Пустые Холмы - читать онлайн книгу. Автор: Софи Авдюхина, Марина Козинаки cтр.№ 170

– Раз ты осведомлен, то что же так ошибся с Водяной?

Сева попытался мысленно связаться хоть с кем-то. На таком огромном расстоянии от Заречья, от Росеника, от друзей и дома он вряд ли смог бы это сделать. Но не сдаваться – единственное, что сейчас он мог.

– Они отправились к нескольким источникам. Не здесь девчонка, так в другом месте, – прошипела женщина, больно сжав Севины локти.

– Так может, ты нам скажешь, Лиса, где она?

– Да, сейчас! Записывай адрес!

– А это тебя не убедит? – Продолжая скалиться, он указал рукой на заводь.

Она застыла в ужасе. Девушки беспомощно трепыхались в воде, рты им зажимали цепкие лапы мереков. Секунда – и черти утащат всех до единой на дно. Сева вздрогнул: вот где пригодились бы сейчас умения Водяной! Вот кого бы черти послушались!

– Ну, что же ты молчишь, дорогая?

– Ты не посмеешь! – прошептала Лиса, пятясь прочь от края холма.

– Ты думаешь? Где Водяная колдунья, я спрашиваю!

– Какая несговорчивая! – не вытерпев, воскликнула колдунья, державшая Севу. – Мы только тратим время! Не жалко тебе, дурочка, потусторонних тварей? Так может, ты пожалеешь хотя бы этого юного красавчика?!

Рука ведьмы перехватила Севины запястья, во второй же что-то лязгнуло. В следующий миг холодный металл обрядового кинжала плотно прильнул к его горлу.

– Нет! – вскрикнула Лиса и бросилась к нему, но, будто наткнувшись на невидимую стену, едва не упала: Македонов успел сплести щит, чтобы ее остановить. – Его не трогайте! Только не его!

– Ага-а-а, – протянул колдун. – Кажется, мы нашли ее слабое место, Шелога.

«Шелога? – пронеслось у Севы в голове. – Стойте! – мысленно приказал он Дарье Сергеевне. – Не двигайтесь! Я знаю, что делать!»

Шелога. Это имя воскрешало воспоминание из логова Темных. Это она пыталась наброситься на него, но вместо этого столкнулась с сиреной. Он помнил это змеиное имя, которое считал тогда словно из воздуха.

«Так вот почему ты назвала меня юным красавчиком! Любишь мальчиков помоложе?» – подумал он и подмигнул упавшей на колени Дарье Сергеевне.

Это чувство рождалось внизу живота, за пупком. Вязкое, похожее на вожделение. Но эта сила была в тысячи раз древней человеческих желаний. Вяжущая, смертоносная. Равнодушная и отзывчивая, как сам мир. Справедливая, как весь круг перерождений. Если встретился с сиреной, так будь уверен – вас свела судьба.

Он больше не был собой. Он знал, что двигается плавно, как огромный змей, что поворот головы его гипнотический, а взгляд – лишающий воли. И едва он ощутил ответную пульсацию в чужом теле, прижатом к нему, он обернулся именно так – тягуче, медленно… и она его узнала! Да, ужас мелькнул в ее взгляде за мгновение до того, как разорванный сиреной и сросшийся неровно рот ее приоткрылся от томного выдоха. Она испугалась его. О, этот сладкий страх! От него хотелось зайтись в оглушающем хохоте. Бойся, бойся меня! Мою черную кровь! Мою черную магию – темнее твоей, древнее твоей! Признаешь Магию крови? Так получай!

– Сева… – изумленно прошептала Лиса.

– Проклятье! – завопил Игорь Македонов, но не посмел броситься на помощь. – Что за тварь? Кто это?

А Шелога билась и не могла выбраться из плена, она кричала страшно, дико, как умирающий раненый зверь, когда кусок плоти из ее тела вырывали чужие зубы.

