История Рунного посоха - читать онлайн книгу. Автор: Майкл Муркок cтр.№ 135

– Он его забрал.

– О чем ты говоришь?

Фанк вздохнул.

– Так и должно было случиться. Я знал. Но все равно, я ведь всего лишь человек, и я плачу. Я говорю о Джехамии Коналиасе.

– Мальчик?! Дух Рунного посоха?

– Ну да. Он был моим сыном или мной самим, я никогда особенно в этом не разбирался…

Веранда выходила на кроваво-красную реку Тейм, ползущую через самое сердце Лондры между угрюмыми, фантастическими башнями.

Над башнями время от времени пролетал с клацаньем какой-нибудь орнитоптер, яркая птица из сверкающего металла, а по реке в сторону побережья и обратно тянулись груженые баржи из бронзы и черного дерева. Груз был богатый: горы украденного добра, похищенные мужчины, женщины и дети, которым предстояло стать рабами Лондры. Навес из тяжелого фиолетового бархата, украшенный алыми шелковыми кистями, скрывал тех, кто сидел на веранде, от взглядов сверху, а тень от навеса не позволяла увидеть их с реки.

На веранде стоял медный столик и два золоченых кресла, обитые голубым плюшем. На столе, на богато украшенном подносе из платины, возвышался винный кувшин из темно-зеленого стекла и два кубка в тон. По обеим сторонам от двери, выходившей на веранду, стояли обнаженные девушки с нарумяненными лицами, грудями и гениталиями. Всякий, знакомый с жизнью двора Лондры, узнал бы рабынь барона Мелиадуса Кройденского, потому что у него работали только молодые женщины, а единственной их одеждой, по требованию барона, служили румяна. Одна из девушек, неотрывно глядевших на реку, была блондинкой, почти наверняка из германского Кёльна, земли которого отошли барону по праву завоевателя. Вторая девушка, смуглая, без сомнения, приехала из какой-нибудь провинции на Среднем Востоке, которую барон Мелиадус присовокупил к своим владениям огнем и мечом.

В золотом кресле сидела женщина, с головы до ног облаченная в богатую парчу, лицо ее закрывала изящная серебряная маска, изображающая цаплю. Рядом с ней сидел некто, одетый в грубую черную кожу, в огромном шлеме, лежавшем на плечах, отлитом в форме головы черного оскалившегося волка. Он опустил в кубок золотую соломинку, сунул ее кончик в крошечное отверстие в маске, медленно потягивая вино.

На веранде царило молчание, единственным звуком, нарушавшим его, было шлепанье барж по воде, крик, смешанный со смехом, долетавший из далекой башни, да неспешное хлопанье металлических крыльев орнитоптера, искавшего на одной из башен посадочную площадку.

Спустя какое-то время человек в волчьем шлеме-маске наконец-то заговорил низким, подрагивающим голосом. Вторая фигура даже не повернула головы, не сделала вид, что прислушивается, а так и продолжала созерцать кроваво-красные воды, странный цвет которых обеспечивали ключи, бившие вдоль русла реки.

– Ты и сама под некоторым подозрением, Флана. Король Хуон считает, что ты можешь быть причастна к загадочному приступу безумия, поразившему стражников в ту ночь, когда исчезли послы Коммуназии. Несомненно, я усугубляю собственное положение, встречаясь сейчас с тобой, но я думаю только о нашей возлюбленной родине, только о славе Гранбретани!

Говоривший умолк, как будто ожидая ответа. Ответа он не получил.

– Это же очевидно, Флана, что сложившаяся при дворе ситуация не отвечает интересам империи. Я как истинный сын Гранбретани ценю все эксцентричное, но есть ведь разница между эксцентричностью и маразмом. Ты улавливаешь, о чем я?

Флана Микошевар ничего не ответила.

– Я предполагаю, – продолжал ее собеседник, – что нам необходим новый правитель – императрица. И у нас только один ныне живущий кровный родственник Хуона, единственный, кто может по праву стать его преемником, законный наследник престола Темной Империи.

Ответа снова не последовало.

Фигура в волчьей маске наклонилась.

– Флана?

Маска цапли повернулась, чтобы взглянуть на оскаленную волчью морду.

– Флана, ты могла бы стать королевой-императрицей Гранбретани. И вместе с регентом в моем лице ты могла бы обеспечить безопасность нации и наших территорий, сделать Гранбретань еще более великой, сделать весь мир нашим!

– И что мы будем делать с миром, когда он станет нашим, Мелиадус? – Первый раз за всё время Флана Микошевар заговорила.

– Наслаждаться им, Флана! Использовать его!

– Но можно же устать от насилия и убийств? От пыток и разрушения? Кажется, Мелиадуса озадачили ее слова.

– Конечно, можно заскучать от всего на свете, но есть же кое-что еще, например эксперименты Калана и Тарагорма. Когда в нашем распоряжении окажутся все ресурсы мира, наши ученые станут способны на всё. Да что там, они смогут построить нам корабли, чтобы мы бороздили пространство, как это делали древние. Мы сможем путешествовать по новым мирам и завоевывать их, собирать мыслителей и умельцев со всей вселенной! Движение Гранбретани будет продолжаться миллион лет!

– Неужели движение и новые ощущения и есть всё, чего мы ищем, Мелиадус?

– Ну да, почему же нет? Всё есть хаос, смысла в существовании никакого, есть лишь одна причина жить: открывать всё новые и новые ощущения, доступные разуму и телу человека. На это и уйдет не меньше миллиона лет, верно?

Флана кивнула.

– Да, это и есть наше кредо. – Она, кажется, вздохнула. – Наверное, мне стоит согласиться с тобой, Мелиадус, ведь то, что ты предлагаешь, без сомнения, не скучнее всего остального. – Она пожала плечами. – Очень хорошо, я стану королевой, когда тебе понадобится, ну а если Хуон узнает об измене, что ж, умереть будет большим облегчением.

Слегка разволновавшийся от ее слов Мелиадус поднялся из-за стола.

– Но ты же никому ничего не расскажешь, пока не придет время, Флана?

– Я ничего не скажу.

– Хорошо. Теперь мне надо навестить Калана. Он участвует в моих планах, поскольку, если у нас всё получится, он сможет экспериментировать без всяких ограничений. Тарагорм тоже за меня…

– Ты доверяешь Тарагорму? Но всем известно о вашем соперничестве.

– Да… Тарагорма я ненавижу, это правда, и он ненавидит меня, но теперь наша ненависть стала иной. Ты ведь помнишь, что наше соперничество началось с того, что Тарагорм женился на моей сестре, которую я сам собирался взять в жены. Однако моя сестра скомпрометировала себя – с ослом, как я слышал, – и Тарагорму стало об этом известно. В результате, как ты, несомненно, знаешь, мою сестру вместе с ослом убили рабы, причем убили весьма причудливым способом. Мы с Тарагормом сообща разобрались с рабами, и пока тянулось это дело, мы с Тарагормом в некоторой степени восстановили прежнюю дружбу. Моему зятю можно доверять. Он чувствует, что Хуон слишком сильно препятствует его изысканиям.