Сокол Спарты - читать онлайн книгу. Автор: Конн Иггульден cтр.№ 23

Тиссаферн от такой щедрости был в восторге, но ответ его был продиктован обычаем:

– Мой возраст ничто, повелитель, если я могу оказать тебе честь.

Артаксеркс задумчиво нахмурился, затем отступил на шаг и томно взмахнул кистью руки:

– Ну будь по-твоему, мой старый друг. Можешь продолжать падать ниц.

Традиция, как видно, держит нас всех в цепях. И даже я ею связан.

– Разумеется, повелитель, – поспешил согласиться Тиссаферн, вновь припадая к полу. По крайней мере, здесь он был чист.

Поднимаясь, краем глаза он заметил, что та сердитая наложница, надув темные пухлые губы, за ним наблюдает. Понимая, что за разглядывание царевой услады можно ненароком поплатиться жизнью, Тиссаферн предпочел отвести глаза, мысленно от нее отрекаясь. Женщина в ответ занялась разглядыванием своего кулона.

Артаксеркс снова сел на свое царское место, пытаясь изобразить суровый взор отца, хотя стать была, конечно же, не та.

– Повелитель, у меня есть сведения о твоем брате Кире. Моему разумению они не поддаются.

Тиссаферн приумолк. Зная царя достаточно хорошо, он закинул приманку и ждал, когда Артаксеркс ее проглотит. Конечно же, с упоминанием Кира томность с царя тотчас сошла. В зале нависла пустынная тишина.

После унижения, вызванного вмешательством матери, о своем брате Артаксеркс говорить избегал. Какое-то время казалось, что Кир навсегда отлучен от дома. Жизнь в державе продолжалась, а с ней и донесения нарочных изо всех двадцати восьми сатрапий. С запада, где Персия граничит с Элладой, исправно приходили сообщения о передвижениях Кира, которые в целом были незначительны.

На вид поверхность озера, куда Тиссаферн бросил камешек, вроде как успокоилась, однако он слишком хорошо знал сыновей Дария, чтобы этому поверить.

– Что тебя так волнует? – спросил Артаксеркс, между тем покосившись на рабов и слуг, которые могли невзначай подслушать частные семейные дела. Хотя что он, не царь в тронном зале своей столицы? Он негодующе взмахнул рукой, отгоняя от себя столь мелочные мысли.

– Повелитель, ты знаешь, что я учил Кира, когда он был мальчиком. Эти самые руки наказали его, когда он оставил у меня в комнате черную кобру.

– А потом еще страуса, – смешливо фыркнул Артаксеркс. – Да, вот была потеха.

Веселья царя насчет этих памятных шалостей Тиссаферн не разделял.

– Я хорошо его знаю, повелитель. Настолько, что смею подозревать: он не так уж легко простит потерю своих спартанских телохранителей, а затем едва ли не собственной головы. Если б не заступничество твоей матери…

– Довольно, – пресек Артаксеркс. – Его смерть нас бы ослабила. Живущие под нами народы более всего нуждаются в незыблемом правлении, Тиссаферн. А Кир знает наши войска лучше всех, вместе взятых. Со временем я его, может, и заменю, но как сказала мать: сделать это так скоро после смерти нашего отца значило бы навлечь хаос. Так что пощадить жизнь моего брата было, что ни говори, мудрым решением, – заключил он с сухой строгостью.

Артаксеркс подался вперед, а вторая наложница припала своим жарким бедром к его обнажившейся ноге. Опустить глаза Тиссаферн не посмел: царь смотрел на него повелительным, упорным взглядом удава. Ни дать ни взять та кобра, которую мальчишки много лет назад подкинули ему в комнату. Перед змеями Тиссаферн всегда испытывал ужас. Тогда он завизжал, как женщина, в то время как двое царских недорослей, давясь смехом, упали головами на плечи друг другу.

– Если только у тебя нет каких-то новых сведений, Тиссаферн. Что докладывают твои осведомители? Хранит ли мой брат верность?

– Человеческая душа, повелитель, загадка из загадок. Хотя сведения есть. Из царской казны утекают огромные суммы. Не то шестьдесят, не то восемьдесят тысяч дариков, а то и больше.

– Ну так что с того? Быть может, Кир строит новые казармы или оснащает войска. Войско – могучая десница империи, Тиссаферн. Тебе вот не нравится расходование наших средств. А добрая половина из них каждый год уходит на одно лишь пропитание солдат. А лошади, а доспехи? Да что там, взять одни лишь стрелы! Я помню отцову гордость от одного лишь числа воинов, которое мы могли выставить в поле. Понимаешь ли ты это? Мой отец на расходы не сетовал, а наоборот, ими хвалился! Кто еще мог позволить себе содержать такую махину? Кто, как не дом Ахеменидов? Если брюзжание – это все, что у тебя есть, то ты меня разочаровал, почтенный.

Тиссаферн ответил кивком. Внимание царя было ухвачено, о наложницах он позабыл. Пора было дергать крючок с наживкой.

– Не смею с тобой спорить, повелитель, но потраченная царевичем сумма вдвое больше прошлогодней. Хотя настораживает меня скорее не это, а число солдат-эллинов, которых он позвал в свое войско.

– Вспомогатели? Мы знаем его симпатию к тем наемникам, особенно спартанцам. Ну так что? Несколько тысяч здесь и там для обучения и даже подзадоривания наших Бессмертных – кто же возражает? Мой брат, если ты забыл, распоряжается войсками вот уже столько лет. И пускай мы с ним… кое в чем не сходимся, державе он не угрожает, пусть даже с тьмой своих спартанцев.

– Повелитель, мне сообщают о многих тысячах. Он посылает их на север и восток. Часть их проходит выучку во Фракии, часть на Крите. Тем не менее все они подчинены ему. Не берусь судить, но впору заподозрить, что речь идет о воинстве вторжения. Не знаю, сколько он позвал греков, но одних только персидских воинов под ним тридцать-сорок тысяч по всем нашим западным окраинам. А теперь, может, и больше.

Артаксеркс хотел ответить, но примолк и вообще впал в задумчивость. Тиссаферн выжидательно молчал, приподняв брови. Последний камешек в озеро брошен пока не был.

– Ты знаешь, повелитель: возводить напраслину и обвинять впустую я не стану. Годами по всей нашей державе для меня смотрели глаза лазутчиков и записывали руки писцов, расположенных в нужных местах. Из них некоторые близки к Киру. Так что о его намерениях я не слышал ни слова сомнений. Ни от кого и ни разу.

– И что, они теперь иные, чем были? – с отвердевшим лицом спросил Артаксеркс.

– Нет. Они такие же, что и всегда. Я чувствую предгрозье. И не без тревоги смотрю, что там может происходить на наших западных границах.

Артаксерс поглаживал волосы сидящей у его колена наложницы примерно так, как гладят любимую гончую. Тиссаферн осмелился на нее взглянуть и увидел в ее глазах насмешливое, едва ли не презрительное непокорство. Вспыхнув, он поспешно отвел глаза.

– Что ж, Тиссаферн. Я знаю тебя достаточно, чтобы относиться к твоему чутью с уважением. Если ты что-то такое чувствуешь, отметать сие было бы глупо. А стало быть, отправляйся на запад. Людей с собой много не бери и непременно встреться с моим братом. По нему узри, верен ли он нам по-прежнему.

Тиссаферн неуютно заерзал, представляя себе месяцы тягот в пути.

– Повелитель, последний раз я приходил к твоему брату, чтобы отвести его на казнь. Поэтому опасаюсь, он не будет со мною любезен, равно как и…