Сева понял, что лишь его время тянулось долго, а для остальных прошло всего несколько секунд. Очнувшись, он отшвырнул от себя корчившуюся и стонущую колдунью, наложил заклятие обездвиживания и бросился к краю холма. Подкатила тошнота. Кровь с губ окрасила пальцы и свирель, заполнила маленькие круглые отверстия, но решительная мелодия уже покатилась над рекой, распугивая чертей. Замерзших и сопротивлявшихся девиц черти расцарапали до крови. Севе надо было убедить их бежать домой. Бежать со всех ног, не оборачиваясь и забывая по дороге все, что здесь произошло. И оставалось надеяться, что Водяная колдунья справится с обрядом животворения воды вместо него. А уж отвратительный вкус крови во рту и невыносимый хруст, с которым его зубы вонзались в чужую кожу, он как-нибудь переживет. Потом.

Он играл и старался не вслушиваться в то, что происходит за его спиной, но отвлечься не получалось. В воздух поднимались сорванные листья, гнулись к земле цветы, какая-то ветка пролетела прямо у Севы над головой – это сцепились два сильных Воздушных мага. Музыка лилась густая и плотная, напоенная кровью свирель пела, как никогда раньше. Нутро горячо пульсировало, и сирена где-то под кожей ликовала, желая снова добраться до жертвы.

Девушки, оскальзываясь, вылезли из воды, подхватили вещи и, словно ожившие мертвецы, бездумно побрели по тропинке.

«Бегите! Бегите!» – приказывала дудочка, выводя заливистую трель.

Едва они скрылись за деревьями, Сева вскочил на ноги. Не успел он перевести дыхание, как поймал полный гнева взгляд: Македонов сдерживал атаку Лисы, но в последний миг заметил Севу и страшно, с хрипом, крестообразно взмахнул руками… Сева знал этот жест. Хорошо изучил рассечение после того, как на Русальем круге ранили Муромца.

Перед ним выросла Лиса. Задыхаясь от бега, она загородила его и вдруг повторила тот же жест.

Время снова замедлилось, угодив в липкую паутину. Сева видел, как дернулся Игорь. Он вскинул руки в стороны – словно приглашая обняться, – и живот его разошелся длинной красной полосой. Кровь хлынула во все стороны.

Лиса, замершая перед Севой, покачнулась. Он мог рассмотреть только ее затылок, ее спину, но сразу же понял: что-то не так. Где-то на краю сознания он уже слышал голоса – ей удалось позвать Светлых магов, и они бежали к холму через бесконечное поле. Он подхватил наставницу, развернул к себе и осел на траву вместе с ней. Грудь Лисы заливала кровь, алые цветки расползались по голубой ткани платья.

– Нет! – вскрикнул он. – Держитесь! Я смогу помочь.

В памяти неумолимо вставало безмятежное лицо матери с опущенными веками. Он знал смерть в лицо. Узнал ее и сейчас.

Ресницы наставницы дрогнули, она открыла глаза, в последний раз блеснувшие желтизной и вдруг превратившиеся в светло-серые, похожие на утренний туман.

– Руку! Сева, руку! – настойчиво прозвучал ее шепот.

Он уже чувствовал, как слезы обжигают кожу и в ушах нарастает гул.

– Я же не ваш неофит…

– Мой, ну конечно, мой! – Дрожащие пальцы нашли его ладонь. – Так и передай Жабе.

Перед глазами потемнело, гул в ушах стал невыносимым. Что-то заструилось вверх по рукам, плоть трещала, вены были готовы лопнуть. Он хотел открыть глаза, увидеть ее лицо, но не мог. Все вокруг заливал незнакомый свет, он продирался сквозь тело с болью, встречал сопротивление в каждой клетке, но неумолимо полз к сердцу. А потом все исчезло.

* * *

Купальские костры горели по всему берегу Нищенки. Митя стоял на Калиновом мосту и разглядывал рукав своей вышитой рубашки, отлично сохранившейся с прошлого года. По знакам солнца и вензелям Муромцев можно было подумать, что никаких изменений в его жизни не произошло. Однако с самого Вече он не переставал размышлять о своей судьбе и задаваться вопросом, кем же он является на самом деле. Рука то и дело тянулась к родовому медальону, ощупывала тонкие грани золотых завитков. Помогал ли ему медальон? Принимал ли его за члена семьи? Митя вспомнил нападение Звездинки и свое рассеченное плечо: медальон спас его от более страшного увечья или же совсем не защитил?