Подари мне краски неба. Художница - читать онлайн книгу. Автор: Елена Гонцова cтр.№ 16

— Да, да, да! — убеждала она себя весьма успешно, за ней может следить одна только милиция или того серьезнее.

Минуту она ходила по комнате, шатаясь. Этого было довольно, чтоб напугать себя совершенно, но одновременно и собраться с мыслями.

Она точно по какому-то наитию позвонила Бронбеусу.

— Алло? Бронислав Бенедиктович? Да. Это я.

Наташу смутило и обрадовало, что старый мастер сразу узнал ее голос в телефонной трубке. После обязательных вопросов о здоровье Тонечки и Васеньки, на которые Наташа ответила вполне рассеянно Бронбеус спросил о причине ее звонка. Наташа даже не заметила этого, хотя не так уж давно она звонила старому мастеру довольно часто и без особой нужды, просто поговорить об искусстве, и сразу приступила к своему неотложному делу.

— Мне нужен ваш совет, и немедленно.

— Вот немедленно и приезжай, — был ответ.

Наташа не без ужаса вышла из квартиры и тут же ощутила на себе чей-то холодный пристальный взгляд.

«Вот оно, началось», — мгновенно вспотев, подумала она и подняла глаза. Прямо напротив нее стоял средних лет мужичонка в кремовых брюках и серой спортивной майке. Кругленький животик и темные пятна пота, расплывшиеся по майке, как-то не вязались с образом сыщика или гангстера.

— Скажите, Алябьевы в какой квартире живут, не знаете?

— Нет, — облегченно выдохнула Наташа и побежала по лестнице вниз.

Через сорок минут Наташа уже была в Сокольниках, где от начала мира в старой холостяцкой квартире проживал учитель живописи.

Ничто здесь не изменилось, только прибавился какой-то специфический запах — смесь меновазина и корвалола, — свидетельствовавший о том, что хозяин жилища борется не на жизнь, а на смерть с болезнью сердца и суставов, да толстый слой пыли появился на книжных, от пола до потолка, некогда гордых стеллажах.

— А я вот потихоньку мхом покрываюсь, — улыбнулся мастер, усаживая Наташу в кресло напротив себя и пододвигая к ней пепельницу и непочатую пачку сигарет «Голуаз», которые сам некогда курил. — Так что стряслось в великом мире?

Рассказ Наташи в прямом и переносном смысле крутился вокруг денег. Однако упомянула она и подробно изложила свой взгляд только на странное появление крупных денежных сумм на ее счету, которых она ниоткуда не ждала и ждать не могла.

— Наташенька, может быть, это запоздавшие гонорары Николая Ильича?

— Отец в последнее время ничего не писал. Я справлялась на папиной кафедре, там мне ответили, что не переиздавали и не планируют переиздание его книг. А кроме того, самый крупный его гонорар за последнее время был всего восемьсот рублей. А десять тысяч… я даже представить не могу, за какие папины работы могут сейчас эти деньги платить.

— Я, собственно, не вполне понимаю, чем ты обеспокоена, деньги на твоем счету, снимай и пользуйся.

— А не может ли случиться так, что каким-то образом на мой счет попадают чужие деньги? Банковская ошибка или казус, какие иногда случаются все же.

— А вот это совершенно исключено, — убежденно ответил мастер. — Однажды я ждал гонорар за книгу статей, изданную в Испании.

Испанские коллеги заранее предупредили меня о том, как и когда они перечислили определенную издателем сумму, и все же я полтора месяца, Наташенька, искал эти деньги. То есть даже не деньги, а очень долго шло подтверждение их перечисления. Вот это может случиться, а чтоб они оказались на чужом счету… Нет… Нет. Вряд ли. А ты не справлялась на выставке, может, какую-нибудь из твоих работ продали?

— Кому я нужна! — Наташа отрешенно махнула рукой. — Да и, верно, меня бы известили как-нибудь.

— Ну да, ну да… Думаю, прежде всего тебе надо успокоиться. Да и вообще, пора закончить институт. Я договорился с учебной частью о твоей защите, только нужно пройти преддипломную практику.

Наташа закурила «Голуаз» и задумалась. С одной стороны, отъезд на практику был неуместен. Ей нужно было выполнять заказ.

С другой стороны, из последнего разговора с Антоном Михайловичем она поняла, что торопиться ей ни к чему, ей предложили работать более тщательно, две невостребованные картины уже пришлось задвинуть подальше в чулан.

Некомпетентность заказчиков наводила на нее тоску и даже нечто большее, тайный страх поселился в Наташе. Оказывалось, что ей придется отчитываться перед ними не только в сроках, но и в том, в чем они вообще ничего не смыслят.

Можно сослаться на то, что, отдохнув, она более профессионально и вдохновенно справится с работой. А отдых сейчас так необходим. Бессонные ночи, напряженная работа, странная слежка и это происшествие с поддельным Левитаном, необъяснимое поведение ее жениха, сильно смахивающее на предательство, — все это окончательно разбалансировало ее нервную систему.

Если продолжать в том же духе, то она просто-напросто дождется нервного срыва, а тогда уж точно не будет ничего, ни работы, ни денег, и выполнение намеченной ею программы отдалится на неопределенный срок. У Тонечки с Васенькой деньги сейчас есть, а Зоя Егоровна, по-соседски, никогда не отказывалась сходить в магазин или посидеть с братом.

— По выражению твоего лица я вижу, что ты близка к мысли принять мое настоятельное предложение. Сейчас время реставрации в самом широком смысле, и подобная практика может сослужить тебе хорошую службу в будущем. Можешь поехать в Смоленск либо на Волгу, в Старицкий уезд, изумительные места, совершенная древность… Но советую прислушаться ко мне. Во Пскове, в Мирожском монастыре, сейчас работает превосходный реставратор. Я его вызвал из Франции. Правда, по другому делу, но он, едва ознакомившись с сутью вопроса, тут же помчался во Псков. Гениальный реставратор. У него, несмотря на молодость, уникальный опыт. Он восстанавливал древние монастыри в Сербии, в Италии не без его участия были расчищены фрески в храмах первых христиан. Да ты ведь, помнится, очень любишь Псков. Сужу по твоим этюдам.

— Готовьте подорожную, Бронислав Бенедиктович, — коротко ответила Наташа.

По дороге домой она не без содрогания думала о предстоящем разговоре с Тонечкой, не сулившем ей ничего хорошего. Так оно и случилось. Для матери на сегодняшний день учеба Наташи и тем более какая-то нелепая практика были смутным и неприятным воспоминанием.

Дочь представлялась ей состоявшейся художницей, в чем не последнюю роль старшая Денисова отводила себе, своему характеру и воле.

Ей льстило, что Наташа зарабатывает хорошие деньги, что ее заказчиком является такой представительный человек, напомнивший ей первые полосы советских газет.

Ей казалось, что все теперь будет неизменно, это устроилось однажды при покойном муже.

— Месяц — это так долго, — сказала Тонечка, собираясь заплакать, словно у нее уже ничего не осталось в жизни.

Наташа даже не попыталась успокоить ее.

— Мамочка, мне нужно отдохнуть. Обязательно.