Ночные видения - читать онлайн книгу. Автор: Пэт Кэдиган, Джон Лэнган, Шеннон Макгвайр, и др. cтр.№ 21

За унылой таверной лежал черный лес, покрывавший и пологий холм вдалеке, за которым уже ничего не было видно, только мрак и туман. В лунном свете резко выделялись контуры высоких деревьев, поднимавших свои изогнутые конечности к небесам, как бы в отчаянной молитве. Мы с женщиной направились к лесу, и сухие листья зашелестели у нас под ногами.

– Ну, милок, мне нужно время, чтобы придумать еще одну историю, так что на этот раз начинай ты рассказывать первым, – сказала она, и в ее голосе мне почудилось самодовольство и тайное знание. Она вела меня к лесу, а я… Это я вел ее туда или я следовал за нею? Кто из нас кого вел, подумал я, в этот зловещий лес?

– Сказка о скаредном человеке, обхитрившем дьявола, еще не закончена, – сказал я. – Десять лет спустя шел этот человек как-то один по яблоневому саду. – Мы дошли до границы леса и оказались в его темных объятиях. – Снова нашел он на земле открытый солнцу разлагающийся труп, кожа которого шевелилась от копошившихся под ней насекомых. Скаредный сразу понял, что это не обычный труп, но бежать и не пытался, он знал, что время его пришло. Дьявол вернулся, как и обещал, чтобы забрать его душу, но этот хитрец никогда не сдавался, не попросив выполнить свое последнее желание. На этот раз он попросил яблоко.

Дьявол сначала хотел было отказать ему, но человек настаивал. Дьявол решил, что не будет ничего плохого в том, чтобы удовлетворить эту просьбу, забрался на ближайшую яблоню, чтобы сорвать яблоко, и, пока доставал его, человек вырезал крест на коре яблони. Таким образом, дьявол оказался на дереве в ловушке. И договорились они так: на этот раз человек отпустит дьявола лишь при условии, что тот никогда не заберет его душу в ад. Дьявол на это согласился.

Мы зашли в густой лес настолько, что позади себя уже не видели света таверны. Лесные звуки ухающих сов и стрекотание насекомых эхом отдавались в тишине. Я не боялся, но и женщина, находившаяся рядом со мной, по-видимому, тоже не боялась, и это снова заставило меня подумать, что я сделал неверный выбор. Нет-нет, прочь окаянные мысли, пусть она последний раз прогуляется по лесу, ибо я ее убью.

Женщина засмеялась, как будто дерево заскрипело, и сказала, что эта история даже еще менее страшная, чем предыдущая.

– Годы сделали тебя простаком, – сказала она.

– Это еще не конец, – сказал я и стал рассказывать окончание сказки: – Прожив долгую жизнь, этот скаредный человек умер в одиночестве. Его душа отвернулась от света и, разумеется, от той ямы с кипящей жидкостью, известной как ад, и дьявол сдержал свое обещание. Увы, скаредный был обречен вечно бродить во тьме, если бы дьявол не предложил ему горящий уголь, чтобы освещать дорогу.

Далеко впереди забрезжил свет, как будто бестелесный блуждающий огонек плыл на крыльях мрака. Мы шли по листьям в густом кустарнике, наклонялись, проходя под низко нависшими ветвями, один вел другого, и приближались к этому загадочному источнику света.

– Дай-ка угадаю, – сказала женщина, – он по-прежнему скитается ни живой ни мертвый, так что надо его опасаться? Милок, тут есть вещи пострашнее. Рассказывают, что в этих лесах скрывается убийца и каждый Хэллоуин здесь находят тело с выгоревшими внутренностями. Что ты об этом думаешь? – Ее рот скривился в ужасной усмешке, и я подумал: знает ли она, что в этом году станет очередной жертвой, а если так, то как она может улыбаться такой адской улыбкой?

