Схизматрица Плюс - читать онлайн книгу. Автор: Брюс Стерлинг cтр.№ 64

Линдсей всмотрелся в экран:

– Неплохо выглядишь, Невилл.

– Спасибо. Мое последнее омоложение организовал Росс. А провели – катаклисты. Та же группа, что и с тобой работала.

– Работала? Да они меня в каталажку какую-то засунули!

– В каталажку? Странно. Катаклисты пробудили меня. Никогда еще не чувствовал себя таким живым, как сейчас, когда, по общему мнению, я мертв. И так – уже десять лет, Абеляр. А может, – пожал плечами Понпьянскул, – одиннадцать.

Линдсей послал видеопластине взгляд. Изображение на взгляд не отреагировало, и ощущение волшебства сильно померкло.

– Значит, ты повел наступление на Республику, – медленно проговорил Линдсей, – через террористические организации катаклистов?

Видеопластина улыбнулась характерной улыбкой Понпьянскула.

– Должен признать, катаклисты тоже сыграли свою роль. Ты оцени, Мавридес: я сыграл на молодежи. Этак лет сорок – пятьдесят назад существовала политическая группировка под названием «презервационисты». Ими воспользовался для захвата власти Константин, однако шейперов они ненавидели не меньше, чем механистов. Смех, конечно, но на деле они просто хотели жить почеловечески. Новое их поколение выросло под властью шейперов и здорово этим недовольно. Однако благодаря шейперской демографической политике молодежь составляет большинство. – Понпьянскул засмеялся. – Константин устроил из Республики отстойник шейперов-милитантов. И вообще – такую политическую кашу тут заварил… Когда разгорелась война, милитанты устремились обратно на Совет Колец, а вместо них прибыли сверхспособные – катаклисты. Константин слишком много времени проводил на Кольцах и оторвался от местной обстановки… Катаклистам понравилась моя идея заповедника культуры. Там, в новой конституции, обо всем этом есть. Мой посланец тебе ее передаст.

– Спасибо.

– А у остатков Полночной лиги дела плохи. Давно мы с тобой не беседовали… Я разыскал тебя через твою бывшую жену.

– Александрину?

– Как? – Программа была сбита с толку; изображение на долю секунду замигало. – Пришлось повозиться, за Норой постоянно следят.

– Секунду… – Линдсей поднялся, чтобы наполнить свой бокал. Воспоминания о Республике водопадом обрушились на него, и первая жена, Александрина Тайлер, вспомнилась автоматически. Но в Республике ее, конечно же, нет. Вместе с прочими жертвами Константиновой чистки она была вывезена на Дзайбацу.

Он повернулся к экрану. Тот продолжал:

– Росс, как только ГТ спекся, подался к кометчикам. Фецко увял. Феттерлинг лижет задницы фашистам в Союзе старателей. Маргарет Джулиано взяли ледовые убийцы. До сих пор ждет разморозки… Я захватил здесь власть, но это не может возместить наших потерь.

– А что с Норой? – спросил Линдсей.

Поддельный Понпьянскул помрачнел.

– Она воюет с Константином там, где он наиболее силен. Если б не она, мой переворот не удался бы. Она его отвлекла… Я надеялся, что смогу заманить ее сюда, и тебя тоже. Она всегда была так приветлива… Лучшая наша хозяйка.

– Она не поедет?

– Она вышла замуж.

Бокал треснул в железных пальцах Линдсея. Шарики виски медленно поплыли к полу.

– Из политических соображений, – продолжило изображение. – Ей не приходится пренебрегать ни одним потенциальным союзником. Во всяком случае, организовать твое присоединение ко мне было бы сложно. В Неотенической Культурной Республике не может быть граждан старше шестидесяти. За исключением меня и моих уполномоченных.

Линдсей выдрал шнур из гнезда видеопластины, а затем помог маленькому кабинетному сервороботу убрать осколки.

Гораздо позже он снова пригласил в кабинет Морриси. Тот был в смущении.

– Вы совсем закончили, сэр? Мне дано указание стереть все из памяти после просмотра.

– С вашей стороны очень любезно было взять на себя этот труд. – Линдсей приглашающим жестом указал на кресло. – Спасибо, что подождали.

Морриси уничтожил память конструкта и спрятал пластину в портфель, внимательно следя за лицом Линдсея.

– Надеюсь, я не принес дурных новостей.

– Новости просто изумительные, – заверил его Линдсей. – Наверное, по их поводу даже следует выпить.

По лицу Морриси скользнула тень.

– Простите, – сказал Линдсей. – Наверное, я был несколько бестактен.

Он отставил бутылку в сторону. Оставалось в ней – едва на донышке.

– Мне – шестьдесят, – сообщил Морриси, сидя в неудобной позе. – И меня выселили. Очень вежливо выселили. – Он болезненно улыбнулся. – Когда-то я был презервационистом. В первую революцию мне было восемнадцать… Ирония судьбы, не так ли? Теперь я – бродяга.

– Некоторую власть я здесь имею, – осторожно сказал Линдсей. – И кое-какие средства – тоже. Дембовская приняла много изгнанников. И для вас место найдем.

– Вы очень любезны. – Лицо Морриси напряженно застыло. – Я был биологом. Работал над разрешением национальных экологических проблем. Учился у доктора Константина. Но, боюсь, я очень отстал от времени.

– Это поправимо.

– Я принес вам статью для «Джорнел».

– О-о. Вы интересуетесь Инвесторами, доктор?

– Да. Надеюсь, мой труд соответствует вашим требованиям.

Линдсей изобразил улыбку:

– Мы вместе над ней поработаем.

Государство Совета Союз Старателей 13.05.75

Это приближалось. Затылок сводило от напряжения, и по коже бежали мурашки. Фуга! ^[5] Обстановка плыла и дрожала – головы зрителей, сидящих внизу, под его личной ложей, образующие подобие барельефа с фоном из темных вечерних костюмов, округлая сцена с актерами в темно-красном и золотом, их жесты… Медленнее, медленнее – и вот все замерло.

Страх… Нет, даже не это, не совсем это. Скорее грусть – кости брошены. И хуже всего было ждать… Шестьдесят лет ждал он, чтобы возобновить старые свои связи, – он, «проволочник», радикальный старец Республики. Теперь проволочные лидеры вроде него пробрались к власти над мирами. Шестьдесят лет… Ничто для проволочного сознания. Время – ничто… Фуга… Да, они не забыли своего друга, Филипа Хури Константина.

Ведь это он освободил их, изгнав аристократов среднего возраста, чтобы финансировать дезертирство от проволочных. Воспоминания, воспоминания… Они были лишь информацией – такие же свеженькие на своих хранящихся где-то катушках, как и заклятая его противница Маргарет Джулиано, у катаклистов на ледяном ложе… Мысли об этом возбудили всплеск удовлетворения, внезапный и острый – настолько острый, что, несмотря даже на состояние фуги, пробился из глубин мозга в сознание. Единственное в своем роде удовлетворение, возникающее лишь при падении соперника…