотни действующих лиц, салон Анны Павловны Шерер, балы, императоры, их свиты, пожар Москвы, Андрей Болконский — русский Гамлет. А кто после Одри Хэпберн — рискнет стать Наташей Ростовой? Тысячи, тысячи вопросов. Понятно — «Война и мир»… Это даже не эйзенштейновская эпопея в в общем-то условном жанре (гениальная догадка гения), вторая серия, некий оперного толка мюзикл (а как показать кровавый разгул опричнины царя-Ивана?), любой натурализм при необходимом размахе был бы отвратителен по вкусу…

Но «Война и мир» Л. Н. Толстого исключает любую условность эйзенштейновского монтажа аттракционов, фактура толстовского сочинения при эпическом размахе Саваофа литературы безмерно реалистична, подробна до микроскопичности изображения рисунка на пуговице мундира пехотинца или дипломата… А знаменитое символическое возрождение засыхающего дуба — оживание чувств Андрея Болконского, полюбившего девочку Наташу Ростову, как и бесчисленные другие образы, выраженные в поэтически-философской прозе гения, говорившего: «На моих страницах как на коньках не прокатишься…». Многослойный роман Толстого выстроен к тому же ритмически безупречно… Ни одной длинноты, все кажется необходимым, жалко пропустить хоть строчку, хоть слово. Ведь только читающие мальчики предпочитали изображения войны, а девочки опускали эти главы Толстого, зачитываясь «миром», где «про любовь» Наташи, Сони, Николеньки и Бориса Берга.

Сколько опасностей поджидает режиссера, решающегося рискнуть перенести это произведение великой литературы, которая, если она литература, всегда, всегда (!) непереводима на язык смежного искусства, будь то пьеса для театра, либретто для оперы или сценарий для массового, а оттого грубого жанра кинематографа… Однако соблазн велик! И для режиссера, и для зрителя. Хочется увидеть на экране живого Воланда, живого Печорина, привидение графини из «Пиковой дамы» Пушкина, и даже нос поручика Ковалева, отделившийся от его обладателя и заживший своей отдельной жизнью на улицах северной столицы. И некоторые смельчаки решались на подвиги такого рода, наплевав на ревнителей высокой литературы, предназначенной исключительно для чтения. Кто-то достигал на этом пути значительных (или казавшихся таковыми) успехов у зрителя. Американцы покорили мир лентой «Унесенные ветром» по роману об их гражданской войне Севера и Юга, французы не раз обращались к Гюго и Стендалю, немцы ограничивались историей про Будденброков, англичане — «Сагой о Форсайтах» Голсуорси. Правда, к Шекспиру обращались не раз: «Гамлет», «Король Лир», исторические хроники… Но не следует забывать, что Шекспир писал свои драмы и комедии все-таки для игры, а не только для чтения… Правда, для театра, а не кино. И не случайно, что театральное воплощение их всегда стояло выше кинематографического. Взять, к примеру, их «Короля Лира» гениально поставленного Питером Бруком в театре с великим Лиром — Полом Скофилдом, а его же киноверсия с тем же Скофилдом сильно уступила театральной версии. Когда-то М. И. Ромм заметил, что из средней литературы вполне возможно создать отличный фильм, а великая проза никогда не станет великим произведением киноискусства… Вообще-то величайшие киносоздания получались лишь из оригинальных сценариев, писавшихся лишь для кино и только для кино…