Всё летит к чертям. Автобиография. Part 2 - читать онлайн книгу. Автор: Моби cтр.№ 59

Но не в Америке. В США Hotel провалился еще до выпуска. «New York Times» опубликовал ругательную рецензию на альбом, которая упрямо висела на главной странице целую неделю. Это была худшая рецензия из всех, что я когда-либо читал. Тот, кто написал статью, ненавидел меня и мой альбом настолько сильно, что назвал его «концом музыки».

Я был в растерянности. Одно дело, когда на тебя яростно нападает маленький музыкальный журнальчик, но если это делает «New York Times» – стоит задуматься.

До начала работы над Hotel я записывал и сводил все свои альбомы в маленькой домашней студии – бывшей спальне. Но потом решил, что пора начинать работать, как настоящие рок-звезды, которые создают записи своих песен в специально созданных для этого огромных студиях с профессиональными инженерами.

В результате я потратил десятки тысяч долларов в разных топовых студиях Нью-Йорка, записывая, перезаписывая и сводя Hotel.

После того как альбом был сведен, я внимательно прослушал его и понял: моя музыка обрела дорогой лоск профессионализма. Единственной проблемой было то, что Hotel не отзывался во мне сильными эмоциями, как все мои предыдущие записи. По-настоящему мне нравилась из него только одна песня – «Slipping Away» ^[154], печальная и беззащитная.

У меня был запланирован гастрольный тур в поддержку Hotel длиной в год. Он начинался в Европе, продолжался в Северной Америке, Азии, Южной Америке и завершался в исходной точке. Билеты на европейские концерты были уже распроданы, но с американскими возникли сложности. В США мне предоставили для выступлений небольшие залы. Они были намного меньше тех, в которых я играл во время предыдущих гастролей. Но даже на эти «урезанные» концерты билеты продавались не слишком хорошо. Все говорило о том, что в Штатах моя слава не просто меркнет – она увядает.

Я был в ужасе. Моя слава должна была оставаться при мне! Оставаться на том же уровне, что и в 2000 году. Чтобы, выходя из дома на Мотт-стрит, я видел, как прохожие улыбаются мне и указывают на меня друг другу пальцами. Чтобы все смотрели на меня, когда я прихожу на вечеринку.

Все изменилось. Когда-то мне нравилось приходить в магазин журналов на углу Принс-стрит и Салливан-стрит и искать упоминания о себе на глянцевых цветных страницах гламурных изданий. Я почти всегда находил там свое имя. Но теперь оно пропало с этих страниц. После ежедневного чтения новостей и статей, которые мне выдавал Google по запросу «Моби», я впадал в ярость. Меня либо игнорировали, либо очерняли. Журналисты и составители программ на радио и TV, все эти долбаные хипстеры, не понимали, что стоит на кону! Они не понимали, что моя популярность падала, а значит, тянула меня в бездну. Им почти ничего не стоило написать обо мне что-то хорошее, иногда ставить на своих радиостанциях мою музыку, приглашать меня на вечеринки…

Мне для счастья нужно было совсем немного – их вечная любовь и поддержка.

* * *

Я вышел из туалета, где мочился вместе с депрессивным боссом EMI, и поднялся по лестнице, чтобы присоединиться к общему веселью. Вечеринка в частном клубе Лондона была в разгаре. Ко мне подошел другой босс моего лейбла, Дэвид Маннс, и хлопнул по плечу. Я настороженно относился к нему. Он был похож на красивого злого пирата и обычно улыбался, но было ясно: чуть что пойдет не так – и он превратится в твоего злейшего врага. Пока я приносил EMI деньги, он был добр ко мне.

– Отличная первая неделя, Моби! – весело оскалясь, заявил Маннс.

– Да, но не в Америке, – пожал плечами я.

– А, на хрен их! – отмахнулся он. И ушел.

Я собирался остаться на вечеринке, выпить еще и найти кого-то из женщин, с кем можно было пойти домой. Но мрачные мысли не оставляли меня. Неужели рецензия в «New York Times» была верной? Я выпустил плохой альбом? Мне нужно было послушать Hotel еще раз и понять, прав ли тот борзописец, что так плохо отозвался о моей работе. Я тайком вышел через одну из боковых дверей, сел в ожидавший меня лимузин и через некоторое время вошел в 5-звездочный отель «Landmark London». Там я занимал президентский номер.

Впервые я остановился в «Landmark» в 1992 году со своим бывшим лучшим другом Полом ^[155]. На тот момент я не бывал в гостиницах лучше этой. Наш номер устилали мягкие ковры; ванная комната была отделана розовым мрамором с серыми прожилками. Мы с Полом ходили в гостиничный бассейн и кинотеатр, бегали друг за другом по просторным коридорам, ели веганскую выпечку, купленную в ресторане на втором этаже. Я отправил маме открытку с видом на отель с надписью: «Здесь потрясающе!»

А теперь моя мама была мертва, а с Полом я не общался с 1999 года.

Несколько месяцев назад я поссорился с Дэмиеном, еще одним моим лучшим другом. Он назвал меня эгоистичным алкоголиком – в ответ я обозвал его замкнутым мизантропом. Мы оба были правы, но спор вышел настолько яростным и язвительным, что мы перестали общаться.

– Тебе стоит быть со мной повежливее, – сказал мой старый друг Ли, когда я рассказал ему о ссоре с Дэмиеном. – У тебя из друзей остался только я.

Он говорил чистую правду. Меня окружала компания постоянных собутыльников, но настоящим – и теперь единственным – другом был только он.

Оказавшись в своем шикарном президентском номере, я надел наушники и стал ходить взад и вперед по устланным коврами комнатам, слушая свой новый альбом. Если говорить о записи, сведении и продюсировании, Hotel был безупречен. Но, прослушав три песни, я понял, что многое в плохих отзывах об альбоме были правдой: в нем чего-то не хватало. Я обменял свою потрепанную студию в спальне на дорогие апартаменты, полные лучшего в мире оборудования, а получил в результате сомнительный альбом. В нем было несколько удачных находок, но в целом он мне не нравился.

Я продолжал слушать и все больше утверждался в мысли, что выпуск Hotel был ошибкой. Ошибкой, которая разлетелась по миру миллионами копий. Которую услышат миллионы людей. Я жгуче возжелал мгновенно выкупить эти горы пластинок, похоронить их в Неваде и перезаписать все песни на дешевой технике в маленькой студии на Мотт-стрит.