Терапевт - читать онлайн книгу. Автор: Хелене Флод cтр.№ 46

Нахожу Фредли в гостиной. Ее коллега пока проверяет окна на втором этаже. Фредли протягивает мне пачку бумажек и фотографий и спрашивает:

— Эти?

Я смотрю.

— Да.

— Они все здесь?

Я пытаюсь вспомнить, что же у нас там было? Мы уже выкинули открытку из Будапешта от Маргрете…

— Никаких следов взлома, — говорит Фредли.

Я киваю. Мы окидываем взглядом кухню с магнитами на холодильнике. Я чувствую, что краснею — к лицу горячо приливает кровь. Как же я неслась: в халате, с воплями, босиком по грязи и слякоти… Из-за семи магнитиков на холодильнике.

Кто-то здесь побывал, я знаю, и в принципе нет никакой разницы, взяли ли компьютер Сигурда, обыскали все наши шкафы или сняли картинки с дверцы холодильника… Но как-то все это несерьезно. Бессмысленно, на первый взгляд. Ничего важного на дверце холодильника не висело. Впрочем, это на первый взгляд. Убивать Сигурда тоже кажется бессмысленным. Тут должна быть какая-то связь.

— Проверьте, не пропало ли что, — говорит Фредли. — Я имею в виду ценные бумаги, документы…

Она делает свое дело тщательно, в этом никаких сомнений, но особого энтузиазма не проявляет. Магниты на холодильнике. Это когда они расследуют убийство… Я наугад открываю разные ящики. Нахожу документы собственности на дом, налоговые декларации. В одном из ящиков сверху лежит деловой календарь Сигурда, это я его туда вчера положила. Аткинсон. В груди щемит. Я достаю календарь и прячу под полой халата. Руки у меня дрожат до сих пор.

* * *

Сделать глубокий вдох, начать сначала. Я стою в душе, греюсь под горячей струей. От жара мои промерзшие ноги покалывает и пощипывает. Спокойно. Расслабься. Смотри на вещи просто. Любой испугается, меня же вывели из равновесия: с тех пор как у меня убили мужа, ко мне в дом влезали два раза. Но у страха глаза велики. Страх обманывает твои органы чувств, взвинчивает градус рассуждений… Сделать глубокий вдох.

Сегодня ночью в мой дом снова влезли. С этим не поспоришь. Не Сигурд, теперь я это знаю. И знаю, что, когда я рванулась из дома, дверь была заперта. Я помню, как подбежала к ней, дернула; как проклинала то, что пришлось ее отпирать, ведь я боялась, что за мной по пятам гонится убийца. Пусть в доме никого не оказалось — просто это значит, что либо влезшие что-то взломали, либо — и это гораздо хуже — у них был ключ.

Мои ключи лежат у меня в сумке. Ключи Сигурда забрали полицейские. Связка запасных ключей есть у Маргрете. Это всё.

Разумеется, можно было снять копии… Задумываюсь. Я теряла ключи от прежней квартиры, пришлось заказывать новые. Ключ от двери подъезда был с фиксатором, а ключ от квартиры — без него. С квартирным ключом можно было пойти в торговый центр на Стуро и за какие-нибудь полчаса заказать в мастерской этих копий вагон и маленькую тележку. Или Сигурд мог снять копию с ключа, не сказав мне об этом. Может, он раздавал их всем встречным-поперечным… Не представляю, зачем это могло ему понадобиться, но у него явно было от меня больше тайн, чем я догадывалась. Маммод вот рассказал про поджидавшую его блондинку с полудлинными волосами. Представляю себе, как она стоит, прислонившись к фонарному столбу перед помещением «ФлеМаСи» и высматривает его… Дал бы Сигурд ей ключи?

