Голос во тьме - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Машевская cтр.№ 105

На их счастье, с ближайшим отливом в Кадфаэль, вольный город на востоке за пределами южного континента, отправлялось торговое судно, набитое товаром до верху трюмов. Капитан за умеренную плату был готов взять до десяти человек. Двое, судя по всему, уже примостились с краю кормы: какая-то мечница явно смешанного происхождения (похоже, наемница, решили путники) и эльф — тощий, сухой и даже на вид беспомощный в старом, поношенном балахоне.

— Эльфы так не одеваются, — шепнул под нос Хольфстенн.

— Он маг, — шепнула Данан, кивнув на посох в руках эльфа. Тот сидел на прямо на досках, вытянув посох перед собой и наваливаясь на него. Спал он, очевидно, как мертвый, поскольку, несмотря на то, что какие-то пришлые заслонили солнечный свет и еще говорили, эльф не шелохнулся и не поморщился.

— Эльфы и не выглядят так. Ты глянь, какой щуплый, — не унимался Стенн.

— Оставь его, — посоветовал Ред. Чужестранец-эльф — последняя их забота сейчас.

— Точно, — ехидно отозвалась Данан, почувствовав привычный укол несправделивости, какой испытывала всегда, когда кто-то и где-то начинал лезть к магам с вопросами или комментариями просто потому, что они — маги. — Вряд ли он глухой.

Путники расселись. Редгар привалился к переборке. Теперь, когда Темный архонт восстал, голова больше не мучила. Все, как сообщали хроники предыдущих пяти Пагуб. Когда пробуждается сознание архонта, он говорит с каждым, в ком есть капля родственных ему сил, кто несет в себе хоть кроху Черной Смерти — сокрушительного удара Опустошения, который настиг теократов Империи и их прислужников в наказание от богов. Он зовет их обещаниями, требует прийти к нему — угрозами. Словом, делает все, чтобы привлечь своих последователей, способных наполнить его и волшебной, и, главное, жизненной силой. И когда это происходит, архонт избирает тело одного, как оболочку для воплощения. После пробуждения ему больше нет необходимости ни звать, ни требовать: всякий, кто осквернен Пустотой, рано или поздно сам придет к нему, потому что он, архонт, и есть то, чего хотят опустошенные.

Редгар приоткрыл глаза, обводя взглядом смотрителей. Каждый из них наверняка ощутил эту перемену. Прочувствовал и пытался свыкнуться с ней. Они не обсуждали случившееся хотя бы оттого, чтобы никто даже краем уха не услышал, что они — смотрители Пустоты.

Хроники также говорили, что пробуждение архонта не прекращает ночных кошмаров, но об этом пока из остальных знал только Дей. Может, он найдет способ шепнуть им. Может, и нет. В любом случае, хорошо одно: теперь наверняка и в Талнахе — да по всему миру — знают, что Шестая Пагуба началась.

Борво, который нес основную часть поклажи, разложился и заметил:

— Пойдет дождь, и конец нашим вещичкам, командор.

Ред кивнул. Он сам об этом подумал, но решил пытаться разбираться с ситуацией не раньше, чем корабль тронется. Присмотрелся к здоровяку: после пробуждения архонта Борво стал спокойнее. Неизбежное встало перед его глазами, а рядом с ним чародейство Данан показалось детским пустяком. Он не жаловался ни на запах моря, который был ему прежде незнаком и очевидно сейчас не радовал, ни на портовый гвалт и шум — от починки судов, сгружаемых бочек, сбрасываемых с грохотом сходен. Исчезла былая меланхоличность, и почему-то командор был уверен: дело отнюдь не в том, что, узрев пробуждение монстра, Борво отыскал свой путь к геройству и подвигу.

