Схизматрица Плюс - читать онлайн книгу. Автор: Брюс Стерлинг cтр.№ 112

– Я еще не видела твоих апартаментов, – сказала она. – Мне нравятся твои очистители воздуха, Ганс. Что это за плесень?

– Это лишайник, – ответил я.

– Он прекрасен. Один из твоих особых видов?

– Они все особые. Те, что с отметками «MARK III» и «IV» – разновидности для проекта по терраформированию. В остальных – чувствительные штаммы, над которыми я работал для датчиков загрязнения. Лишайники крайне чувствительны к любым примесям, – я включил ионизатор воздуха. В кишках механистов кишат бактерии, и их эффект может быть губителен.

– А какой лишайник использовался для камня Царицы?

– Он заперт подальше от глаз. За пределами камня его рост становится непредсказуем. И он воняет, – я неловко улыбнулся. Это было обычной темой разговоров среди шейперов – что от механистов воняет. Мне казалось, я уже чую запах ее подмышек.

Аркадия улыбнулась и нервно потерла кожно-металлический интерфейс на серебристом пузыре механизма, вживленного в ее предплечье.

– Валерия снова в своем дурном настроении, – сказала она. – И я решила повидать тебя.

Перед мысленным взором промелькнул кошмарный образ нашей голой кожи, скользкой от крови.

– Это был… прискорбный случай, – сказал я.

– В ЦК только и разговоров, что о смерти Контролера.

– Это был Контролер? Не видел об этом новостей.

В ее взгляд прокралось лукавство.

– Ты видел его сам, – сказала она. Меня шокировало то, что она ожидает, будто я расскажу о своем пребывании в привате.

– Мне надо работать, – сказал я. Оттолкнулся плавниками, чтобы отплыть от нашей общей вертикали. Нам стало неудобно смотреть друг на друга, и это еще больше увеличило социальную дистанцию.

Она тихо рассмеялась:

– Не будь снобом, Ганс. Ведешь себя так, будто попрежнему ходишь под псами. Расскажи мне все, если хочешь, чтобы я помогла вам двоим.

Я остановился в полете.

– А я хочу помочь, – сказала она. – Я подруга Валерии. Мне нравится ваша пара. Соответствуют моему чувству прекрасного.

– Спасибо за заботу.

– Но я правда забочусь. И устала видеть ее в обществе старого развратника Уэллспринга.

– Хочешь сказать, они любовники? – спросил я.

Она всплеснула пальцами, облаченными в металл:

– Ты спрашиваешь, чем они вдвоем занимаются в его любимом привате? Может, играют в шахматы, – она закатила глаза под веками, тяжелыми от напыленного золота. – Не строй такой шокированный вид, Ганс. Тебе о его власти должно быть известно не хуже других. Он стар и богат; мы, полиуглеродные женщины, молоды и не отягощены принципами, – она бросила быстрый взгляд в сторону из-под длинных ресниц. – Я ни разу не слышала, чтобы он брал от нас то, что мы сами не готовы дать, – она подплыла ближе. – Расскажи, что ты видел, Ганс. ЦК сходит с ума от новостей, а Валерия только и делает, что хандрит.

Я открыл холодильник и поискал среди чашек Петри еще выпивки.

– Кажется мне, говорить должна ты, Аркадия.

Она заколебалась, потом пожала плечами и улыбнулась:

– Вот теперь я вижу здравый смысл, друг мой. В Ц-Кластере раскрытые глаза и уши далеко заведут, – Аркадия достала стильный ингалятор из своей кобуры на эмалевой подвязке. – А к слову об ушах и глазах – ты уже прочесал свой дом на предмет жучков?

– Кто мне их подложит?

– А кто нет? – ей сразу стало скучно. – Тогда буду придерживаться того, что знают все. Найми нам как-нибудь приват – и дорасскажу остальное, – она выстрелила потоком янтарного алкоголя с расстояния вытянутой руки и всосала его, когда тот достиг зубов. – В ЦК назревает что-то крупное. Это еще не дошло до верхов, но смерть Контроллера – первый признак. Остальные советники говорят о том, что во всем виноваты личные проблемы, но очевидно, он не просто устал от жизни. Его дела остались в беспорядке. Нет, это ведет к самой Царице. Я уверена.

– Думаешь, покончить с собой ему приказала Царица?

– Возможно. С возрастом она становится непредсказуемой. Впрочем, кто бы ни стал, если прожить жизнь в окружении инопланетян? Я сочувствую Царице, правда. Если для успокоения души ей нужно убить пару старых чопорных богатых ублюдков, я ничуть не против. Более того, будь дело только в этом, я бы спала спокойно.

Я задумался о ее словах, внешне сохраняя равнодушие. Вся структура Царицына Кластера покоилась на изгнании Царицы. Семьдесят лет вокруг убежища нашей инопланетной матки собирались недовольные, диссиденты, пираты и пацифисты. Могущество и престиж ее соплеменников-Инвесторов защищали нас от хищных махинаций фашистов-шейперов и дегуманизированных сект механистов. ЦК оставался оазисом здравого смысла посреди жестокой аморальности воюющих человеческих фракций. Наши пригороды сплетались паутиной вокруг мрачного корпуса сиятельного инкрустированного жилища матки.

Она была всем, что у нас есть. Под любым нашим успехом лежала тошнотворная неуверенность. Знаменитые банки ЦК обеспечивались огромным богатством Царицы цикад. Академическая свобода учебных центров ЦК процветала лишь в ее тени.

И мы даже не знали, чем она опозорена. Слухов ходило множество, но только сами Инвесторы знали истину. Оставь нас Царица, Кластер рухнул бы в одночасье.

– Я уже слышал разговоры о том, что она несчастна, – бросил я походя. – Похоже, сперва слухи распространяются, потом ненадолго повышают Долю, ей украшают очередную комнату сверху донизу драгоценностями – и слухи пропадают.

– Это правда… Она с нашей милой Валерией два сапога пара, когда речь заходит о перепадах настроения. Впрочем, очевидно, что у Контроллера не осталось другого выхода, кроме самоубийства. А это значит, что в сердце ЦК назревает катастрофа.

– Это только слухи. В сердце ЦК – Царица, а кто знает, что творится в ее большой голове?

– Уэллспринг знает, – с напором сказала Аркадия.

– Но он не советник, – возразил я. – Если говорить о внутреннем круге Царицы, он немногим лучше пирата.

– Расскажи, что ты видел в привате «Топаз».

– Дай мне немного времени. Это довольно болезненные воспоминания, – я задумался о том, что ей рассказать и во что она готова поверить. Молчание начало затягиваться.

Я включил шум земного моря. Комната зловеще загудела от рокота инопланетного прибоя.

– Я не был к этому готов, – сказал я. – В яслях нас с детства учат беречь свои чувства. Я знаю, что думает Клика о дистанции между людьми. Но такая обнаженная интимность, и с женщиной, которую я едва знаю, – особенно в обстоятельствах той ночи, – это меня ранило, – я испытующе заглянул в лицо Аркадии, мечтая дотянуться через нее до Валерии. – Когда все кончилось, мы оказались еще дальше друг от друга, чем были.

Аркадия склонила голову набок и поморщилась: