Предательство в КПСС. Хроника разрушения СССР - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Шамбаров cтр.№ 63

Нет, российский народ опять обманули, опять раскололи весьма сомнительным выбором — когда правды нет ни на одной стороне. А сейчас, из будущего, стоит задаться и другим вопросом. Могла ли стать гипотетическая победа сторонников Верховного Совета благом для России? Вот уж вряд ли. Слишком разные силы и организации сошлись в их рядах. Хасбулатов, Руцкой, Макашов, Анпилов, Баркашов, Терехов, Бабурин… Коммунисты, национал-патриоты, монархисты, да и просто ренегаты, оказавшиеся обиженными при дележке «теплых мест». Объединяло их только одно — противостояние с Ельциным и его командой. Но без него исчезло бы и их единство. Те же самые группировки схлестнулись бы за власть между собой. Скорее всего, это обернулось бы гражданской войной — так же, как в Таджикистане.

Но и в планы зарубежных режиссеров, в отличие от 1917 г., гражданская война в России не входила. Ее исход был непредсказуемым. И любой вариант, коммунисты или националисты, «мировую закулису» не удовлетворял. Нетрезвый и неумный Ельцин, окруженный иностранными советниками и агентами влияния, получался гораздо удобнее. Чтобы вести разрушение страны надежно, последовательно и под контролем…

От сгоревшего Белого дома и пролитой крови народ сразу же постарались отвлечь, переключить в другое русло. Закрутилась предвыборная кампания — шумная и пестрая, захлестнула телевидение, радиопередачи, газеты. По проекту Конституции, вынесенному на обсуждение Ельциным, предполагалось вместо Верховного Совета создать новый двухпалатный парламент. Верхняя палата, Совет Федерации, составлялась из представителей регионов. По два человека от каждого субъекта Федерации: глава администрации (или президент) и председатель краевого, областного, республиканского парламента (совета). В нижнюю палату, Государственную Думу, половина депутатов избиралась населением напрямую, по одномандатным округам. Другая половина — от партий, сумевших преодолеть пятипроцентный барьер.

Некоторые партии уже существовали, возникали и новые. КПРФ после октябрьских событий пытались было запретить, но оказалось — не за что. Активного участия в противостоянии с Ельциным она не принимала. Зюганов, наоборот, призывал своих сторонников воздерживаться от «противоправных» действий. Появилась даже партия по половому признаку, «Женщины России». А «партию власти» взялся формировать Гайдар вместе с «архитектором перестройки» Яковлевым. Собирали в кучу все прежние либеральные структуры и через две недели после расстрела Белого дома провели учредительный съезд новой партии — «Выбор России» (позже название подкорректировали — «Демократический выбор России»). В нее вошли самые махровые «реформаторы» — Чубайс, министр иностранных дел Козырев, Шумейко, Полторанин, «правозащитники» Ковалев и Элла Памфилова и пр.

Однако Гайдару не удалось создать единую «правительственную» партию. Еще один вице-премьер, Шохин, озаботился, что в списках «Выбора России» нет его самого и многих министров. Гайдар открутился: «Ну вы же профессионалы-технократы, зачем вам политикой заниматься?». На самом деле проблема была глубже. Сказалась рознь между олигархами, работавшими на себя — и выполняющими иностранный «заказ». Нетрудно увидеть, что ключевые фигуры «Выбора России» так или иначе были связаны с Западом. Но в результате Шохин принялся создавать вторую «партию власти», ПРЕС (Партия российского единства и согласия) — фактически предшественницу «Единой России». В ее руководство вошли четыре министра, а главной опорой стал Черномырдин — финансирование взяли на себя «Газпром» и связанные с ним крупные банки.

Но и либералы не все поддержали Гайдара. Часть из них оказалась обиженными при дележках теплых мест. Они протестовали, что реформы и приватизации идут неправильно, в пользу «красных директоров». Такие деятели очутились в блоке «Яблоко» — по фамилиям лидеров: Явлинского, Болдырева, Лукина. Финансировать его взялись группа «Мост» Гусинского, американский Фонд Сороса и немецкий Фонд Фридриха Эберта [128, с. 235–236]. Как видим, и здесь подпитка была западной, но нацеленность еще более радикальной, чем у «Выбора России».

