Майор рявкнул приказ, и Кориолан машинально встал по стойке смирно. Вообще-то смотреть следовало прямо перед собой, но он краешком глаза наблюдал за происходящим на помосте, к тому же его скрывали спины стоявших впереди солдат. Кориолан никогда не видел казни в реальной жизни, только по телевизору, и почему-то не мог отвести взгляд.
Толпа умолкла, миротворец зачитал список преступлений приговоренного, Арло Чэнса, включая убийство трех человек. Он пытался говорить громко, но в жарком влажном воздухе голос звучал глухо. Командир кивнул миротворцам на помосте. Они предложили приговоренному повязку на глаза, тот отказался, и ему набросили на шею петлю. Мужчина держался стоически.
С дальнего края помоста раздалась барабанная дробь, в передней части толпы кто-то вскрикнул. Кориолан оглянулся в поисках источника звука. Над людской массой поднялась молодая женщина с оливковой кожей и длинными темными волосами – мужчина пытался унести ее прочь, взвалив себе на плечо, а она изо всех сил вырывалась и кричала: «Арло! Арло!» К ним тут же кинулись миротворцы.
Ее голос взбудоражил Арло: на его лице отразилось сначала удивление, потом ужас.
– Беги! – завопил он. – Беги, Лил! Беги! Бе… – Стук открывшегося люка и звон натянутой веревки оборвали его на полуслове, заставив толпу ахнуть. Арло пролетел пятнадцать футов и умер мгновенно.
Наступила зловещая тишина. Кориолан обливался холодным по́том и ждал, что будет дальше. Нападут ли на них жители? Придется ли ему стрелять? Как вообще работает автомат? Он замер в ожидании приказа. Вместо этого раздался жуткий голос мертвеца, грянувший над мерно покачивающимся трупом.
– Беги! Беги, Лил! Бе…
Глава 23
По спине Кориолана пробежала дрожь, другие новобранцы тоже содрогнулись.
– Беги! Беги, Лил! Бе…
Крик нарастал и буквально поглотил Кориолана, эхом отражаясь от деревьев и атакуя его сзади. Ему показалось, что он сходит с ума. Забыв про приказ, он завертел головой, словно ожидая увидеть целую армию Арло, окружающую со всех сторон. Ничего. Никого.
Вдруг голос мертвеца раздался снова, на этот раз с ветки прямо над ним.
– Беги! Беги, Лил! Бе…
Заметив черную птичку, Кориолан вспомнил лабораторию доктора Галл, где видел таких же существ. Сойки-говоруны! Похоже, лес прямо-таки кишит ими, и сейчас они имитируют предсмертный вопль Арло.
– Беги! Беги, Лил! Бе…
– Беги! Беги, Лил! Бе…
– Беги! Беги, Лил! Бе…
Снова встав по стойке смирно, Кориолан увидел, какой переполох птицы вызвали в заднем ряду, хотя бывалые миротворцы застыли как ни в чем не бывало. «Наверное, уже привыкли», – подумал Кориолан. Вряд ли ему это когда-либо удастся. Тем временем предсмертный крик Арло постепенно превратился в мелодию. В музыкальную фразу, повторявшую его интонацию, причем гораздо более навязчивую, чем сами слова.
Миротворцы схватили женщину, Лил, и увели прочь. Она издала последний отчаянный вопль, и птицы подхватили его тоже, сперва как голос, потом как часть мелодии. Человеческая речь исчезла, остался лишь музыкальный диалог Арло и Лил.
– Сойки-пересмешницы, – проворчал солдат, стоявший впереди. – Паршивые переродки!
Кориолан вспомнил разговор с Люси Грей перед интервью.
«Как говорится, шоу не окончено, пока не споет сойка-пересмешница».
«Сойка-пересмешница? Признайся, ты наверняка выдумываешь все эти поговорки!»
«Не все. Сойка-пересмешница реально существует».
«И поет в твоем шоу?»
«Нет, милый. В твоем. Точнее, в шоу Капитолия…»
Так вот что имела в виду Люси Грей! Шоу Капитолия – казнь. Сойки-пересмешницы действительно существуют. Какие-то местные птицы, предположил Кориолан. Кого же тот солдат назвал переродками? Кориолан прищурился, пристально всматриваясь в густую листву. Зная, что искать, он заметил сразу нескольких соек-говорунов. Наверно, сойки-пересмешницы выглядят точно так же… Нет, вон они! Сидят немного повыше. Черная птица чуть крупнее сойки-говоруна внезапно расправила крылышки, сверкнув двумя пятнами ослепительно белого цвета, подняла головку и запела. Кориолан понял, что это и есть сойка-пересмешница, и невзлюбил ее с первого взгляда.
Пение птиц взволновало зрителей, шепот сменился ропотом, а затем и отдельными выкриками недовольства, когда миротворцы посадили Лил в тот же фургон, который привез Арло. Кориолан страшился мощи толпы. Вдруг она накинется на солдат? Не дожидаясь приказа, он снял оружие с предохранителя.
Автоматная очередь заставила его подпрыгнуть, и он огляделся в поисках окровавленных тел, но увидел лишь усмехающегося офицера. Опустив оружие, тот кивнул командиру, который приказал разогнать птиц. Среди них Кориолан заметил десятки пар черно-белых крыльев. Стрельба утихомирила и толпу. Миротворцы махали руками и кричали: «За работу!» и «Шоу окончено!». Люди стали расходиться. Кориолан продолжал стоять по стойке смирно, надеясь, что никто не заметил его возни.
Когда все забрались обратно в грузовик, чтобы ехать на базу, майор сказал:
– Надо было предупредить вас о птицах.
– Что они вообще такое? – спросил Кориолан.
Майор фыркнул.
– Я бы назвал их ошибкой.
– Переродки? – продолжал допытываться Кориолан.
– Отчасти. Там и переродки, и их потомство, – уточнил майор. – После войны Капитолий выпустил соек-говорунов на волю, чтобы вымерли сами по себе – ведь все они были самцами. Однако те положили глаз на местных соек-пересмешниц, и самки ответили им взаимностью. И вот теперь нам приходится иметь дело с этими уродами! Через несколько лет говоруны перемрут, и мы увидим, способно ли их потомство к размножению.
Кориолану вовсе не хотелось провести следующие двадцать лет, слушая серенады о местных казнях. Пожалуй, став офицером, он организует охоту и очистит леса от этих тварей. Хотя к чему столько ждать? Ведь можно подключить новобранцев, которым нужно практиковаться в стрельбе! Ясное дело, птицы никому не нравятся. При мысли об этом Кориолану полегчало. Он повернулся к Сеяну, чтобы поделиться своим замыслом, но тот сидел с таким же мрачным лицом, как и во время Игр в Капитолии.
– Что с тобой?
Грузовик тронулся, однако Сеян продолжал смотреть на лес.
– Похоже, я принял необдуманное решение.
– Ты о чем? – не понял Кориолан.
Сеян лишь покачал головой.
Вернувшись на базу, солдаты сдали автоматы и с удивлением узнали, что свободны до самого ужина. Едва они переоделись, Сеян пробормотал что-то о письме «ма» и исчез. Кориолан обнаружил письмо, которое принес ему один из соседей по комнате. Он сразу узнал тонкий, неразборчивый почерк Плюриба Белла и вскарабкался на верхнюю койку, чтобы спокойно прочесть. По большей части там говорилось о том же, что и в письме Тигрис: Плюриб готов помочь Сноу как с продажей вещей, так и с временным жильем, пока их ситуация не прояснится. Однако один абзац буквально бросился Кориолану в глаза.