С точки зрения Карфагена - читать онлайн книгу. Автор: Гай Аноним cтр.№ 5

Примерно 10 тысяч лет назад ледник отошел на север и Апеннинский полуостров приобрел современные очертания и климат. Свидетельств, то есть петроглифов, остатков каменных орудий и даже мусорных куч, достаточно, чтобы понять: уже тогда люди уже владели искусством счета. У охотников появился спутник — домашние собаки, завезенные из-за моря.

На вооружение поступило первое техническое изобретение — лук со стрелами, снабженными костяными и каменными наконечниками. Люди придумали нож с рукояткой и топор. Все эти перемены привели к переходу на более оседлое существование. Об этом археологам рассказали крохотные косточки мыши домовой (Mus musculus), найденные на местах поселений — домовая мышь, даже если очень захочет, не способна мигрировать вслед за человеком. Совсем другое дело стационарные жилища людей!

Родовые общины стали закреплять за собой охотничье-собирательские участки и жить в поселениях из бревенчатых или плетеных, обмазанных глиной хижин, покрытых тростником или камышом. К этому времени собирательство приносило гораздо больше добычи, чем охота, или, как минимум, столько же.

Кто знает, как попала в огонь обмазанная глиной корзина, в которой носили воду или хранили припасы? Может, ребенок-непоседа выбил ее из рук матери и корзина упала в костер? Или сгорела хижина со всем находившимся в ней имуществом? Так или иначе, примерно 16 тысяч лет назад (споры вокруг этой даты не окончены) люди Ближнего Востока впервые обнаружили, что обломки попавших в огонь глиняных предметов становятся твердыми и не пропускают воду. Из глины стали лепить фигурки для нужд ритуальных и магических. А кто-то догадался слепить и обжечь первый горшок.

Так появилась керамическая посуда. Это техническое достижение было без преувеличения революционным: человеку стала доступна постоянная тепловая обработка пищи. Сваренное мясо, зерна или коренья обладают более высокой пищевой ценностью и лучше отвечают главнейшей потребности ежедневного поддержания жизни.

Обожженная керамика встречается практически во всех культурах неолита. По технике и тщательности изготовления керамики, по орнаментам, выдавленным палочкой или веревкой, а то и просто ногтем, археологи могут определить ее принадлежность той или иной культуре.

А в Европу волна за волной шли переселенцы. Современные исследования ДНК показывают, что «Великих переселений народов» было очень много. Они, по сути, никогда не заканчивались, а лишь порой приостанавливались. 10 тысяч лет назад, это были в основном земледельцы Анатолийского полуострова, обжигавшие керамику и одомашнившие животных, которых гнали с собой. В поисках удобных мест обитания они проходили Пелопоннес, Балканы, затопляли Центральную Европу.

В Италию первую обожженную керамику принесло индоевропейское племя пеласгов, примерно 7600 лет назад переселившееся с Балканского полуострова в долину Тавольере, что близ современного города Манфредония на «шпоре» итальянского «сапога».

Носители так называемой «апеннинской культуры», пеласги, умели строить парусные лодки, жили в хижинах с каменным полом и владели невиданными искусствами. Их флот из больших лодок-долбленок, помимо необходимой утвари и инструментов, привез на Апеннинский полуостров немного скота (всякой твари по паре, чтобы развести стада), а главное — кожаные мешки с семенами пшеницы, проса, ячменя и овса.

Так на Апеннинском полуострове началась революция — неолитическая революция, в ходе которой хозяйство человека стало не присваивающим (охота, рыболовство и собирательство), а производящим. И, надо сказать, очень вовремя: охота и рыболовство приносили растущему населению все меньше добычи, а есть хотелось по-прежнему. Занесенные пришельцами технологические новшества несли увеличение разнообразия источников пищи.

Пищевое разнообразие — ключ к выживанию рода человеческого: историк Массимо Монтанари, написавший увлекательную книгу о пищевой истории Европы, утверждает, что человек «вовсе не был заядлым пожирателем диких трав и кореньев или, при случае, свирепым каннибалом, но — гораздо чаще — нормальным потребителем пищи... А поскольку он боялся, что со дня на день ресурсы данной конкретной пищи могут исчерпаться, то как мог разнообразил источники съестного. Разнообразие — вот ключевое слово, позволяющее понять механизмы добывания и производства продуктов питания». Все это способствовало необычайно стремительному распространению хозяйственных нововведений по Апеннинскому полуострову.

Поселенцы долины Тавольере обрабатывали землю деревянными мотыгами. Земледелие требовало огромных, по сравнению с охотой и собирательством, труда и терпения, а также умения планировать. (Поэтому обработка земли была вначале женским делом и женским трудом.) Зато оно позволяло создавать запасы и делало жизнь в целом более предсказуемой и стабильной. Полагают, что земледелие начиналось как высокоорганизованное собирательство, в ходе которого люди начали заботиться о диких растениях и новом урожае, пропалывая заросли диких злаков и оставляя часть урожая неснятым, «на семена», и независимо возникло в нескольких самостоятельных очагах субтропической зоны, но раньше всех это произошло в Передней Азии.

С появлением присваивающего хозяйства Европа перешла в эру неолита. Неолит не хронологический период, а ступень развития и для разных культур, он начался в разное время. Первыми в неолит вступили люди Ближнего Востока: земледелием и скотоводством они начали заниматься около 10-12 тысяч лет назад. А на севере Европы неолитические культуры существовали еще в I в. нашей эры.

Но в IV—III тысячелетия до н.э. на Апеннинском полуострове неолит закончился и наступил Медный, а затем и Бронзовый век.

С помощью технологий, завезенных пеласгами, развитие Апеннинского полуострова пошло гораздо быстрее.

Сами пеласги, правда, во II тысячелетии до н.э. растворились в море протолатинских племен из долины р. По, постепенно затопляемой водами тающих ледников. Протолатинские племена (с которыми связаны носители так называемых культур протовилланова и террамаре) в XV-XIV вв. до н.э. покинули свои свайные хижины, обведенные рвами, и по берегу Адриатики направились в Пицен. Затем часть протолатинов из Пицена устремилась далее, пересекла Апеннинский полуостров и заселила Лациум от Альбанских холмов до холмистых низовьев Тибра.

Интересно, что местные и пришлые сосуществовали вполне мирно, причем аборигены перешли на язык пришельцев. Возникла общность племен, говорящих на одной из самых ранних форм латинского языка. Еще интереснее то, что данные археологии подтверждают римское сказание о первом царе Лациума по имени Пик, считавшийся прорицателем и живший на римском холме Авентин.

Медный век, а затем и Бронзовый (III — II тысячелетия до н.э.) позволил усовершенствовать орудия труда. Великой ценностью были металлический топор или нож, пусть и медный, или пильные и сверлильные устройства. А плуг с покрытым медью или бронзой лемехом увеличивал производительность пахаря в десятки раз.

Плуг меняет все: земледельческий труд становится мужским. Главой семьи становится свободный мужчина, земледелец и воин, владеющий оружием. Так сложился патриархат. Металлы быстро, всего за пару тысячелетий, изменили жизнь людей. Основой выживания стали земледелие и скотоводство. Италики сеяли пшеницу, просо и ячмень, разводили свиней, овец и коз, реже — крупный рогатый скот, на котором, кстати, возили и пахали (мотыгу уже сменила соха и первые плуги). Ткали шерсть, выделывали кожи и сыры — кстати, само название «Италия» происходит от Vitellium, теленок, то есть Италия — это страна телят.