Основное внимание СМИ оказалось сосредоточено на гайдаровской партии (стоит ли этому удивляться?). Ее рекламировали, ей посвящалась львиная доля телевизионного времени. Активисты «Выбора России» всеми силами старались затащить на свой съезд Ельцина — чтобы застолбить за собой роль «официальной», «президентской» партии. Он даже пообещал прийти, выступить. Но постарались конкуренты из команды Черномырдина и Шахрая — Борис Николаевич в последний момент передумал. Во всяком случае, остался как бы «вне» партийной борьбы (и Черномырдин тоже официально ни к одной партии не примкнул — хотя и поддерживал ПРЕС).

12 декабря 1993 г. граждан России энергично зазывали на избирательные участки. Одновременно проводились референдум по принятию новой Конституции и выборы в Думу — которая учреждалась этой Конституцией. Однако народ уже устал от бесконечных политических игрищ. Поэтому явка избирателей оказалась гораздо ниже, чем на прошлых выборных кампаниях, около 55 %. Почти 4 млн бюллетеней (около 7 %) были признаны недействительными, более 2 млн человек (4,2 %) проголосовали против всех. Но все-таки Центризбирком как-то сумел свести концы с концами. Было признано, что Конституция одобрена, и выборы состоялись.

Зато результаты для многих стали шоком. Выиграла Либерально-демократическая партия Жириновского. Она возникла еще в советское время, но какими-то заметными успехами никогда не выделялась, была известной только благодаря скандальным выходкам и заявлениям своего лидера. Финансировал ЛДПР радикальный германский националист Герхард Фрай, личный друг Жириновского, потом подключился крупный бизнесмен Венгеровский (и стал заместителем председателя партии) [128, с. 207]. А для выборов ЛДПР первой применила «продвинутый» способ — стала продавать места в своих партийных списках. Причем богатый покупатель, избранный в Думу от ЛДПР, мог потом переходить в другие фракции без всякого порицания со стороны Жириновского [68].

Но в данном случае сказалась именно усталость граждан. Им уже обрыдли и Гайдар со своими обещаниями, и коммунисты. ЛДПР казалась чем-то новым, «свежим», поэтому набрала свыше 12 млн голосов (почти 23 %). «Выбор России», невзирая на колоссальную рекламу, дотянул лишь до 15,5 %. Партия Зюганова с 12 % голосов стала третьей. К ним добавились «Женщины России», Аграрная партия, «Яблоко», «ПРЕС», всякая мелочь — и в целом сборище получилось совершенно разношерстным.

А предвыборные программы партий сразу же оказались забыты за ненадобностью. На первый план выходили другие интересы, а они были у всех. Среди депутатов ЛДПР, продававшей места в списках, оказались 23 крупных бизнесмена. «Народные избранники» из других фракций, наоборот, пристраивались к бизнесменам. Кроме них, появилась многочисленная прослойка «помощников депутатов». В этот разряд попадали и партийные активисты, и журналисты, и посредники для связей с бизнесом. Почти все предводители преступных группировок тоже обзавелись солидными удостоверениями «помощников депутатов».

А первым делом после своего созыва Дума заговорила о разгоне Верховного Совета: тема-то была недавняя, больная, громкая. В феврале 1994 г. была создана парламентская комиссия по расследованию трагедии. Но… ведь и сами новые парламентарии получили депутатские места благодаря перевороту. Имело ли для них смысл копать «под себя»? Уже через неделю, 23 февраля, было принято постановление, фактически перечеркнувшее расследование, — об общей амнистии за политические и экономические преступления. Под нее попали участники сентябрьских и октябрьских столкновений в Москве. Ельцин протестовал, рвался судить своих противников (видимо, в обычном «подогретом» состоянии). Но его мнение не приняли во внимание. Дума начинала свою деятельность с демонстративного акта гуманизма. Все руководители и активисты обороны Белого Дома были скопом освобождены.