Госпожа ворон - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Машевская cтр.№ 53

И тем не менее, сейчас Гленн должен был вернуться в Иландар.

— Ты обязан следовать воле Второй среди жриц, — исправила Шиада. — И сейчас моя воля в том, чтобы ты вернулся в Кольдерт. Ты видел то же, что и я, — теперь остановилась Шиада, вынуждая друида сбавить шаг. — Нет никаких оснований думать, что Таланар упал сам. Как и оснований думать, что его убили.

— Но то, что это случилось в Кольдерте, спустя столь долгое время после начала переговоров говорит за себя, — еще мрачнее отозвался Гленн.

— Именно. Если это Гвен, то ее уверенности пора положить конец.

Шиада почуяла, как в этот момент безудержное, злорадное возбуждение захватило друида. Он не верил ни во грош, что отец навернулся с лестницы сам. И попросту жаждет отомстить.

Жрица спрятала улыбку трагического понимания, ощущая чувства друида как свои.

— А если нет? — спросил жрец вслух, и они пошли дальше.

— А если нет, Гленн, в Иландаре остался человек, которого следует привезти на Ангорат любой ценой. Если потребуется — силой, обманом, чем угодно.

Гленн заинтересовано повел головой.

— Мы увезем единственного человека, способного однажды стать королем.

Гленн цинично хмыкнул.

— Предлагаешь умыкнуть из-под носа Гвендиор малыша Норана? Да она наверняка приставила к нему кавалькаду охраны. А я, знаешь ли, не ты, чтобы исчезнуть полностью.

— Норана попытаются забрать Тандарионы, как и Инну. Если им не удастся, попробуй забрать и их тоже. Но Норан не станет королем Иландара, — шепнула Шиада.

Гленн скосил взгляд: она сама хоть понимает, как пугающе звучат ее внезапные прозрения даже для жрецов?

— Кто тогда? — уточнил друид.

Вместо ответа Шиада положила ладонь друиду на плечо. Гленн вздрогнул, сотрясенный нахлынувшим видением, и только успел поймать ртом воздух, прежде чем жрица отняла руку.

— Как это возможно?

— Пока — никак. Но он единственный может однажды объединить и христиан, и верных Праматери, если нам удастся сделать так, чтобы в ближайшей бойне первые не вырезали под корень вторых.

Нирох схватился за голову.

* * *

По его приказу граф Гай Гудан бросил все силы, какие имел, на выручку сюзерену Тарону Ладомару. При том, что официального объявления войны со стороны Архона все еще не последовало, ситуация на границе начинала казаться чудовищной. Нирох пытался убедить Удгара, который принял на себя переговоры, рискнув прибыть в самое сердце Кольдерта, отныне враждебного оплота, не рубить с плеча.

Тот был упрям. Удгар слышать ничего не хотел о воспитании его внуков в стране, где христиане попрали основы "истиной веры", тем более — среди убийц его матери. Нирох и целая орда дипломатов с трудом уговорили Удгара дождаться для переговоров Таланара Тайи, который мог бы выступить примиряющей стороной в конфликте двух стран. Но, хотя тот выехал из столицы в день сороковин Виллины и должен был быть не так уж и далеко, чтобы гонцы, посланные за ним, уже пять раз успели сопроводить друида обратно в Кольдерт, Таланар куда-то запропастился.

Когда, наконец, старый мудрец явился ко двору Нироха, спокойный и немного улыбающийся, как всегда, король перевел дыхание. Хвала Богам, всем, какие есть, теперь уж, при поддержке Ангората, убедить Удгара будет проще. Для Тандарионов мнение Сирин и Тайи во все времена значило столько же, сколько их собственное.

Друид сказался уставшим стариком, и с дороги предпочел отдохнуть. Нирох был для Таланара всего лишь братом храмовницы, но вот Удгар был давним другом, еще со времен давней молодости. И в ту ночь старики расселись в покое короля Удгара, потирая бороды, печалясь на двоих. На Ангорате в священных обрядах трудно было позволить себе быть просто людьми, но, когда выдавался шанс, Таланар всю жизнь заезжал в Аэлантис на пару-тройку дней.

Удгар долго расспрашивал жреца, известно ли тому хоть что-нибудь о смерти дочери. Но Таланар не знал ничего, и единственный ответ, который смог дать, поразил Удгара до глубины души:

— Вторая среди жриц пошла по его следу. Но едва ли человек, поднявший руку на Виллину, и есть убийца.

— Вторая среди жриц? Я наслышан о ней, и боюсь, намного больше, чем просто о следующей храмовнице из династии Сирин.

Таланар посмеялся:

— Шиада удивительный человек, Удгар. И если быть до конца честным, я всерьез сомневаюсь, что она человек.

Удгар, все еще привлекательный, хоть и пожилой, вскинул брови.

— Что это значит?

Таланар рассказал о прошлом воплощении, когда приходился сыном Шиаде и Агравейну. Удгар выглядел впечатленным, но все равно постарался скрыть удивление.

— Мало ли тех, кто раз за разом восставал, особенно в родах Сирин и Тайи, чтобы служить Праматери?

— Нет, не мало, — качнул головой Таланар. — Но сколько из них было названо именем Праматери? Мы все знаем, что Мирландрия, восставившая исполинов у прохода к Ангорату, была матерью священных родов Сирин и Тайи, и, возглавив храм Творящей-Жизнь, назвалась Илланой. Шиада, именем которой мы почитаем Мать Сумерек, была одной из первых жриц, кто возглавил контратаку против захватчиков из Этана и отбил ее в дни, когда исполинов вроде Мельхасара уже не было в живых. Что, если Шиада, которая сегодня Вторая среди жриц, и Шиада, возглавившая храм Матери Сумерек на заре времен — одно создание?

Удгар замер, вытаращив глаза. В его возрасте удивляться не принято, но, кажется, сейчас самое время.

— Жрицы, заложившие храмы для поклонения воплощениям Праматери, принадлежали к давно утерянной расе змеемудрых.

— И змеерожденных.

В пору было усомниться в здравом смысле друида, но синие глаза старца были теперь даже яснее и серьезнее, чем в дни его расцвета.

— И что? Вторая среди жриц, как Иллана из легенд? Со змеиным хвостом? — Удгар предпринял последнюю попытку поставить под сомнение домыслы друида.

Тот, впрочем, не стал спорить.

— Это вряд ли. Но ее рождение было особенным: никто из Сирин и Тайи не приходил так. И если будет шанс, не упусти его.

— Что ты хочешь сказать?

— Я? — переспросил Таланар. — Я — ничего. Я просто почувствовал, что было бы правильно сообщить тебе это.

— Таланар, не смей прикрываться именем Праматери.

— Ух, Удгар, ты так любишь причитать и бубнить, знаешь? — Таланар чуть приподнял косматые брови, длиннющие и белые, а потом взял и улыбнулся неполной, но удивительно обаятельной улыбкой, которая, казалось, сквозь бороду и усы осветила весь покой.

— Улыбающийся принц, — не удержавшись, шепнул Удгар, и Таланар завеселился пуще прежнего, как неопытный мальчишка, не ведавший ни печали, ни усталости.