Или еще эти магниты. Ума не приложу… Вроде в той пачке было всё, что я могла вспомнить, но насчет некоторых не уверена: открытка от Маргрете, список того, что надо купить в строительном супермаркете для ванной… Выкинули мы ту открытку или нет? Это Сигурд убрал список или я сама? Но кому может быть интересно, что Маргрете писала нам из Будапешта? Кому какое дело, что мы собираемся купить в хозяйственном? Голову опять заклинило… Я опираюсь ладонями о грязный кафель старого Торпа. Тайный код в списке покупок? Открытка на самом деле не от Маргрете? Нет, это уж слишком…

Сегодня среда. Весь день у меня свободен — сеансы терапии отменены. Уж не знаю, чем я займусь, но здесь я точно не останусь. Здесь хозяйничает полиция, и с холодильника мне сигналят магниты. Можно поехать в центр. Поглазеть. На Санкт-Ханс-Хауген, например. Деловой календарь Сигурда здесь, со мной, лежит рядом с раковиной, под халатом. Я помню, на последних страницах у него список адресов. Аткинсон. Или это бредовая идея? Не влипну ли я в историю, поехав туда? Я закручиваю кран. Сначала надо успокоиться. Сделать глубокий вдох и начать сначала.

* * *

Когда я спускаюсь в кухню, там уже никого. Машина полиции уехала. В окно я вижу картонный стаканчик — он так и валяется на том месте, где выпал из рук Фредли, и не надо мне объяснять, что полиция закрыла историю с холодильником. Я способна посмотреть на себя их глазами: вот женщина, постепенно теряющая рассудок. Кто меня теперь будет слушать? В понедельник мы беседовали о профессиональных принципах, о том, что у пациентов есть право на сохранение их медкарт в тайне. Я принимала Сашу. Здорово же я сдала всего за несколько дней…

Но я хочу обеспечить себе личную безопасность. Достаю планшет и в строке поиска пишу «безопасность», «охранная сигнализация». Одной из первых всплывает фирма под названием «Охранное предприятие Арилля». На логотипе изображен дом, вписанный в замо́к; добрая такая картинка получилась, внушающая доверие. Мне как раз и нужен надежный замок, думаю я.

Набираю номер, но медлю, не звоню. Смотрю на цифры и думаю: я уверена в том, что вчера вечером магниты были на месте? Могу я на сто процентов быть в этом уверенной? Например, когда вчера убирала посуду после того, как мы с Анникой поели… Помню, как я ставила тарелки в посудомойку. Внутренним взором смотрю на дверцу холодильника. Окидываю ее взглядом — ну да, все было на месте: рекламные меню, фотографии, информационный листок о сортировке мусора… А открытка и список нужного для ванной? У меня не получается мысленно сосредоточиться на этих подробностях, заставить память решить, там они или нет. Но все остальное там. Или нет? А вдруг память меня подводит и мне вспоминается другой день? И Анника присутствует именно в этом воспоминании? Я мысленно пытаюсь перевести взгляд на комнату, ищу там сестру, но ничего не получается. Вижу только дверцу холодильника и открытую посудомоечную машину.

Я плохо помню, как вернулась домой из Института судебной медицины. Должно быть, сразу пошла на кухню. Наверняка выпила там стакан воды. Наверняка убрала за собой. Но эти воспоминания лишены четкости, ускользают, как только я пытаюсь на них сосредоточиться. А ведь у меня всегда была прекрасная память. Может, это я сама сдвинула магниты? Была настолько не в себе, что мои руки делали что-то, а я и не замечала? В голове был такой туман, что теперь ничего не вспомнить? Могу ли я теперь полагаться на то, что вижу, что помню?

На экране телефона светятся цифры: это номер охранного предприятия Арилля. Нет, не сейчас. Сохраню номер. Могу позвонить им в любой момент.

* * *

Прошло несколько часов; я пересекаю Спасское кладбище. Здесь стоит странная тишина. Ни тебе школьников в светоотражающих жилетах и с рюкзаками, ни учителей, бесконечно пересчитывающих своих подопечных — не дай бог, потеряются; на Санкт-Ханс-Хауген их обычно тьма. Ни тебе хипстерских парочек, потягивающих кофе из многоразовых стаканчиков и увлеченно обсуждающих концерты и открытия баров. Ни молодых мам, сгрудившихся в кучку, ощетинившуюся колясками. Почти совсем безлюдно: пожилая женщина с палочкой; девушка с собакой на поводке; памятники; разросшиеся старые деревья.