Госпожа ворон - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Машевская cтр.№ 99

Похоже, оценила Бану, он хорошо освоился с ролью местной прислуги: благожелательный, с виду скромный — будто бы всю жизнь на этом месте.

— Новости? — деловито осведомилась танша, понизив голос. Не время для лирики. На этот праздник она во многом ехала за новостями, которые в чертоге ждала бы еще месяц.

— Одну из новостей вы прочтете на воротнике герольда, госпожа. Вторую увидите в волосах главной танцовщицы в номере про весну. В ней, кстати, не будет первой позиции.

Описание номера не показалось Бану говорящим. Она скривила брови со скептическим выражением в лице.

— И когда будет этот танец?

— Думаю, ближе к концу празднования. Еще ведь зима, а танец про весну.

Бану потом чуть поджала губы:

— Досадно. Я надеялась смыться отсюда через полчаса. Видимо, придется торчать до победного. Неужели было трудно назвать цвета вслух? — посетовала Бансабира.

— Ну вдруг вы не запомните? Все-таки праздник, хмель, — уклончиво отозвался разведчик-слуга.

— А так я что ли буду записывать? — не без любопытства огрызнулась Бану.

— Моя задача только сообщить вам, где искать, об остальном — не знаю.

Бансабира кивнула в признательность и танским жестом позволила парню и дальше заниматься работой прислуги. Она улыбалась в душе и глядела в пол, стараясь скрыть торжество в глазах: даже ей не к чему подкопаться. Юдейр все делает правильно, распределяя роли и ограничивая сведения. Возглавляя разведку, нельзя позволять шпионам иметь доверительные отношения между собой.

Когда слуга исчез, Бану, посерьезнев, уставилась на Гистаспа и качнула головой:

— Давай в двери, мне нужен четкий порядок цветов на воротнике герольда.

Альбинос изменил направление движение мгновенно, не сказав ни слова. А Бансабира пригубила вино в высоком хрустальном бокале, каких отродясь не водилось в чертоге Яввузов, и нахмурилась: новостей должно было быть четыре.

— Госпожа? — позвал за спиной до боли во всех ребрах желанный голос, и сердце Бану пропустило удар. Из-за плеча Маатхас, возвышаясь, видел, как напряглись длинные пальцы Бану, сжимавшие края бокала. Дерганным движением Бансабира обернулась через плечо, будто, замедлись она на мгновение, и Сагромах испарится куда-нибудь.

— Тан?

Он поймал ее взор и прожег насквозь, одним выражением глаз заставил обернуться к нему полностью.

Бану задохнулась — и Маатхас услышал, по движению губ уловил, как отчаянно ей не хватило сил вдохнуть.

Здесь, среди всего южного пестроцветья, Маатхас выглядел совсем не таким, каким танша привыкла его видеть. Заливающий помещение свет неровными пятнами накладывал тени на резкое, будто отлитое из светлой бронзы лицо. На фоне изнеженных придворных, тан Лазурного дома выдавался ростом, широким разворотом плеч, прямым стержнем позвоночника — и такой же линией носа. Весь облик Сагромаха вдруг стал для Бану грубым — и непередаваемо, до дрожи в коленях выразительным. Казалось, он вобрал в себя всю суровую красоту северных круч, силу и живость океана, блеск солнца — и всех огней. Черные, как угли, глаза теперь не смеялись, но светились задумчивостью из-под открытого лба. Тело — мощное, устойчивое к любой жаре и нечувствительное к холодам ночи, в чем Бансабира за годы Бойни имела множество случаев убедиться — несмотря на развитые мышцы было гибким. Могучие руки были обнажены до плеч кроем темно-синей безрукавки из тонкого шелка. Длинные крепкие ноги скрывали белоснежные штаны и высокие сапоги из облегченной кожи.

Она и забыла, насколько он по-мужски притягателен. И, похоже, ему тоже здесь не по себе от духоты и спертости воздуха, со смешком подумала Бану.

Сагромах тем временем нежно ощупал взглядом таншу, от косы до стоп, тяжело сглотнул, с трудом поднимаясь обратно к лицу женщины. Мужчина вцепился обеими руками в очредной бокал вина, пальцы напряглись сильнее, казалось, от одной только ее близости под кожей рук вспухли буграми мышцы, грозя разорвать золотые обручи на предплечьях.

— Вы прекрасны, — выхрипел Сагромах с дрожью в голосе. Судорожно отер лицо, будто от пота и зашептал. — Бансабира…

— Тану Яввуз, — позвал слуга. — Светлейшая просит вас.

Маатхас подавился словом, Бану — отчаянием. Прикусив дрожавшую губу, Сагромах выдохнул и кивнул:

— Идите, я обязательно найду вас после.

Бансабира деловито качнула головой, но Сагромах видел, насколько растерянное выражение затмило зеленые глаза.

Что за проклятье, — вознегодовала Бану, удаляясь и заставляя себя не оглядываться. Почему именно сейчас? Ради того, чтобы эту встречу никто не воспринял предвзято, она полчаса строила приветливую физиономию со встречными второсортными Наадалами, высокомерным Вахиифом, коротко — даже со старшим сыном Ранди Шаута (поскольку тот пока официально держался в плену Матери Лагерей и не должен был появляться на людях) и Иденом Ниитасом. И именно теперь, когда Сагромах, как она надеялась, достиг ее, чтобы приветствовать… Тахивран нарочно издевается что ли?

Бансабира сцепила зубы: трон близко. Танша немного встряхнулась, как если бы сбросила чары, наложенные Маатхасом, пока тот был рядом: не время предаваться эмоциям. Разговор с Тахивран один на один не может быть простым. И его никак не отсрочишь, даже если хочется ну чересчур сильно.

— Светлейшая, — ирония читалась не только в голосе, но и в каждом жесте Бансабиры: в наклоне головы, дрогнувшем уголке губ, едва заметно вздернутой брови. Естественно, ее на разговор раману позвала только, когда раман, государь и именинник, на время покинул помост династии.

— Маленькая танша, — не менее ядовито ответила Тахивран, и сидевшая в соседнем кресле от свекрови Джайя кожей почуяла, что ее собственная неприязнь к северной танше в сравнении с этим — сущий пустяк. — Смотрю, ты не потрудилась одеться и явилась в одном исподнем, — протянула женщина.

Бану не осталась в долгу:

— Право, лучше ходить в исподнем, чем тратить добро империи на бессмысленную роскошь, — она глазами проследила наряд раману от волос до пят: украшенная изумрудами и бриллиантами, каждый с ноготь большого пальца, корона; шелка и атласы тяжелого травяного цвета наряда, прошитого золотыми нитями и усыпанного бриллиантовой крошкой, выдававшего в Тахивран не только Тень Илланы, но и урожденную дочь Зеленого танаара; тяжелые браслеты с выгравированными узорами в форме морского змея среди волн, и мягкие туфли на каблуке с плотными и немного загнутыми носками — все это по определению стоит бешеных денег. На один такой наряд Бансабира могла бы обеспечить годовое пропитание для всех рабочих в подземном городе.

— И потом, для кого, как не вас, особенно тяжкое преступление транжирить золото, учитывая, что приобретено она за счет работорговли, — как бы между прочим заметила танша.

Стоявший за плечом государыни командир дворцовой стражи с готовностью оголил рукоять меча на поясе и сделал угрожающий шаг вперед. Бансабира со скучающим видом глянула на этот отчаянный жест.