Данан время от времени бросала взгляды на эльфа: она вдруг почувствовала к нему определенную приязнь, какую обычно испытываешь, встретив земляка на чужбине. Маг! Еще один маг! Неважно какой и кто — маг, создание, которое не будет смотреть на неё с бесконечным немым укором, как остальные товарищи. Кроме, быть может, Хольфстенна. К ней прилила энергия, вдруг отчаянно захотелось растолкать этого эльфа и поговорить о чем угодно. Это бы здорово отвлекло вообще от всего остального. Но пришлось держать себя в руках.

Дей больше всех остальных явил походные привычки: свернулся клубком и тут же попытался уснуть. Однако готовящиеся к отплытию матросы галдели так, что Диармайд даже подумал обратиться к Данан за помощью: заклятие Усыпления сейчас бы здорово пригодилось! Удивительно, как в таком шуме удалось уснуть эльфу-колдуну. Может, Усыпление можно сколдовать и на себя самого? Дей ворочался так и эдак, потом не выдержал, сел, огляделся. Все жутко мрачные, кроме Хольфстенна, который, к слову, тоже, видимо, решил, что слишком уж в их компании уныло. Потому он наскоро сориентировался и теперь сидел рядом со странствующей мечницей, о чем-то весело болтая. Диармайд вытаращился на это с сокровенным ужасом: вот так запросто! Подсел к незнакомке и давай болтать о всякой ерунде?! Дей не мог определиться, от чего больше готов сейчас умереть: зависти или любопытства. Он попытался прислушаться и вдруг понял, что они говорят на гномском.

Проклятье!

Корабль тронулся только ближе к вечеру. И стоило судну всерьез отойти от берега, обнаружилось две проблемы.

— Если что-то пойдет не так, — сообщила Данан, — я не умею плавать.

Ред уставился на неё с недоверием: серьезно?

— Ну да.

Судя по тому, что она ответила, Ред понял, что спросил вслух.

— То есть развалить городскую стену ты можешь, — шепнул он, борясь с недоумением, — а хотя бы держаться на волнах и дрейфовать, пока не додрейфуешь до берега — нет?!

— Нет, — ответил коротко и прямо. Да уж, какие тут могут быть шутки или ложь, в их-то ситуации.

— Ладно, — успокоил командор и чародейку, и себя. Об этом он будет переживать, если что-то пойдет не так. А пока можно подумать, что делать со второй бедой: Борво, зеленый, как ландышевый лист, сообщил, что, кажется, готов предстать перед Вечным, перегнулся через борт и выпустил наружу все съеденное накануне. В другой ситуации Ред напомнил бы: еда стоила денег. Но вид у Борво был до того жалкий, что командор не решился.

Довольно скоро прояснилось, что по любым меркам Борво переносит море очень тяжело, и даже капитан — просоленный, лысый и черный от загара моряк — выказал некоторое беспокойство.

— Трупы мы сбрасываем за борт, — сообщил капитан Редгару тоном дружеского совета. Борво, услышав краем уха такой замечание, вцепился в края борта, насколько мог крепко.

— Он оклемается, — без особой уверенности сказал командор.

Оклемался Борво только на другой день — потому что исторг даже желчь и теперь просто лежал, как труп, разве что чуть теплый и серо-бурый. Путешествующая по соседству мечница, которая, похоже не говорила на наречиях южного континента, кроме гномского — и та исполнилась сочувствия. О чем сообщила Хольфстенну. Они неплохо поладили, и Диармайд вдруг ощутил острую недостачу общения со стороны товарища. С другой стороны, Стенна можно было понять в нежелании быть свидетелем пробуждения той тайны, которая составляла удел и бремя Смотрителей Пустоты. Относиться к ним с почтением или бить наравне исчадий Пустоты — это одно. Но лезть добровольно в их шкуру гном не желал. Мало он, что ли, до того, как стать наймитом, провел времени в подземельях Таз’Гарота, где то и дело бок о бок с ним вставали смотрители, чей час приближался, и бились с Пагубной нечистью?