Эта треклятая женщина покачала головой и пошла быстрее прямо на огонек, который манил, как маяк, и я поспешил за ней. Мой фонарь, который я держал за ручку, раскачивался, излучая слабое подобие света. Время было на исходе. Редко позволял я фонарю так выгореть, и я знал, что играю в опасную игру, выжидая самого последнего момента. Но я скучал последние годы, мне очень хотелось увидеть страх в глазах этой женщины перед тем, как убить ее. Я хотел увидеть ужас понимания, когда до нее дойдет, что я провел ее. Моя гордыня, как всегда, возобладала над осторожностью.

Свет, который я видел впереди, лился из высоких окон дома, стоявшего среди деревьев. Это было ветхое сооружение из камня и дерева. Доски снизу до остроконечной крыши покрывали пятна плесени. Яркий свет, слишком белый, чтобы быть светом пламени, проходил сквозь легкую завесу тумана.

Перед этим зловещим домом, от которого, казалось, меня отталкивала какая-то метафизическая сила, я замедлил шаг, женщина тоже пошла медленнее. Когда она с любопытством взглянула на меня, я посмотрел на нее с ужасной усмешкой.

– Посмотри сюда, – сказал я, приподняв фонарь, который как никогда прежде был близок к тому, чтобы потухнуть. – Мне нужно новое пламя. Он потухает каждый Хэллоуин, понимаешь, и я должен поддержать в нем огонь, прежде чем он угаснет, а не то я останусь в темноте, – я потянулся к женщине. – Разжечь эти угли можно единственным способом – пламенем человеческой души.

Каждый год за то долгое время, что я играю в эту игру, именно в этот момент в глазах намеченной мною жертвы появляется ужас. Эта женщина, сводившая меня с ума, однако, просто рассмеялась жутким смехом, царапавшим мои барабанные перепонки, как наждачная бумага или шероховатая кора.

– Знаю, – сказала она. – Я знаю, кто ты такой, Джек. Не узнаешь меня?

Мы подошли к дому с выступавшими из стен окнами, из которых в лес лился белый свет. Вокруг дома лежал десяток или более светящихся лиц, увидев которые я вздрогнул, но это, разумеется, были лишь фонари из тыкв. Я вспомнил ведьму из истории, рассказанной этой женщиной, и тут-то я заметил, что эти фонари были не тыквы, но человеческие головы с вынутыми мозгами, в них горели свечи, и из глаз, носов и ртов лился их оранжевый свет.

Я с ужасом понял, кому принадлежали эти головы, ибо в каждой узнал одну из жертв прежних лет, души которых я использовал для разжигания своего фонаря и обгорелые тела которых оставлял в этом самом лесу. Их поедали дикие звери или находили люди. Но это невозможно! Это какое-то колдовство, подобия которому я не видел много лет: сохранить каждую голову так же хорошо, как мой фонарь, который я ношу многие столетия бессмертия.

Была, однако, и одна тыква среди этих ужасных голов, и ее вырезанное лицо очень напоминало лицо, вырезанное на моем фонаре из репы, – тот же самый ужасный рот, те же прорези для глаз.

– Что это? – только и мог я вымолвить, запинаясь. – Что это?

– Это я вырезала специально для тебя, – сказала она.

Я посмотрел на свой фонарь – увы! Он угасал! Угли почернели, и вскоре будет уже невозможно разжечь его, и я буду обречен провести остаток моих дней, лет, столетий, тысячелетий в вечной тьме. Вот в нем еще теплится искра, но погаснет через мгновение. В панике я схватил женщину за шею своим старым когтистым придатком. Я схватил ее, да, и ее глаза и смеющийся рот засветились от пламени горевшей в ней души. Но почему, почему она смеется? Сейчас моя жертва должна кричать от боли – ведь ее внутренности горят! Но она смеялась, смеялась во время горения.

И затем она наконец сказала:

– Ты – дурак. Я – дьявол. У меня нет души.